— Действительно, какого? — вздохнула я. — Идем дальше, пока совсем не замерзли.
Я опустила голову, чтобы он не рассмотрел моего лица, но, скорее всего, он и не думал в него всматриваться. Мы продолжили путь, и я честно старалась не думать о том, что, кроме Беры, всем тут на меня плевать. А может, и она после этой ночи поменяет свое мнение. Я не умела заводить друзей, как правило, это в моем обществе все нуждались, ведь в пансионате для девиц богатство моего отца было куда в большем приоритете, чем мои навыки общения, обаяние или что там еще нужно, чтобы стать душой компании. Я догадывалась, что что-то шло не так, но понимать начала только сейчас.
— Могу идти помедленнее, если ты не успеваешь, — вдруг предложил Кристиан.
— Нет, все нормально, — отозвалась я. — Хочу выбраться отсюда.
Из этой пещеры, из этой школы, с этого острова, но… Не все из этого возможно.
Впереди замелькал тусклый лунный свет. Мы оба невольно прибавили шагу, Кристиан первым добрался до небольшого завала, ловко перебрался через него и протянул мне руки:
— Я помогу.
Я отбросила ненужную уже доску и начала аккуратно перелезать через груду камней. Потянулась к Гессу, и он перехватил мои руки чуть выше запястий и потянул на себя. Я соскользнула вниз и приземлилась точно в его объятия. Его лицо оказалось совсем близко, я почувствовала тепло чужого дыхания на своих губах, но вот Кристиан поставил меня на ноги и отпустил.
— Буря закончилась. Пойдем, поищем остальных.
Мы набрели на тропинку, по ней вышли на пляж, чуть дальше от того места, где все началось. Море немного успокоилось, сквозь тучи просачивался лунный свет, и было видно, как три фигуры всматриваются вдаль и зовут нас по именам.
Они не ушли, не бросили нас.
От облегчения я забыла и про страх, и про холод, подхватила юбку и бросилась к Бере.
— Я здесь! Здесь!
Бера услышала меня, прижала ладони к лицу и разрыдалась. В тот момент я почувствовала себя самым отвратительным человеком на свете и, может, была даже немного права.
К счастью, удалось вернуться в школу незамеченными, в ванной я пересеклась с Биргит, которая, как ни странно, еще не спала, хотя давно миновала полночь. Варварка не стала ничего спрашивать, протянула мне кружку горячего травяного настоя и ушла к себе. Я опасалась пить неясно из чего сваренное зелье, но в относительном тепле комнаты мое тело вспомнило, что вообще-то недавно бултыхалось в ледяной воде. Меня охватил озноб, зуб на зуб не попадал, а руки так замерзли, что пальцы почти не гнулись. Бера помогла мне раздеться и укутала одеялами — моим и своим, оставив себе только шерстяной плед.
— Я думала, что ты утонула, — призналась она подрагивающим голосом, — а когда Кристиан бросился за тобой в воду, у меня чуть сердце не разорвалось. Я стала звать Айрис, но ее как ветром сдуло. Лорна, надо рассказать об этом мастеру Конраду. Нельзя, чтобы такое оставалось безнаказанным.
— Наказания начнут с нас, — ответила я, сделав долгий глоток обжигающего горьковатого напитка. — Я влипла в это дело по самые уши, а пострадаешь ты, совершенно ни за что. Нет, так не пойдет. Утром я найду Айрис и сама с ней поговорю. Никакого куратора.
Едва договорила, как глаза стали слипаться. Тяжелые веки так и норовили опуститься, и я почувствовала, как Бера осторожно вынимает из моих рук кружку и накрывает меня одеялом по самый нос.
Почти как мама.
Наверное, Биргит напоила меня сонным зельем, потому что я благополучно проспала до самого подъема, причем чувствовала себя отлично, чего не скажешь о Бере. Девушка замерзла под пледом и выглядела неважно. Времени до первого занятия на сегодня оставалось не очень много, и мы не стали тратить его на разговоры — быстро умылись, оделись и покинули комнату.
Последствия ночной вылазки начали сказываться уже сейчас. К примеру, выданная школой нижняя сорочка, одна из двух, была безнадежно испорчена моими собственными руками, а платье находилось в таком жалком состоянии, что просто высушить его было бы даже не смешно. В брюках я чувствовала себя скованно и неуютно, казалось, что все на меня пялятся, хотя я была такая не одна, несмотря на то, что большинство встреченных мною девушек в штанах были со старших курсов или, как мастер Эрнестин, учителями.
— Надо будет как-то объяснить порчу сорочки, — сказала Бера, когда мы подходили к трапезной. — Есть варианты?
— Потеряла?
— Неправдоподобно. О, придумала! Скажешь, что не смогла отстирать кровь, поэтому пришлось выкинуть.
— Кровь? О… — Я смутилась и промолчала. Грязные вещи сдавались в стирку, которая проводилась раз в неделю. Чистую и выглаженную одежду раздавали после выходных, поэтому в промежутках между большими стирками мелкие вещи ученики должны были стирать сами, в своих ванных. Я уже пробовала стирать белье, но сохло оно в продуваемой комнате с двумя узкими окнами плохо.
Мы вошли в трапезную не самыми последними, но все равно с трудом нашли свободные места.
— Эй, Лорна! Садись к нам, тут есть место.
Я повернулась на голос и увидела группу девушек с нашего этажа во главе с Айрис. Они улыбались мне и махали руками, и меня вдруг охватила холодная ярость. Я бросила на лавку сумку с письменными принадлежностями и подошла к ним.
— Доброе утро. Полагаю, я прошла проверку и инцидент между нами исчерпан?
Все сразу перестали улыбаться, и Дебора напряженно поджала губы.
— Исчерпан, — кивнула Айрис. — Мне жаль, что все так обернулось, но ты молодец, не струсила.
— То есть не повела себя так, как ты?
Дебора вскочила, и Айрис не успела ее остановить.
— Думай, что говоришь, стерва! — прошипела Дебора. — Ты должна была вызвать духа, но Айрис такого не видела. Кто вообще может доказать, что ты там была, кроме нее?
Она определенно не соображала, что несла. Айрис нахмурилась, но я опередила ее, самодовольно ответив:
— Кристиан Гесс. Он может подтвердить, что я была на побережье в самый разгар бури.
Так и знала,
