Гермиона посмотрела на Кингсли, тот покачал головой и ткнул пальцем в нее. Пообещав себе проклясть его так, чтобы ни один сидх не справился, Гермиона поднялась Элронду навстречу и перешла за стол переговоров: до этого они переругивались, сидя за своими.
Элронд, Иорвет и эльфийские короли расположились напротив Гермионы, Кингсли, Гарри и Люпина. Сначала хотели отправить Снейпа, но тот глянул так, что стало ясно, переговоры — не его стихия.
Гермиона сложила руки перед собой и начала.
— Отдел регулирования магических популяций и контроля над ними поддерживает связи с магическими народами и обособленными группами, — сказала она. — Сидхе можно подвести под классификацию магических народов, хотя и с натяжкой, и отменить такие ограничения, как комендантский час и запрет на работу в таких учреждениях, как больница святого Мунго. Но тем не менее, все применимые к другим магическим народам декреты и директивы останутся в силе.
— А это… — Элронд нахмурился. — Я не силен в британском магическом законодательстве, у нас расовой сегрегации в магическом мире не было никогда.
— Запрет покупать недвижимость, если хоть один из соседей против, запрет на работу, если есть сотрудник-человек в альтернативе, запрет использовать магический транспорт, если только нет свободных мест и людей, на них претендующих, обязательство отмечаться о перемещениях в аврорате, дополнительные налоги, платная медицина, запрет на ведение семейного дела без особого разрешения, запрет на формирование сообществ больше девяти особей, получение разрешения на рождение детенышей, — выдал Киаран из-за спины Элронда. — Я ничего не упустил? Формулировки точные.
Ауберон медленно поднял голову и посмотрел на Гермиону.
— Магия… — проговорил он. — В таких существах как вы. Это ли не оскорбление, не насмешка? — он тягуче повернулся к Люциусу и подал ему руку. — Проводи меня в сад, Люциус, я развлеку себя беседой с твоей женой. Мне неприятно видеть их, — он поднялся на ноги в полной тишине и повернулся к Эредину. — Какая самоотверженность, Эредин, какая выдержка. Я восхищен. Сколько…?
— Три с половиной месяца, ваше высочество, — бодро отрапортовал сидх.
— Я восхищен, — повторил король. — Мне надо подумать. Мало наград, достойных тебя.
Вместе с Люциусом он покинул зал, и место отца занял Драко, бросил взгляд на сидхе aen Elle, но Ге’эльс отрицательно покачал головой; Эредин скалился так, что казалось, еще немного, и у него треснут губы.
— Перерыв, — объявил Малфой. — Можете отдохнуть, обсудить…
Трандуил с грохотом отодвинул стул и встал, повернулся к Иорвету и спросил, остались ли дети у aen Seidhe. Иорвет покачал головой: самым младшим по тридцать, мужчины в Азкабане теряют способность иметь детей, а эльфийки, любящие лишь раз, остаются со своими бесплодными мужьями. Дети рождаются на Огненной Земле, их там даже довольно много, но из Долины Цветов ушли все молодые, ушли с ним — и теперь те, кто воспротивился покорившейся людям Энид ан Глеанне оказались на грани гибели.
— Тебе надо было прийти ко мне, — Трандуил взял Иорвета за подбородок, провел пальцем по пересекающему щеку уродливому шраму. — Сними платок, я скрою твое увечье.
— Не надо, — Иорвет откинул голову назад, уходя от прикосновения. — Если бы это вернуло мне зрение… а красоваться мне не перед кем.
Трандуил поджал губы и повернулся к Роше.
— Ты виновен в его увечье? — спросил он спокойно.
— Косвенно, — хмыкнул Роше и качнулся на стуле, упершись ботинком в позолоченную резьбу. — Я спустил на него Отдел Тайн, их боевой отряд.
— Тридцать два трупа, трое пленников, — добавил Иорвет. — Отдел Тайн претензий не имеет, я тоже считаю этот вопрос закрытым.
Переговоры шли уже третьи сутки, и за это время вскрывалось все больше отвратительных подробностей, о которых Гермиона не подозревала; не знали и сидхе. Эредин, с которым она чуть ли не свадьбу мысленно играла, заявил, что не ожидал, что его информатор из министерства (он милосердно не раскрыл имени) будет столь откровенен. Aen Elle осуществили разведку и поделились данными со всеми, кроме aen Seidhe, с которыми контакт был потерян, но обо всем не знал никто. О Вересковой долине что-то мельком слышали, Гермиона знала о том, что были совершены какие-то преступления, но она понятия не имела, что там всех вырезали, к тому же с такой нечеловеческой жестокостью.
Ауберон испытывал отвращение к людям почти на физическом уровне. Он старался находиться так, чтобы не чувствовать их запаха, не видеть их по мере возможностей, ни в коем случае не касаться. Люциус был исключением, но это, похоже, его мало радовало. Элронд пришел в изумление, когда узнал о том, что происходит на острове, и никак не мог поверить, что все настолько ужасно. Появляясь в Британии только на совет сидхе, aen Straede никогда не пересекались с местными магами, а среди маглов Элронд считался просто богатым иностранцем. Трандуил же в какой-то момент, как и Гермиона, счел противоположную сторону недоговороспособной. Случилось то, чего опасался Драко и не смог избежать. Гарри Поттер понял это раньше прочих, но все равно еще пытался.
— Вы загадили реки, — монотонно перечислял король aen Woed. — Пришли в лес, в котором я живу во время советов, и развели в нем пауков. Построили свой проклятый замок.
— Построили? — переспросила Гермиона. — Но его построили Основатели! Вы предъявляете нам обвинения во всем, что сделали маги в Англии за всю историю?!
— Ты не маг? — спросил король.
— Я маг… волшебница.
— Мы не в Англии?
— В Англии, но…
— Мы позволяли вам играть в этом мире в хозяев, — тихо продолжил сидх. — Но вы пришли к нам со своими глупыми войнами, назвали нас магическими тварями, а потом решили, что наше милосердие — это слабость. Мы первые — вы лишь младшие братья. Не переходите дорогу нам.
— Когда была война, вы знали об этом, — проговорил Гарри с болью и отчаянием: ничего уже было не спасти. Эти переговоры войдут в историю как начало новой войны. — Столько людей погибло! Вы могли бы просто уничтожить Волдеморта, остановить его, если вы такие сильные! Почему вы этого не сделали? Он ведь также оскорбил вас, вы были внесены им в ряды магических тварей, а не нами!
— Зачем делать за смерть ее работу? — король Трандуил посмотрел на Поттера синими глазами. — Сколько бы жил этот истинный сын вашего мира — столетие? Два? Это всего лишь мгновение в жизни эльфа. Я терпелив. И я подожду. Мне не нравятся те люди, с
