Когда-то я считала Билли крутым, даже забавным, но теперь все далеко не так. Я открыла шприц, уже едва держась на ногах от страха.
Казалось, всю свою жизнь я только и думала о том, как работает мир. Я училась подбирать коды к замкам и людям, запоминала пути к отступлению. Но проблему с Билли невозможно было решить; приходилось только с ним уживаться. Но на сегодня чудовищ с меня хватит.
Шприц в руке казался маленьким и невесомым, но он был опаснее, чем выглядел. Острая игла так и ждала своей цели.
Держа шприц как нож, я за два быстрых шага приблизилась к парням и воткнула шприц прямо в шею Билли.
В тот момент, когда игла скользнула в кожу, я ощутила гладкое бездонное чувство. Стиснув челюсти, я нажала на поршень и с ужасом подумала, что содержимого шприца окажется недостаточно. Билли слишком зол и свиреп. Он точно развернется, схватит меня за горло и будет изо всех сил сжимать, пока я не умру.
Билли замер с помутневшим взглядом, поднялся на ноги и повернулся ко мне. Он хотел вытащить торчащий из шеи шприц, но было слишком поздно.
– Твою мать! Что это? – Лицо его стало озадаченным и вялым. – Ты, маленький кусок дерьма…
Билли пошатнулся и упал навзничь. Он смеялся, как пьяный, хотел взглянуть на меня, но глаза продолжали закрываться. Он пытался бороться, но лекарство уже попало в кровь.
Бита Стива, усеянная остроконечными гвоздями, стояла у стены, как оружие из «Техасской резни» – идеально для убийства монстров. Я схватила биту. Она оказалась тяжелее, чем я думала.
Я стояла над Билли с битой и наблюдала, как его мутный взгляд медленно становится осознанным.
Он пристально посмотрел на меня, изо всех сил стараясь сосредоточиться. На секунду я даже усомнилась, что он вообще меня видел.
Уилл превратился в нечто ужасное и пугающее, и хотя Свежеватель Разума действовал через него, он все равно боролся. Мама Уилла пребывала в ужасе, но тем не менее была готова сражаться, несмотря на все сложности и опасности. Уилл чуть нас не убил… Но разве можно его винить? Он ведь не хотел этого, старался это предотвратить.
Билли лежал на полу у моих ног, пытаясь пошевелить руками, но, по-видимому, они слишком отяжелели.
Я жестом указала на биту:
– С этого момента ты оставишь меня и моих друзей в покое. Понял?
Билли попытался было сесть, глядя на меня изумленно и негодующе.
– Да пошла ты!
Я изо всех своих сил ударила битой в сантиметре от его промежности.
– Скажи, что понял!
Мне пришло в голову, что больше мы никогда не окажемся в этой комнате, в этом страшном, но невероятном моменте. Это ведь настоящее чудо! Чертов подарок, который никак нельзя упускать.
– Говори! – закричала я, отведя биту за плечо, как какой-нибудь бейсболист.
Я не могла защитить тех девушек, что тусовались с ним. Это был их выбор. Может быть, они этого хотели или же просто так думали. Меня тянуло к нему по иной причине – мне казалось, я это заслужила. Или я просто в это верила?
В тот момент я ощущала себя героем комиксов. Я делала это ради девушек, которыми он воспользовался и над которыми потом грязно шутил со своими друзьями, ради мамы и ее веры в людей; ради себя… ради человека, который не верил в существование иного выхода.
Бита была тяжелая, но она была в правильных руках. Какая же наша Вселенная большая! Черт, здесь даже есть двери в иные реальности.
Мальчики прижались к стене за моей спиной, а я наклонилась и вытащила ключи из кармана Билли. Теперь я наконец нашла выход.
Глава 17
Еще месяц назад я бы и не подумала готовиться к зимнему балу. В Калифорнии я даже на танцы не ходила, за исключением единственного случая в пятом классе, когда я посещала городской лагерь. Нас тогда заставили танцевать кадриль.
А сегодня, стоя в теплом свитере и лососевых штанах перед раковиной в ванной, я готовилась к зимним танцам в средней школе Хоукинса.
Я старалась не двигаться, пока мама меня причесывала. Ее прикосновения казались такими непривычными. Она нежно расчесывала мои волосы, а я смотрела в зеркало и даже немного нервничала – настолько эта близость казалась странной.
– Ай-ай! – воскликнула я, хотя мне не было больно.
Мама заколола прядь, сложила руки и отступила назад, чтобы осмотреть мой свитер.
– Ты уверена, что не хочешь надеть платье?
– Нет, мне и так нравится.
Она слегка нахмурилась.
– Но разве остальные девочки будут не в платьях?
– Не знаю. Наверное.
Мама немного удивилась, но все равно улыбнулась.
– Мой маленький бунтарь, как обычно, марширует под собственный барабан?
Я улыбнулась, хотя на самом деле хотелось закатить глаза. Она ведь только что назвала меня маленькой!
– Ага.
Мама бегло меня осмотрела, обняла за плечи и встала рядом, глядя в зеркало. Как же похожи наши отражения: обе веснушчатые и рыжеволосые. Правда, ее волосы темнее моих на пару оттенков. Я всегда считала, что похожа на отца, но на самом деле большая часть досталась мне от мамы. Она выглядела задумчивой, немного взволнованной, но гордой. И счастливой.
С легким вздохом мама повернулась ко мне и коснулась большим пальцем губ.
– Как насчет помады? Давай немножечко?
Я одарила ее тяжелым взглядом.
– Не дави, – ответила я, не в силах сдержать улыбку.
Я не собиралась волшебным образом превращаться в идеальную дочь, но и маму огорчать не хотела. Было странно наряжаться для танцев, но тем не менее я все еще оставалась собой. Я всегда буду собой, даже с причудливой прической, свитером и мамиными пальцами в волосах.
А она в любом случае моя мама, пусть даже большую часть внимания уделяет парням вроде Нила. Она все равно выберет его, будет готовить ему ужин и находить ему оправдания. И я ничего не могла с этим поделать. Я не могла изменить мужчин, которых она выбрала, и те обстоятельства, с которыми она мирилась, но я могла по-прежнему любить ее и делать собственные выводы.
Избавиться от чудовища, что стояло за моей спиной, оказалось легче – ведь я знала, что в Хоукинсе я больше не одна. Здесь живут люди, готовые сражаться друг за друга. Если я доверюсь им и впущу в свою жизнь, они, наверное, встанут и на мою защиту.
Когда я оглянулась через плечо, Билли стоял в дверях, наблюдая за мной и мамой. С той ночи он старался держаться от меня подальше. Иногда в его глазах вспыхивала темная ярость, но он не приставал ни ко мне, ни к моим друзьям. Однако я понимала, что не смогу вечно находиться в безопасности. Он все тот же Билли,
