Вообще, что-то такое свойственно многим храмовникам. Тот же Абтармахан после нашей старой дуэли напитывал уничтоженное пространство своей праной. Но это другое. Он не любит конфликтов с духами. И старается не обострять отношений даже с несильными потусторонними сущностями, если может. А вот я занимаюсь совсем другим.
Вывод был только один. Жемчужина. Она оказывает на меня своеобразное влияние. Сам мой нынешний новый наставник про это не упоминал, но вообще что-то такое в легендах о Шивкамути встречается. В частности, кто-то, кто когда-то там обладал Жемчужиной Воды, вообще ушёл жить в море. Да там и остался. А после его смерти Шивкамути осталась на дне океана. Это другая интерпретация её нынешнего местоположения. Есть и иная версия, которая рассказывает о каком-то там неизвестном герое, который выкинул Жемчужину в океан. Я не знаю, какая из этих двух историй, которые и дойти-то в целом виде до наших дней не смогли нормально, является правдой.
В ходе путешествия я думал, что делать с влиянием Шивкамути. В конце концов, решил пока что не делать ничего. Я с ней в скором времени расстанусь. А ей будет пользоваться кто-нибудь другой. Проблема была больше в том, что я не ощущал своими куцыми ментальными способностями влияния на свой разум. И, честно говоря, появилось у меня такое подозрение, что воздействие идёт не напрямую, а косвенно. При этом, с большой вероятностью, через передаваемую мне от Жемчужины ману. Не уверен точно.
Эти длительные размышления, которые мучали меня всю дорогу, так и не привели мою мысль к какому-то однозначному выводу. Мимо медленно вились высокие стебли травы, речушки и ручьи. В принципе, природа здесь была похожа чем-то на греческую или шумерскую, если говорить, разумеется, о речных регионах по берегам Тигра или Евфрата. В остальном же — обычный унылый пейзаж и много-много солнца и жары. Дневное пекло Шамаша так меня доконало, что пришлось повязать на голову аж два платка. Нижний я смочил водой. Верхний — сухой и нужен был в первую очередь для того, чтобы не давать воде быстро высыхать. Благо, с чем-чем, а с водой у меня проблем точно не было и не будет: я неплохой гидромант. Ага, учащийся у пироманта и взявший в спутники огненную обезьяну. Здравствуйте, мы ваши тараканы.
Так или иначе, но в Ниджангу я прибыл достаточно быстро. От той даты, которую предполагали при моём отъезде, я не сильно отклонился. Даже наоборот — пришёл на сутки раньше. И это было одновременно и хорошо, и плохо. Вскоре именно этот город станет настоящим руслом, через которое пойдут беженцы с севера. Они уже идут следом. Основная масса начнёт прибывать только через неделю-другую. Но и сейчас поток уже есть. И он не ослабевает, а ускоряется. Почему же плохо, что я прибыл раньше? Всё просто — больше работы. Будь мы в большинстве других стран, никто бы не заморочился эвакуацией жителей. Да и Радже это дело было явно вновинку. Единственная причина, почему эти вообще озаботились — это те, с кем мы воюем. Мало кому хочется сражаться с некромантами и всякой нечистью, у которых будет почти неограниченный материал для своих ритуалов, правильно? Даже если всех жителей северных деревень и городов перебить, то обилие трупов — последнее, что требуется в такой войне. Как вообще можно воевать с некромантами на одном большом кладбище? Во время войны с куклусами мы просто сжигали трупы. Или, на худой конец, сжигали головы. Без головы шанс поднять что-то путное, как и поднять что-то вообще, сильно понижается.
— Кто таков? — стража бдит? Хорошо…
— Тиглат. Чародей. Здесь по приказу Раджи, — видя недоверие в глазах стражника, зажигаю в левой руке огонь. В правой я нёс посох Шак’чи. Радовало то, что мой собственный жезл уже не приносил мне повреждений в духовных линиях. Лёгкая тянущая боль не считается. В общем-то, думаю, ещё полгода-год, и я смогу вообще спокойно пользоваться им. Да и сейчас, если осторожно, то можно. Благо, пока отдыхал, я начитал в него новых заклинаний. Но вот таскать эту штуку всё равно нужно в инвентаре. А посох Шак’чи — нет.
— Я должен доложить… — неуверенно заговорил стражник.
— Докладывай. Я подожду, — морщусь. Понятно мне его состояние. Я маг. По заданию Раджи. И обо мне их предупреждали. Это с одной стороны. С другой, я должен прийти только завтра. Я весь в лохмотьях, ведь надевать новую одежду (а осталось всего два комплекта!) мне не хотелось. В конце концов, я не только платок водой пропитывал, чтобы попрохладнее было. Да и надеялся разжиться новым тряпьем в этом городе. Опять же, как должен выглядеть посланник Раджи? Ну, так… Конь, либо колесница, хотя они здесь не распространены. Красивый, ухоженный, с охраной… А как выгляжу я? Начнём с того, что я иду босиком… Этим же и закончим. Всё бы ничего, но ведь начинается война. И только Эмуша знает, кем я могу оказаться.
Ждать пришлось долго: минут тридцать. Оно и понятно. сначала стражник разыскивал в городе кого-то более высокопоставленного (точнее, разыскивал тот, кого послал начальник караула, когда лично со мной поговорил). Потом нужного человека надо было ещё ввести в курс дела. Дальше этот кто-то должен был найти какого-нибудь представителя Храма, после чего только они бы пришли к воротам, где ждал я. Удивительно не то, что ожидание длилось целых тридцать минут. Удивительно, что оно длилось ВСЕГО тридцать минут. За это время я успел расстелить недалеко от ворот дерюгу и усесться на ней в тенёчке. Стража косилась иногда, но ничего не говорила. На дороге особо никого не было. Через ворота лишь единожды выехал какой-то мужчина на пустой телеге без бортиков, да куда-то убежала детвора с корзинками. Даже не знаю, куда куче малышни могло потребоваться резко уйти из города. Речь может идти как о сборе каких-нибудь диких фруктов в лесу, так и о рыбалке, благо рыбу в корзинах очень даже таскают.
Наконец из города прискакали четверо всадников. Двое были хорошо одеты. Судя по ауре, один из них маг уровня примерно сатьяна. Храмовник. Ещё двое держались чуть позади. Одежда простая, но на поясах висят топоры. Телохранители? Снаряжение дрянное. Хотя… А на
