Стоящая у противоположной стены Рокси, закричала:
– Я не оставлю тебя одну!
Ческо вздрогнул и порывисто обнял Нину:
– И я не оставлю!.. Ты мне очень дорога, – прошептал он ей на ухо. У Нины ослабли ноги, и сладко сжалось сердце. – Вот я и сказал тебе это. Так что ты не пойдешь дальше без меня. Мы не сможем быть друг без друга даже одну секунду!
Мерцал огонь Артемизии Албореа, душа девочки наполнялась уверенностью, что отныне ничто не сможет разлучить их.
Фьоре и Додо с улыбкой переглянулись.
– То, что вы собираетесь сделать, очень опасно, – заметила Фьоре. – Там же свариться можно.
Нетерпеливая Рокси забралась на желоб, по которому текла зеленая вода, и закричала:
– Ни для кого не секрет, что вы влюблены друг в друга! Но вас не кажется, для признаний сейчас не самое подходящее время? – Решительный, порывистый характер Рокси требовал действия.
Нина и Ческо здесь, в заполненной паром Секретузии, перед негасимым пламенем Артемизии Албореа, освещавшим их лица, поклялись не расставаться никогда.
Глядя на Ческо лучистыми голубыми глазами, Нина сказала:
– Онирика служит для того, чтобы войти в Любовь. Я не знаю точно, что это означает, но так говорилось в письме моего деда. Может быть, в этой восковой магме нам откроется вся ценность Золотого Числа, гармонии, красоты любви.
Откупорив флакончик с Онирикой, она капнула на язык каплю алхимической жидкости. То же самое не колеблясь проделал Ческо. Вкус древней алхимической субстанции был необычен, но приятен, чудесная магическая сила наполнила их души несокрушимой отвагой.
– Я доверяю профессору Мише. – Ческо приобнял подругу за плечи. – Твой дед не стал бы подвергать нас бессмысленному риску. – Он повернулся к Рокси: – Сейчас я брошу тебе флакончик. Уверен, что ты его поймаешь.
И девочка действительно легко поймала летевший магической ракеткой флакончик, капнула на язык одну каплю, положила флакончик у подножия алтаря и стала ждать сигнала Нины нырнуть в ванну.
Нина повернулась к Додо и Фьоре:
– Поклянитесь, что, если вы не дождетесь нашего возвращения, вы не попытаетесь повторить наши действия. Клянетесь?
Фьоре, не произнеся ни звука, склонила голову, а Додо молча отвернулся.
Нина посмотрела на свою звезду чернее сажи, ненависть к Каркону переполнила ее, словно ядовитая пена, и она бросила деревянную слезу в ванну с бронзовым воском. Фонтан расплавленного воска ударил в потолок и распался тяжелыми каплями, сложившимися в воздухе в колыхавшуюся надпись:
– Вот оно что! – воскликнула Нина. – Это и есть Священный Ритуал, о котором мне говорила Этэрэя. Вы видели? Здесь написано «Крепость Шпандау»!
– Да-да, но где она, эта Крепость Шпандау? – спросил Ческо.
– Шпандау… – задумчиво повторила Фьоре. – Шпандау, если я не ошибаюсь, находится в Германии… недалеко от Берлина.
– Н… н… никогда не видео ни одной к… к… крепости, – подал голос Додо. – Б… б… будьте осторожны.
– Крепость… Воины тьмы… Золотое Число… – пробормотала себе под нос Нина, повторяя слова, которые сказала ей Этэрэя.
– Что ты сказала?! – закричала Рокси, которой с ее места не были слышны слова Нины.
– Я сказала: Воины Тьмы! – крикнула в ответ Нина. – Я так поняла, что нам предстоит схватка с ними… Больше мне ничего не известно…
Она наклонила Артемизию Албореа, и шесть капель волшебного воска упали в ванну. Стоящий рядом Ческо с замиранием сердца смотрел на грозно бурлящую вязкую жидкость. Капли свечного воска смешались с воском ванны, и оттуда полыхнула яркая бронзовая вспышка, залившая Секретузию янтарным цветом. Пальмодито, сжимающая Артемизию Албореа, сама собой слезла с Нининой руки, и ода предмета повисли над центром ванны: пришел момент погружения в нее.
Слезы потекли по щекам Фьоре.
– Я тебя люблю! – крикнула Фьоре Нине, закрывая лицо руками и отворачиваясь.
Додо от волнения не в силах был вымолвить ни слова.
Нина посмотрела на Ческо. Мальчик старался выглядеть мужественным. Взявшись за руки, Нина и он глубоко вздохнули и, закрыв глаза, прыгнули в ванну с кипящим бронзовым воском.
– Йя-а-а! – крикнула Рокси и последовала за ними в неизвестность.
Раскаленные языка магмы моментально поглотили всех троих, только эхо голоса Рокси замирало в стенах Секретузии.
Додо и Фьоре переглянулись. Бледные как мертвецы, они крепче сжали Талдомы и поспешили к ванне. К своему изумлению, они увидели, что ванна… пуста. Лишь бронзовый свет струился по ее стенкам. Будто никакого воска там не было и в помине!
– Куда же все подевалось?! – воскликнула Фьоре, не веря своим глазам. – Здесь никого… и ничего… только свет… свет, и все!
– Они в… в… выживут? – просил Додо, нервно кусая губы. Мальчик был готов броситься вслед за исчезнувшими друзьями.
Вдруг из неведомых глубин ванны донесся звук мощного взрыва, за которым последовала вспышка, еще более яркая, чем предыдущая. Сопровождаемое восхитительным ароматом, янтарное сияние вновь залило комнату. Порыв горячего воздуха снес к алтарю все еще парящие над ванной Артемизию Албореа и Пальмодито. Крышка Кумисты мигом открылась и также быстро закрылась, как только волшебная свеча улеглась в шкатулку. Пальмодито, спланировав, легла рядом со шкатулкой.
– С ними не случится ничего страшного. Поверь моей интуиции, – ответила на вопрос Додо Фьоре. – А что говорит твоя?
– Сейчас я д… д… думаю то же, ч… ч… что и ты. Тем б… б… более, что к ним п… п… присоединится Гуги. И п… п… потом, Этэрэя не д… д… допустили бы, чтобы с ними с… с… стряслось что-то, что г… г… грозило бы им погибелью.
Додо прижал к груди свой Талдом и стал молиться за друзей, исчезнувших в бездне Секретузии.
Ни Додо, ни Фьоре, переживающие за своих друзей, не могли и представить себе, что в этот момент испытывали Нина, Ческо и Рокси. Никаких ожогов, ничего такого, что могло бы
