– Хоть вы обе и ведьмы, – сказал он, – но гопники на улице об этом не знают.
И нам с Мирой пришлось согласиться.
Когда мы спустились вниз, я с самым невозмутимым видом села на водительское сиденье – по привычке. И была удостоена не самого ласкового взгляда.
– Сегодня за рулем я, – недовольно сказал Ярослав.
– Да пожалуйста. А я сяду рядом и буду орать тебе под руку, – моментально пересела я на соседнее кресло. Мира и Сэт, которого Яр взял с собой, устроились сзади.
– Свои драгоценные комментарии оставь при себе, – отозвался Ярослав и включил зажигание.
Миру мы довезли до дома минут за тридцать, обменявшись по дороге телефонами и договорившись постоянно быть на связи. Мы проводили ее до самой квартиры, где она жила вместе с сестрой, остановились перед выходом из подъезда, коротко поцеловали друг друга и только потом вышли, держась за руки. Ярослав повез домой меня, но вместо того, чтобы подняться наверх, мы час гуляли по ярко освещенному парку вместе с Сэтом, который радовался свободе и носился за палкой – Яру то и дело приходилось кидать ее в сторону. А я не отпускала его руки, и мы неспешно шли по аллеям, переговариваясь и изредка целуя друг друга. Я кожей чувствовала, что где-то неподалеку находятся Меркурий и Арина, и никакого страха не было. Только печаль, въевшаяся в душу как ржавчина.
– Когда все это закончится, мы часто будем гулять так, – вдруг сказала я, когда мы оба совсем замерзли. – Ты, я и собака.
– Я думал, ты скажешь что-то вроде: «Ты, я и ребенок», – хмыкнул Яр.
– А что, ты уже думаешь о ребенке? – рассмеялась я.
– Нет, ты что. Раньше тридцати – никаких детей. Сначала на ноги надо встать. Закончить универ, найти работу, поездить по странам.
– Ты хочешь быть юристом? – спросила его я, вспомнив слова Даши. – Или работать в прокуратуре? А может быть, в суде?
– Не знаю, – пожал плечами Ярослав. – Честно говоря, я не вижу себя в этой профессии. Мне слишком скучно.
– А где ты себя видишь? – продолжала я.
– Честно, Настя, без понятия. Когда-то давно я хотел быть мультипликатором или художником анимации. Но отец говорил, что это не работа, а баловство. Наверное, я смог бы поступить в институт культуры и искусств – отлично сдал ЕГЭ и смог бы сдать там рисунок, живопись и композицию, но родители сказали мне «нет», и я даже не стал подавать документы. Слабак, да? – вдруг спросил Ярослав.
– Почему? – удивилась я.
– Потому что не смог отстоять свое мнение. Отец сказал, что не будет меня обеспечивать, если я поддамся сиюминутной прихоти и пойду учиться на художника. Я струсил.
– Жалеешь?
– Стараюсь не думать об этом. Но порой – очень даже. Особенно когда думаю о тебе, – признался Ярослав.
– Обо мне? – удивленно повторила я за ним.
– Да. Ты – сильная, – твердо сказал Ярослав, кладя руку мне на талию и прижимая к себе. – Хоть и девчонка, а смогла бросить все – дом, отца, достаток. Ушла, поступила туда, куда захотела, не побоялась трудностей. А я не смог так поступить.
– Не кори себя, глупый, – улыбнулась я. – Единственное, что меня держало – это деньги отца. Я всегда была сама по себе, и мне не сложно было бросить свою золотую клетку. Если бы у меня были любящие родители, которых бы я боялась разочаровать или огорчить, возможно, я бы осталась. Как ты. К тому же не все так плохо, Яр. Ты можешь отучиться на юрфаке, как хотели твои отец и мама. А потом заняться тем, что действительно тебе интересно. Накопить денег и уйти, чтобы ни от кого не зависеть. К тому же теперь ты можешь уйти ко мне, – вдруг вырвалось у меня.
– Твой друг будет счастлив, – хмыкнул Ярослав.
– Он все равно когда-нибудь уедет, – пожала плечами я. – В последнее время часто говорит, что собрался покупать свою квартиру. Хотя, если честно, не знаю, как я буду жить без Дана – он мне как брат. Дан и ребята заменили мне семью. И мне жаль, что в последнее время наша дружба рушится, – вздохнула я, вспомнив Алену, Женю и Олега.
Ярослав довел меня до квартиры – точно так же, как и Миру, поцеловал в щеку и пожелал спокойной ночи, а после они с Сэтом сели в лифт.
– Позвони мне, когда доедешь! – крикнула я на прощание. Яр лишь улыбнулся в ответ.
Дома меня ждали Дан и Ранджи. И по их лицам я сразу поняла – что-то случилось.
– Что? – только и спросила я.
– Олег бросил Алсу, – тихо сказала подруга.
– Что-что? – изумилась я. – Повтори.
– Темные силы кинул Алсу. Пришел и сказал, что все кончено, – зло повторила Ранджи и сжала кулаки.
– Козел, – выдохнул Дан. – Мы с Евгеном хотели с ним поговорить, но он от всех шифруется. Сбрасывает звонки, и где находится – непонятно.
– Почему он сделал это? – спросила я растерянно, садясь рядом с друзьями, хотя ответ уже был в моей голове.
– Во всем виновата та ведьма, – глухо проронила Ранджи, и от слова «ведьма» мне стало не по себе. – Та, из «Центра эзотерической литературы» или как там его. Он ходил к ней – я сама видела. И эта Ольга его окрутила.
Я закрыла лицо сухими ладонями. Что случилось с моим другом? Почему сначала он приносит нам с Ярославом заколдованный яблочный пирог, а потом бросает любимую девушку, за которую мог порвать любого, и прячется?
Что происходит?
– Приворожила, что ли? – невесело хмыкнул Дан.
– Я не верю в это, – отозвалась Ранджи. – Думаю, эта ведьма навешала ему лапшу на уши со своей магией – Темные силы ведь обожает подобное. А потом соблазнила. И он бросил Алсу. Заявил ей, что она не дает ему развиваться и жить так, как он хочет. Встретила бы – разбила морду, – совершенно по-мужски сказала подруга, и это была не шутка.
– А Алсу? Где она? – спросила я, чувствуя себя самой ужасной подругой на свете.
– Дома, работает над заказом. С виду спокойная, но глаза у нее заплаканные и пустые, – тихо ответила Ранджи. – Вы когда-нибудь видели, чтобы Алсу плакала? Я – нет.
– Боже, как же так? – тихо спросила я сама у себя. – Почему она ничего не сказала?
– Видимо, это ее защитная реакция, – задумчиво ответил Дан. – Ты же ее знаешь – скрытная. Всегда была скрытной. Все держала в себе.
– Да, мне пришлось выпытывать, что произошло, – подтвердила Ранджи. – Темные силы предал ее. Как он мог? – с глухой яростью в голосе сказала она. – А ведь мог хотя бы по-человечески расстаться, а не бросать ее так.
– Нам нужно поговорить с ним, – решила я.
– Говорю же – он всех игнорит и не
