– Возможно, чтобы он не попал в мир. Его не хранили, его прятали, – предложила свою версию артефактор. – Потому-то его тайна не раскрыта. Но его сила могла пугать и монахов, и царей.
– Тайное оружие, – задумчиво сказал Дан. – Им можно было и шантажировать власти… Только по-прежнему непонятно, что же это такое.
– И какому богу это принадлежит, – дополнила Ева.
– Это трудно, – согласился Страж. – Я тоже кое-что знаю об истории Твери. До пожара, когда город практически был уничтожен, то есть до екатерининских времен население было финно-угорского происхождения.
– В области до сих пор живут карельские общины, – подтвердила Ева. – Потомки славян появились здесь только в семнадцатом веке… Значит, мы имеем дело с финно-угорской мифологией. И это, как вы правильно заметили, очень сложно. Калевала – восстановленный эпос. И никто теперь уже не знает, какими были их боги на самом деле.
– И насколько они были сильны, – дополнил Дан. – Хотя я помню ваши лекции по истории артефактов. Любой предмет, если его касался любой бог, – это уже огромная сила не только по меркам людей, но и Избранных.
– Согласна, – кивнула маг. – Я посмотрю свои записи. Я изучала этот эпос. Можно поискать и предположить, что здесь может быть скрыто. Но пока меня интересует и еще один вопрос. Точнее, он меня беспокоит.
– В этой истории есть и еще что-то? – изумился Страж.
– В истории сегодняшней ночи, – уточнила Ева. – Сегодня ночью погиб сын Главы Гильдии. И есть намек, что отец знал о том, куда собирается его ребенок. Ведь именно отец договаривался со священником о якобы ночной молитве сына. И вот мальчик мертв. А отец? Где он?
– А ведь верно! – Дан нахмурился. – Я совсем упустил это из виду! Община тут пусть и большая, но наверняка новости распространяются быстро. У Главы Гильдии погиб сын, а отец… даже не появился на месте происшествия! Ева, извините. Я должен связаться с местной Стражей. Мы должны найти этого мага.
23 апреля
Тверь, Морозовские казармы
около шести вечера
– Видите? – показывая на окна одного из большущих массивных домов красного кирпича, взволнованно говорил Даниилу ведьмак Илья, сотрудник тверской Стражи. – Там все окна освещены. Смертные делают ремонт.
– Проверял? – Дан тоже смотрел на горящие окна и хмурился. – В квартире был?
– Нет, – немного смутившись, замотал Страж головой. – Я решил их не тревожить. Спрашивал у соседей. Глава Гильдии срочно продал квартиру и выехал вчера днем. Соседи у него смертные. Считают, что у Кирилла Афанасьевича какая-то родственница в Саратове заболела, вот он срочно и выехал. Только… – Страж замялся. – Во-первых, родственницы у него там никакой нет. А во-вторых… даже соседи отметили, странно, что квартиру он продал так спешно и даже с мебелью!
– Понятно, – рассеянно отреагировал московский начальник. – Родственницы в Саратове нет… А где есть?
– Все проверили! – живо докладывал Страж. – Никаких и нигде у него родственников нет, кроме сына. Не было… Парень-то погиб… И сразу скажу, недвижимости иной Глава Гильдии в городе не имеет. Есть у него еще особняк под Старицей. Там местные все держат на контроле. Глава не появлялся. И яхта у него на Волге. Стоит пустая. Проверил лично.
– И все же необходимо было побывать в квартире, – заметил деловито Дан.
– Но там эти смертные с самого утра! – забеспокоился молодой ведьмак. – Это бригада рабочих. К ним наш капрал заходил. Они ему сказали, что никакого Кирилла Афанасьевича не знают. Хозяина знают, его иначе зовут. Но хозяина нет, только они работают. В квартиру не пустили. Там пыль и краска.
– Так! – московский Страж улыбнулся. – Как я понимаю, ремонтники эти не славянской национальности?
– Конечно, – пожал его подчиненный плечами. – Кто же сейчас славян нанимает? Это дорого. Гости там с южных земель.
– Ну, так в чем проблема? – весело удивился Дан. – Идите, Страж. Вперед и вверх! Проверка регистрации. А заодно принесете мне фото. Каждую стену, каждую комнату сфотографировать! Чтобы все было в лучшем виде. И ни метра не упус– тить!
Ведьмак выпрямился, заученным жестом приложил правую руку к сердцу, коротко по-военному кивнул и решительно поспешил к подъезду дома.
23 апреля
Тверь, дом в Затверечье
Ближе к девяти часам вечера
Ева устала и была явно недовольна. Она позволила себе откинуться на высокую спинку рабочего кресла и на несколько секунд прикрыть глаза. Мышцы плеч и шеи затекли, и девушка чуть помассировала их одной рукой. Ничего-то у нее не складывалось.
Маг провела почти четыре часа в своей библиотеке, надеясь разыскать нужную информацию о том, какой артефакт может быть спрятан под Отроч монастырем. Конечно, ее собрание книг сильно уступало библиотеке Магической Академии в Москве или Петербургским архивам. Но сейчас Еве и не нужны были какие-то особые тайные и древние манускрипты, она просматривала простейшие труды по мифологии. Даже общей информации обычно для начала поиска было достаточно. Надо только уметь правильно читать.
Ева рассматривала основной пантеон богов той или иной мифологии, атрибутику божеств, основные легенды – все, что могло бы указывать на связанные с божествами предметы. Зная примерно силу искомого артефакта, его возможное магическое применение или предполагаемую угрозу от его использования, можно было вычислить, с какой конкретно вещью придется работать артефактору. По крайней мере на первом этапе обычно такой информации было достаточно, чтобы составить хоть какое-то представление, с чем придется иметь дело.
Но не в этот раз, как ни странно, найти сведения о финно-угорской первоначальной мифологии оказалось не так трудно.
«Калевала» – это героический эпос по своей сути, но какие-то сведения об основном пантеоне богов этих народов тоже были ученым смертных хорошо известны.
Ева выделила несколько основных персонажей.
Демиургом финно-угорских племен был Йомал. По сути, это мудрый бог небесного свода. Бог – персонификация неба. И конечно, он был женат на богине, олицетворяющей землю. Ее имя – Рауни. Обычно первоначальной паре богов-создателей не поклонялись напрямую. Их функции были мало понятны древним людям, слишком далеким от сил космического масштаба. Потому финны и угры легче воспринимали Укко, некую аватару Йомала. Хотя само слово «укко» до сих пор переводится с финского как «старец». Это и есть мудрый бог-громовержец. Но его славили еще и как покровителя скота и общего благосостояния.
Ева сделала себе пометку, что чаще всего Укко изображали с золотой чашей в руках. Вот эта самая чаша могла представлять интерес для артефактора.
Также был у финно-угорских племен и бог моря – Ахто. Но у него не было силы и славы греческого Посейдона. Неизвестными остались и его атрибуты. Но также, даже в «Калевале», упоминалась и морская или водная царица – Валламо. И в царстве ее и морского царя, в которого в фольклоре превратился Ахто, опять же был некий предмет, приносящий благополучие и дающий силу и вечную молодость. Это осколок Сампо –
