Девочка кивнула. Майкл подхватил ее и пошел впереди. За ним шла Мэгги, следом носильщик тащил их багаж. Такси доставило их на вокзал. Оставив мать с дочерью в зале ожидания, Майкл ушел за билетами и скоро вернулся. Час они провели на вокзале. Мэгги держала Полли на коленях, дочка пригрелась и уснула. Когда подошел поезд, Майкл отнес ее в вагон. Там выяснилось, что он выкупил для них купе целиком. Мэгги подивилась такой расточительности, но потом поняла, что Майкл поступил правильно. В поезде Полли стала кашлять кровью, Мэгги вытирала ей рот платком, на котором оставались алые пятна. Можно представить, как отнеслись бы к такой картине соседи по купе. Майкл помогал, как мог. Приносил воду, где-то раздобыл теплого молока, и заставил Полли его выпить. Такого участия Мэгги не видела давно и невольно подумала, что Майкл – хороший человек. Понятно, что у него – своя цель, и он опекает их не бескорыстно, но его забота не выглядела наигранной.
– У вас есть дети? – спросила Мэгги, когда Полли уснула.
Майкл ответил не сразу.
– Двое, – сказал тихо. – Сын и дочь.
– Сколько им лет?
– Дочь почти взрослая, сыну – семь.
«Немногим моложе Полли», – подумала Мэгги.
– Где они живут? – спросила.
– Далеко, – вздохнул Майкл, – и я давно их не видел. Извините, миссис Галлахер, но мне нельзя рассказывать вам о себе. Я и так нарушил инструкцию, взяв для нас одно купе. Спросите о чем-нибудь другом.
– Этот ваш князь…
– Он уже в Париже.
– Я хотела, чтобы он занялся Полли как можно скорее. Вы сами видите, насколько ей плохо.
– Я передам ему ваше пожелание, – кивнул Майкл.
– И вот еще что, мистер, – продолжила Мэгги. – Не нужно показывать Полли французскому врачу. И так ясно, что она больна. Скажу честно: мне не нравится то, чем мне предстоит расплатиться, но, если вылечите малышку, сделаю все, что в моих силах. Клянусь!
– Отдохните! – сказал Майкл. – Вижу, что вы устали. Я выйду покурить.
– Курите здесь! – предложила Мэгги. Ей не хотелось остаться одной с дочерью. С Майклом она чувствовала себя спокойнее.
– Табачный дым вреден больным туберкулезом, – покачал головой Майкл. – Я ненадолго. Не волнуйтесь – все будет хорошо.
Сказав так, он вышел из купе. Мэгги откинулась на спинку дивана и не заметила, как уснула. Последние дни выдались для нее трудными. Хлопоты о недельном отпуске – его предоставили неохотно, пришлось пообещать, что, вернувшись, она будет работать без выходных. Покупка новой одежды – ей и Полли. Но более всего доставали тревожные мысли. На что она согласилась? Чем это кончится? Удастся ли излечить Полли? Ей, конечно, обещали, но обещать и сдержать слово – разные вещи. Мэгги знала это, поскольку много раз сталкивалась с необязательностью людей. Сомнения мучили ее и не давали спокойно спать по ночам, и вот теперь накопленная усталость дала себя знать.
…Майкл разбудил ее за час до прибытия поезда.
– Мне нельзя сопровождать вас в Париже. Сумеете сами взять такси и приехать в отель? Дальше легко. Номер оставлен на ваше имя.
– Постараюсь, мистер! – ответила Мэгги.
Майкл кивнул и ушел. Она разбудила Полли и стала ее собирать. Отдохнув, малышка почувствовала себя лучше. Выпила чашку горячего шоколада, который принес проводник, съела кусочек бисквита. Получивший щедрые чаевые проводник, вынес их вещи на перрон. Там их подхватил носильщик и доставил к стоянке такси. К «Шаванелю» они доехали быстро. Майкл не обманул: в отеле их ждали. Служитель, подхватив чемоданы, проводил их в номер. Мэгги, следуя полученным инструкциям, дала ему пять франков, мысленно ужаснувшись такой расточительности.
– Что-нибудь еще, миссис? – поклонился француз.
– Ужин в номер. Мне ростбиф с картошкой, девочке – бульон с гренками и омлет с беконом. Чай.
– Вино?
– Нет.
Служитель ушел, а Мэгги стала устраиваться. Уложив Полли на диван, достала из чемоданов одежду и развесила ее в шкаф. Затем разместила на полках белье и чулки. Места в шкафу осталось много. Он был огромным, как и сам номер; никогда прежде Мэгги не приходилось останавливаться в таких – даже в лучшие годы, когда был жив муж, и они не нуждались. Огромная кровать, диван, кресла, стол со стульями. За дверью в стене обнаружились ванна и унитаз. В другое время Мэгги порадовалась бы такой роскоши, но сейчас было не до того.
В дверь номера постучали – официант принес ужин. Мэгги здорово проголодалась, поэтому ела с аппетитом. А вот Полли едва поклевала омлет, отпила чаю и запросилась в постель. Мэгги раздела ее и уложила под одеяло. Пришел официант и унес грязную посуду. Мэгги расплатилась, в очередной раз ужаснувшись ценам и размеру чаевых, но не дала этого знать ни словом, ни выражением лица. Во-первых, деньги у нее были, во-вторых, Майкл заранее предупредил, как следует вести себя в отеле. Для всех она богатая англичанка, которая приехала показать дочери Париж. Только вот Мэгги с Полли не до того…
За окнами стемнело. Мэгги зажгла на прикроватной тумбе бронзовую лампу с абажуром персикового цвета. Освещение в отеле было новомодным, электрическим, но Мэгги умела с ним обращаться – такое же имелось в доме, где она служила.
– Почитай мне сказку! – попросила Полли.
Мэгги сходила к вещам и принесла книжку. Раскрыв ее, стала читать сказку о Джеке и бобовом стебле. К концу ее Полли задремала, и Мэгги прекратила чтение. Положив книгу на тумбочку, подошла к окну и долго смотрела на ночной Париж. На улице горели огни, ездили автомобили и экипажи, и никому не было дела до Мэгги и ее умирающей дочери. Щемящее чувство одиночества охватило женщину. Она отошла от окна, села в кресло и погрузилась в оцепенение. Думать не хотелось, жить – тоже. Если Полли умрет, то дальнейшее существование утратит для нее смысл. Кому нужна немолодая, некрасивая и нищая женщина? Этот мир жесток, он отторгает тех, кто не сумел занять в нем теплое место – Мэгги знала это хорошо.
Так, в думах, она просидела долго, время будто остановилось для нее. Проснулась и начала кашлять дочь, Мэгги вскочила, включила верхний свет и метнулась к кровати. Вытирая девочке рот платком, она увлеклась и не сразу услышала осторожный стук в дверь. Он повторился, и Мэгги, бросив платок на тумбочку, побежала к двери.
– Кто там? – спросила, встав у порога. Майкл просил ее не открывать посторонним.
– Это я, миссис Галлахер! – раздалось из-за двери.
Мэгги узнала голос Майкла и отодвинула засов. Поздний гость оказался не один. Следом в комнату вошел мужчина в мундире с орденами на груди.
– Это князь Мещерский! – представил его Майкл.
– Добрый вечер, миссис Галлахер! – сказал гость по-английски и улыбнулся.
Мгновение Мэгги растерянно смотрела на него. Князь оказался совершенно не
