Сиф вздрогнула и тут же встретилась взглядом с янтарными глазами Хранителя. Хеймдалль стоял в двух шагах от нее, пристально глядя на девушку. Он смотрел серьезно и — как показалось Сиф — немного печально. Так смотрят те, кто знает, что неизбежное не отодвинуть и не изменить.
Тянуть действительно было больше нельзя — в Асгарде уже давно стало опасно находиться.
Сиф тряхнула головой, отгоняя непрошенные мысли, и уверенно сказала:
— Я остаюсь. Без Тора…
Ее голос сорвался, и девушка замолчала. Эмоции захлестнули ее, и Сиф ничего не могла с этим поделать.
Хеймдалль перевел взгляд на дворец и сказал, обращаясь к девушке:
— Ты знаешь, где находится Тропа.
Сиф вздрогнула. Зачем ей это теперь, когда она твердо решила, что останется здесь ждать Тора? Когда она решила, что погибнет, сражаясь с ним плечом к плечу. Сражаясь за мертвых друзей, за прежний Асгард, за прошлое.
Хеймдалль не сказал ей больше ни слова. Он ушел, возглавив длинную колонну беженцев, а Сиф оставалось только смотреть на то, как один за одним асгардцы исчезают в расщелине в скале — портале, ведущим в Мидгард.
Сиф видела все — и то, как открылся портал, и то, как в Асгарде появился он. Девушка узнала его сразу же — про Таноса она слышала не раз, и теперь, увидев его вживую, почувствовала, как внутри нее вскипает ненависть. Огромный, угрожающий, принесший с собой нечто поистине ужасное. Сиф чувствовала, еще не зная точно, но верно угадав его намерения: Танос пришел для того, чтобы забрать Камни Бесконечности. Чтобы забрать жизнь некогда процветающего Асгарда.
Едва завидев нежданного гостя, девушка ничком упала на землю и прижалась к траве, стараясь быть максимально незаметной. Танос прибыл в Асгард в обход Радужного Моста и оказался аккурат у подножья дворца на огромной дворцовой площади — всего в нескольких метрах от места, где скрывалась Сиф. Высокая трава и куст дикого Трезолла скрывали девушку от чужих глаз и позволяли ей видеть все, что происходило прямо перед ней.
И происходящее ей совсем не нравилось.
Сиф увидела, как сверкнула в свете солнечных лучей разными цветами Перчатка Бесконечности, и ее сердце сжалось. Два Камня уже были собраны — зеленый и фиолетовый. Девушка перевела взгляд немного в сторону и похолодела. За спиной Таноса стояла Хела и с презрением смотрела на нежданного гостя.
— Хела, — угрожающе произнес титан, медленно оборачиваясь к Богине Смерти. — Как я вижу, обман и предательство у вас в крови…
Безумный взгляд Хелы заметался по сторонам. Ее губы превратились в тонкую полоску, а ладони в бессильной ярости сжались в кулаки. Она сомкнула челюсти так сильно, что и без того острые скулы проступили явственнее, придав бледному лицу еще больше сходства с черепом.
Она готова была испепелить Таноса ненавистным взглядом, если бы только могла это сделать.
— Возмездие все равно бы тебя настигло, — успокаивающе произнес Танос, поднимая руку с Перчаткой вверх. — Возмездие — это я.
— Тебе все равно не стать Богом! — прошипела Хела, вскидывая вверх руки.
Тут же из ниоткуда вокруг нее появилась дюжина острых клинков, нацеленных острием прямо на титана, который все так же спокойно стоял, не предпринимая никаких попыток защититься. Хела усмехнулась, и легко взмахнула рукой. Клинки тут же, словно выпущенные из лука, со свистом рассекли воздух и вдруг разбились на осколки, не долетев до тела Таноса каких-то несколько дюймов.
Танос как будто с удивлением посмотрел на то, что осталось от клинков, и, подняв взгляд на своего врага, стал грозно наступать на Хелу, которая в бешенстве взвилась на месте, словно волчок.
— Ты могла бы стать моим союзником, если бы не была такой тщеславной… — как будто с сожалением сказал Танос, медленно, но необратимо подступая к Богине Смерти. Он шел, не обращая никакого внимания на сотни острых мечей, которые Хела в бешенстве продолжала кидать в титана.
Понимая, что это бесполезно.
Глядя на Таноса снизу вверх, Хела зашипела, как разозленная кошка:
— Будь ты проклят!
А уже в следующую секунду ее подбросило вверх, и две яркие искры — желтая и красная — отделившись от объятой фиолетовым светом фигуры Хелы, подлетели к Таносу и, ослепительно вспыхнув, заняли свое место на Перчатке Бесконечности — рядом с другими двумя. Титан использовал Камень Силы, чтобы отнять у Богини Смерти то, что она так тщетно пыталась защитить.
Четыре.
Теперь у Таноса четыре Камня Бесконечности.
Сиф почувствовала, как по ее спине стекает что-то холодное и липкое, и с ужасом и отвращением отвела взгляд. Краем глаза она успела заметить, что Танос остался один на дворцовой площади — Богиня Смерти сбежала, здраво рассудив, что против титана с четырьмя Камнями ей не совладать, даже имея свою стотысячную армию мертвецов, поднятых из подземного Царства Мертвых — Хельхейма.
Сиф осталась с Таносом один на один — одна в брошенном всеми Асгарде.
Скорее покинуть это место!
Сиф, стараясь издавать как можно меньше шума, приподнялась на локтях, чтобы незаметно скрыться в лесу. Когда она уже почти поднялась с земли, ветка под ее ногой предательски хрустнула, и Танос, услышав это, обернулся в ее сторону. Испуганный взгляд девушки встретился с проницательным взглядом титана, и Сиф почувствовала, как сердце в ее груди падает куда-то вниз.
Живой ей отсюда уже не уйти.
Судорожно вздохнув, Сиф сжала кулаки и гордо вскинула голову вверх.
Если ей и суждено погибнуть, она встретит смерть лицом к лицу. Как Фандрал, Вольштагг и Огун, которые боролись за Асгард, за будущее, за друзей. И пусть все это уже было похоронено под пеплом, она еще могла бороться.
За свободу, за память, за любовь.
Сквозь застилавшую взор пелену Тор видел перед собой расплывчатый и неясный огромный силуэт. Сомневаться не оставалось — Танос был в Асгарде.
Тессеракт перенес Тора в самый центр дворцовой площади. Высоко над ним возвышался дворец, который, заслоня собой солнце, грозным силуэтом высился в небе над их головами. Вокруг было тихо и безмолвно, и в воздухе как будто ощущалось все то напряжение, которое он ощущал внутри себя.
А ведь когда-то Асгард был совсем другим.
— Тебе нужен Камень Души? — крикнул Тор, делая шаг к Таносу, который, услышав его голос, отвлекся от рассматривания чего-то за кустами и обернулся к нему. Громовержец встретился взглядом с глазами титана.
Небо над их головами стало темнеть, и первая молния прорезала серые тучи, а через несколько секунд тишину нарушил раскат грома. В разреженном воздухе ясно ощутился запах приближающейся грозы. И сквозь этот запах Тор вдруг отчетливо уловил аромат роз.
Стало нечем дышать.
В памяти Громовержца тут же возник последний счастливый вечер — праздник Мира — когда так же сильно пахли розы и так же неумолимо надвигалась на Асгард беда. Тогда он еще не знал, как изменится его жизнь совсем скоро. Тогда он еще не знал, что
