— Да, вот. Твою студентку. Она замуж не хочет, а ее в том поддерживаю, — мужчина достал из кармана платок и промокнул пот, выступивший на лбу.
— Правда? — вопрос Датского адресовался мне.
— Да, — кивнула головой. В глазах мужчины я увидела промелькнувшее облегчение.
Чуть не рассмеялась.
Вот же глупый. Неужели он думал, что если он у меня первый, то ему не буду давать прохода? Похоже, что так.
Нет уж. Ляхов прав. Замуж я всегда успею.
— Так. Все собрались? — с порога заявил Георгий Антонович, обведя глазами присутствующих.
Его бровь чуть взметнулась вверх, стоило увидеть новое лицо. С Ляховым он явно не был знаком.
— Георгий Антонович Иванченко, — представился он. Декан экономического факультета сделал то же самое.
— Я, пожалуй, пойду, — мужчина был не глуп и сразу понял, что его присутствие в комнате явно лишнее.
Задерживать его никто не стал. Датский проводил Ляхова до двери и только для того, чтобы посильнее ее прикрыть. Конспиратор.
— Ну что там? — не выдержала мама. И как только она удержалась от вопросов в присутствии постороннего человека? На нее это было совершенно не похоже.
— Пока не все обстоятельства ясны, но в целом ситуация понятна, — отчим прошелся по кабинету и уселся за стол напротив Датского.
— Жора, не томи, — поторопила мама. Она от нетерпения начала комкать платок.
Я смотрела на маму и поражалась. Как все же удивительно влияет на женщину беременность. С одной стороны она становится непредсказуемой, словно погода над морем. А с другой расцветает, подобно хрупкому цветку. Ее глаза сияли бриллиантами чистой воды, а кожа лучилась свежестью. Вряд ли кто посторонний в этот момент дал бы ей больше тридцати с небольшим лет.
Глядя на нее, меня обуяла гордость за родительницу.
— Эта девушка, Крымова Ольга, призналась практически во всех твоих бедах, Мадонна, — начал "папаЖора".
— Неужели были и другие, кроме нападения? — сразу смекнула мама.
— Я не хотела тебя беспокоить, — принялась каяться родительнице, пока не поздно. Зная ее, лучше это сделать до того, как она начнет меня выпытывать, не хуже, чем Георгий Антонович на допросе.
— И что это за "другие случаи"? — поторопил меня Датский. Ему тоже было интересно.
— В первый раз мне прокололи колесо, прямо на стоянке. Это было в тот день, когда вы меня подвозили с дня рождения. Мы еще тогда отмечали день рождения Лили, — пояснила.
Мама кивнула головой и внимательно посмотрела вначале на меня, а затем на Датского. Мол, а что вы еще не договариваете? Этот вопрос стоял в ее глазах. Но надо отдать должное ее выдержке, она его не озвучила.
— Да. Это сделала Крымова. Мои спецы "сняли" пальчики с колеса. На ободе нашелся отпечаток принадлежащий ей. Ребята буквально полчаса назад сличили с дактокартой, — подтвердил отчим.
— Потом меня обвинили в вандализме, якобы я курила в туалете и написала плохие слова на вас, — кивнула в сторону Датского. Я вновь была с ним на "вы". Что-то мешало мне ему "тыкать", может быть взгляд облегчения, когда он узнал, что я не стремлюсь замуж.
— Преступница не знала, что у тебя аллергия на дым. Да? — радостно спросила мама.
— Да. Мы это с Принцем Данииловичем выяснили во время пожара, — я решила быть откровенной до конца. Мама недовольно покивала головой, но вновь промолчала.
Рассказывать в присутствии мамы, отчима и декана всю подноготную было равносильно приему у зубного врача, хотелось закрыть рот и не открывать.
— Потом было покушение на меня на квесте… — начала я.
— Что-о? — воскликнула мама. — И ты мне ничего не сказала? — она встала со своего места.
— Аля, не волнуйся так. Сядь. Она сказала мне, — принялся успокаивать "папаЖора".
— Доня, как ты могла? Ты не доверяешь родной матери? — воскликнула родительница.
— Аля, тебе вредно нервничать, — увещевал отчим. — Для решения этого вопроса есть я.
— И что ты решил? Мою девочку чуть не убили. А где в это время был ты? — мама была жутко напугана.
— Вот потому я тебе ничего и не говорила, чтобы ты не волновалась. Георгий Антонович, скажите хоть вы ей, — у меня была только одна надежда.
— Аля, не дрожи. Все хорошо. Все уже решилось. С Мадонной ничего не случилось, — "папаЖора" повысил голос.
После этого мама на удивление притихала и перестала причитать, словно обнаружила мое бездыханное тело.
— С квестом не все понятно. Я думаю, что у Крымовой были сообщники. Кто-то из обслуживающего персонала. Но это мы еще выясним, — пояснил по ходу моего рассказа отчим. — По крайней мере, она призналась в своей причастности к инциденту на игре.
— Еще была анонимка, — продолжила я перечислять.
— Да что же это такое? Что за страшное создание эта Крымова? — в ужасе воскликнула мама.
— Но с анонимкой мы быстро разобрались. Да, Донна? — спросил у меня Датский, словно искал одобрения.
Я улыбнулась одними уголками губ, вспомнив наше с деканом выяснение обстоятельств.
— Да. Жалоба была грубо составлена и подписана явно не мной. Разобрались мы быстро, но нервы она нам потрепала знатно. Так это тоже она? — спросила у отчима.
— А кто еще. Она еще по пути в участок начала "петь" о всех своих достижениях. Хвалилась какая умная.
— Ее к врачу надо, — вставила мама.
— Обязательно проверят, — пообещал "папаЖора". — Во время следствия назначат экспертизу ее психологического состояния. Не волнуйся, Аля. Ребята знают свое дело.
— Это все? Или было что-то еще? — мама внимательно посмотрела мне в глаза.
О предпоследнем эпизоде хотела бы смолчать, но если я это сделаю, то ведь все равно узнает.
— Она разрисовала мою машину краской и заявила в полицию будто я храню в машине запрещенные к обороту вещи, — опустила глаза в пол, втайне надеясь, что мама не начнет спрашивать что именно написала Крымова.
— В этом эпизоде она не желает признаваться, но я дал задание изъять записи видеонаблюдения с подъездов домов, помимо записей изнутри машины, благо они есть. А так же телефонного сообщения. Думаю, что следователи без проблем докажут ее причастность. Видеокамеры засняли почти все ее проделки.
— Теперь хоть все? — спросила мама.
— Еще тушка, — вспомнила.
— Что за тушка? — встрепенулся декан.
— Тухлый трупик в машине, — поморщилась, вспоминая запах. — По сравнению с другими неприятностями это было самое меньшее. Ну и размазанная по столу паста, но это почти не считается.
— Так вы мне не сказали самое главное. Почему эта тва… девушка так ненавидит мою дочь? — строгим голосом спросила мама у мужчин.
— Все из-за любви, — вздохнул отчим.
— Какой еще любви? — спросила мама, переводя взгляд с меня на мужа.
— И ревности, — продолжил Георгий Антонович. — Крымова неравнодушна к Данияру. Ну, ты знаешь его отца. Да и его самого. Он был у меня на дне рождении.
— А, — воскликнула мама. — Это тот перспективный мальчик, с которым я тебя знакомила и который оказался твоим однокурсником? Да? — вспомнила мама.
— Похоже на то, — подтвердила. Только у меня в голове не укладывалось как Крымова собиралась влюбить в себя Данияра, если он
