— Я вас понимаю, — почувствовав смущение, деликатно поддерживает меня Лала. — У нас всех есть свои цветовые предпочтения, которые так трудно изменить. На Вионе все без ума от синего. И чем он темней, тем лучше воспринимается. Поднимает настроение, улучшает состояние организма. Он даже в некотором смысле способности усиливает. По крайней мере, некоторые наши ученые сходятся в этом мнении.
— А какие у вас способности? — любопытствую, наблюдая за ловкими пальцами, которые неспешно, но уверенно и легко создают изумительную прическу.
— Наши организмы невосприимчивы к ядам. На Вионе необычайно много опасных растений и животных. Остается только удивляться, как первопоселенцам, изначально лишенным столь важной адаптации, удалось там выжить и развить цивилизацию. Впрочем, ведь мы, в отличие от других планет, практически не участвовали в военных действиях. Само собой, когда были активными межпланетные порталы, нашим предкам приходилось защищаться, отбивать атаки, совершать ответные вылазки. Исторические хроники свидетельствуют об этом весьма недвусмысленно. Но на Вионе всегда было слишком мало воинов. А космических кораблей и того меньше. Так что, когда порталы разрушились, прапрапрадед моего мужа смог провести только одну военную операцию через космос. Потом мы лишь наблюдали за войной и защищали границы своей звездной системы.
— А Ланс? Как там дело обстояло, вы знаете? — Историей новых членов империи я заинтересовываюсь необычайно. Тем более она так тесно перекликается с моей судьбой.
— Ланс… — Королева задумывается, даже на несколько секунд концентрацию теряет, путаясь в прядках волос. И все же быстро возвращается в реальность, видимо, памятуя, что времени у нас немного. — Там военные структуры были на высоте. Они и сейчас в боевой готовности — все же тех, кто устал воевать, намного меньше тех, кто продолжает это делать. Но активных наступательных операций лансиане не проводят.
— А пассивных? Я имею в виду… — Начинаю волноваться, потому что и выдать лишнюю информацию боюсь, но и не спросить тоже не имею права. — Могли бы они кого-то уничтожить случайно? Просто потому, что так сложились обстоятельства?
— Хм… — Лала смотрит на меня с недоумением. — Поясните!
Секундное раздумье, и я все же решаюсь на откровенность. Да мне и рассказывать-то, по сути, нечего. Много ли дядя сообщил подробностей относительно того, как именно погибла эскадра? Вот именно. Почти никаких. А когда я начала его расспрашивать, мне, как обычно, указали на то, что я лезу в дела, которые женщин не касаются.
Выслушав меня, вионка сокрушенно качает головой, с сочувствием в глазах гладит мое плечо, а подумав, говорит кратко, но уверенно:
— Я выясню.
На этом наше общение заканчивается. Закрепив последнюю прядку и получив мою искреннюю благодарность, Лала уходит, а я в нетерпении хватаюсь за вильюрер. Что же там такого запланировано?
Семь часов — подъем… Тренировка в спортзале… Наличие других посетителей, кстати, действительно указано в примечании. Десять часов — завтрак… О! Смотрю на символы и глазам не верю — в присутствии Атиуса! Он выздоровел?! И решил провести профилактическую беседу до того, как… Как что?
С некоторым опасением покосившись на дверь в столовую, я возвращаюсь к записям. Что же ждет меня далее?
Двенадцать часов: торжественный прием в зале для дипломатических встреч. Ух… Тут даже такой есть?
Впрочем, размер цессянского крейсера реально не маленький. Это только транспортники-челноки, которые на планеты садятся, масштабностью не отличаются, а на корабле площади весьма внушительные.
Закрыв планнер, несколько минут стою, собираясь с мыслями. Прием Атиус наверняка устроил для того, чтобы продемонстрировать гостям, какие у нас с ним хорошие отношения. Значит, обвинять и сердиться на шигузути не станет. Можно спокойно идти в столовую.
— Дейлина…
Атиус в полной мере оправдывает мои ожидания. Голос мягкий, интонации завораживающие, взгляд ласкающий… Он даже из-за стола поднимается и навстречу идет с таким выражением лица, словно собирается меня обнять.
Но нет. Останавливается, так и не коснувшись. Просто руку протягивает, намекая, что я сама должна проявить по отношению к нему хоть какой-то знак уважения и внимания, раз другие между нами пока невозможны.
И ведь отказать ему я действительно не могу. Вернее, могу, конечно, но это будет прямое оскорбление, которое однозначно мне аукнется. А я хочу иного. Мне доверие и расположение цессянина нужно.
Потому и улыбаюсь мило, и ресничками хлопаю, стеснительно опуская глаза в пол, и скольжу пальцами по его ладони, стараясь сделать прикосновение максимально легким. Оно ведь всего лишь знак доверия и расположения. И его, кстати, именно ипериане в имперский этикет ввели. Они на своей планете вообще друг другу слова не скажут, если перед этим нет тактильного контакта. Вслух, разумеется. На ультри при этом прекрасно болтают, не получая и не требуя никаких подтверждений в позитивном настрое к собеседнику. Когда же власть от Ипера перешла к Рооотону, папа решил традицию сохранить. С ограничениями, само собой. То есть не с каждым встречным нужно столь тесно взаимодействовать, а только с тем, кто таковое подтверждение хочет увидеть. Ну и статусом обладает соответствующим. Цессяне, вступив в состав империи, теперь тоже получили это право. Чем Атиус и пользуется.
— О чем задумалась? — интересуется он, усадив меня. Отходить не спешит, так и стоит рядом, опираясь одной рукой о спинку моего стула. Другой открывает крышку стола, чтобы мне не пришлось этого делать.
— Вас так долго не было. И сообщений тоже, — тихо отвечаю, изображая необычайно высокую степень сформировавшейся у меня за это время стеснительности. Типа отвыкла я. И вообще, мне кто-то обещал рассказать о себе!
— Прости, — на удивление искренне принимает упрек Атиус. Убрав с блюд закрывающие их колпаки, пододвигает ближе маленькую тарелочку с необычным набором мелко нарезанных не то овощей, не то мясных кусочков. Наконец уходит на свое место и продолжает: — Все же реакция на укус оказалась более сильной, чем я думал. А мое окружение не рискнуло проявлять самодеятельность и побоялось что-то сообщать тебе, чтобы не волновать раньше времени. Им было проще сказать, что у меня дела, нежели правду. Фактически я только вчера к вечеру нормально соображать начал, и ведь сразу исправился и заполнил планнер. Не
