Убер встретил его апперкотом, добавил с довеском. Рука заныла от удара.
Тело с грохотом обрушилось, своротило табуретку. Железная кружка покатилась, вода растеклась по полу.
Узник недолго полежал. И снова начал подниматься. Убер присвистнул.
– Чувак, харэ. Давай на этом остановимся. Слышишь меня?
Ктулху молча, неумолимо поднимался. Убер отступил назад, приготовился драться всерьез. Глаза узника горели белым, холодным огнем ярости. Ктулху попер вперед.
Убер ударил. Голова Ктулху мотнулась назад, но он снова набычился и пошел вперед. Улыбка его стала зловещей.
– А знаешь, – задумчиво произнес Убер. – Я, пожалуй, даже впечатлен.
Он снова встал в стойку. Ктулху шел.
– Нет, – сказал Дагон. – Не надо. Стой, говорю!
Ктулху остановился, услышав знакомый голос, заморгал. Повернул голову, увидел Дагона. Брови его поползли вверх. Потом Ктулху нахмурился.
– Здорово, братишка, – кивнул Дагон. – Первая и главная новость: тебя завтра не расстреляют, ты, тупой сраный ублюдок.
– Какая трогательная семейная встреча, – заметил Убер. Выпрямился, опустил руки. – А главное, начали с основного. Ладно, берем его, уговорил. Под твою ответственность, сержант.
7. Пирог– А это кто? – спросил Убер.
– Добровольцы.
Убер почесал бритый затылок. Какие нафиг к чертям добровольцы? Это же зэки.
– Так. А теперь серьезно. И откуда вы взяли этих красавцев? Из склада потерянных вещей?
Дагон замялся.
– С гауптвахты.
– Так, значит. Ктулху и брат его Дагон. Мне нужны спецы, а не черт знает кто. Вот вы у нас кто, спецназ, ВДВ?
Братья переглянулись.
– Писари мы, – сказал Ктулху смиренно. – При штабе сидим.
– А я повар, – сказал один из зэков.
– Хорошая шутка, мужик. – Убер устало вздохнул. – Отличное чувство юмора. Вокруг меня одни юмористы. А теперь серьезно, кто ты? Разведка, ОМОН, снайпер, десантура? Боевой пловец?
– Нет, вы не поняли. Я действительно повар, – сказал Пирогов. – Моя специализация – французская кухня.
Убер открыл рот, захлопал глазами.
– Ладно, Пирог. Повар нам тоже нужен. Ножом владеешь, это точно. Но ты хотя бы стрелять умеешь?
* * *– Что не так? – спросил Убер.
Таджик вздохнул. Отложил в сторону книгу Терри Пратчетта, которую читал для отдыха мозгов, и подошел к карте.
Красная линия пересекала Питер по кратчайшему пути – по линейке. От пункта А до пункта Б.
– Это и есть твой план? – спросил Таджик недоверчиво.
– Супер, да? Сам не налюбуюсь.
Таджик помедлил.
– Убер, ты понимаешь, что вот такой… гм… простодушный дебилизм работает только в книгах?
– В книгах Терри Пратчетта?
Таджик моргнул. Усмехнулся. Глазастый этот Убер.
– То, что ты предлагаешь, – это вообще Дуглас Адамс, «Автостопом по Галактике». Пратчетт все же не настолько парадоксален. И простодушен.
– Пратчетт довольно зануден, – сказал Убер. – Этого не отнимешь.
– Э! – возмутился Таджик. – Пратчетта не трогать. То есть ты серьезно собираешься пройти вот таким путем через полгорода?
– Назовем этот план – «план-42».
– Почему сорок два? – Таджик удивился. Потом сообразил: – А! Ответ на главный вопрос жизни?
– Верно.
– Ох, чувствую, я еще пожалею, что связался с тобой. Точнее, уже жалею.
– Надо мыслить раскованно, – сказал Убер. – Слушай, Таджик! А орлов у тебя случайно нет? Чтобы до Ородруина сразу махнуть, а не тратить время на эту тягомотину? Иди туда, неси кольцо.
Таджик понял, что даже его терпение имеет конец.
– Убер, ты заебал. Если честно.
– Понял. Орлов нет. Пойдем своим ходом. И все-таки мне нужны еще люди.
Таджик кивнул.
– Люди будут.
– И второй отряд.
– Что?!
Убер повернулся – и глаза у него были насмешливые.
– А ты как думал? Нужны два каравана. Один с оружием, другой – с едой.
– Вот ты военный гений, – съязвил Таджик. – А если один из них не дойдет?
– Тогда они умрут… Или сытыми, или непобежденными.
8. Викинг– Этот, – показал Убер. – О-очень забавный экземпляр. Открывайте.
Дагон пожал плечами. Он, кажется, не разделял энтузиазма скинхеда.
– Откройте, – велел он охранникам. Загремели ключи, дверь отворилась.
– Я сам. – Убер пригнул голову, шагнул в низкий проем.
Обитатель камеры смотрел на него равнодушно. Узкий свет потолочной лампочки освещал его бритый череп, украшенный строчками татуировок. Насколько знал Убер, татуировки были и на руках, и на ногах.
– Какого хера надо? – огрызнулся человек. Половины зубов у него не было, он говорил, скривившись на одну сторону – отчего казалось, что он все время издевается.
– Я тебя знаю, – бросил Убер. Он стоял в тени, и человек напротив видел только его темный высокий силуэт.
– Хер ты меня знаешь. Кто здесь?!
– Я никогда не забываю тех, кто меня пытал, – сказал Убер. Выступил вперед, на свет. – Здорово, черепоглазый. Как оно?
Человек, которого Убер знал как Викинга, невольно отступил к стене.
– Ты? Блять!
– Кто тебе зубы выбил, красавчик? – спросил Убер ласково. – Неужели благодарные жители?
Викинг оскалился.
– Убивать меня пришел? Хуй тебе, а не Викинг. Сука, белая раса выше всех, а ты пидор и предатель своей расы! Тебя в аду будут ебать черти! С утра до ебанного, блять, вечера!
– Живописно, – оценил Убер. – Но немного обидно. Ты стрелять умеешь, белая раса? То, что с ножом у тебя нормально, я видел. А что с автоматом?
– Я все умею!
– Так я твоему пиздежу и поверил. – Убер покачал головой. – Готовься, придурок, скоро пойдем мочить уродов. Примерно таких же, как ты, только в «зеленом». Можешь напрячь на это дело весь свой садизм.
Глаза Викинга вспыхнули, как два яростных прожектора.
По татуировкам Викинга поверх шли уродливые кривые черно-голубые свастики, явно нанесенные непрофессиональной рукой.
Лицо Бакунина, иконы анархического движения, на плече Викинга было закрыто уродливой черной свастикой.
На затылке Викинга – кельтский крест. Вокруг надписи готическим шрифтом.
– Вот это да. – Убер провел пальцами по своему изуродованному шрамами затылку. – Впервые такое вижу. Чтобы антифашист перековался в «бона»… Фантастика. Крепко же ему досталось. Или совсем крышей поехал. Это тоже бывает, особенно после ударов арматурой.
– Так ты его возьмешь? – спросил Таджик удивленно. Викинга отвели обратно в камеру.
– Ага. – Он кивнул.
– Зачем он тебе? – спросил Таджик.
Убер подумал, пожал плечами.
– Его не жалко.
– Сколько уже?
– Со мной – девять, – сказал Убер.
В кабинете Таджика, больше похожем на кабинет учителя, стоят десятки старых глобусов. Голубая Земля, красный Марс, черный глобус созвездий. Наследие когда-то великого человечества. В кабинете холодно, в кружках парит чай.
– Девять, это хорошо. А теперь, – сказал Таджик, – я покажу тебе главного человека. Без которого вся твоя команда ничего не стоит.
– Да ну?
9. Женя адаптант– Меня уже допрашивали ваши люди… – пробормотал Женя. Он опустил плечи, сгорбился. Лицо серое. – Скажу честно, я немного устал.
Таджик кивнул.
– Я понимаю, – мягко сказал он. – Что вы устали от вопросов. Приношу свои извинения. Вы нам действительно сильно помогли. Это очень важно для меня и для нашего общего дела.
Женя вздохнул. Оглядел Убера и Таджика воспаленными, покрасневшими глазами. Мох на его шее был сегодня серо-зеленого, блеклого оттенка. И едва трепетал при каждом вдохе.
– А можно без этой вашей шпионской психологии? А? Что вам от меня нужно?
Таджик посмотрел на Убера. Тот засмеялся.
– Расскажите нам об устройстве империи, – сказал Таджик. – Что такое Веган?
– Я немного… я… – Женя закашлялся. – Империя Веган – это государство подавления любой свободной мысли…
«О нет», – подумал Убер. Сейчас еще начнет цитировать «1984» Оруэлла или плакать в
