— Мама, ты только вернись! Мама, я всегда буду послушной. Мама, прошу, мне еще столько нужно тебе сказать! Вернись! Прошу тебя! Не оставляй нас. Нет. Мама.
У Ричарда разрывалось сердце. Он не мог смотреть на дочь, молившую о чуде, которое не возможно. Он, взрослый мужчина, сам был готов пасть на колени перед любимой женщиной, подарившей ему Мелиссу. Но ему было нельзя. Кто-то должен был взять все под контроль.
Сжав зубы, Ричард молча поднял девочку на руки и унес прочь от этого страшного места. Как он мог взять ее с собой? Едва видя что-то от наступивших слез, Ричард добрел до центрального парка. Домой ехать не хотелось, там все напоминало о ней — потерянной, любящей жене и матери.
Эту ночь Мелисса провела лежа на коленях отца, глядя в небо. Они искали ответа, спасения, чуда. Но его не случилось. Мертвые не воскресают.
Ричард достал из кармана пачку сигарет и закурил, впервые за пятнадцать лет. Он также смотрел на звезды, вспоминая о минувшем. Перед глазами стояла уже другая картина.
Мелисса в очередной раз допоздна засиживается в кабинете. Обложенная бумагами, уже совершеннолетняя девушка, пытается найти зацепку в давно закрытом деле о теракте пятилетней давности. Обрывки газет, невесть откуда добытые свидетельские показания, письма родственников с предположением — нескончаемая череда бумаг, в которых Мелисса досконально и тщательно пыталась разобраться.
Ричард тихонько приоткрыл дверцу, ведущую в кабинет. Его дочь была так увлечена, что не заметила зашедшего отца, неспешно подошедшего к ней.
— Мелисса, уже три часа ночи, тебе давно пора спать, — ласково произнес Ричард, поглаживая девушку по голове.
— Пап, еще немного, кажется, я нашла то, что нужно, — Мелисса ответила, ни разу не взглянув на отца, все ее мысли были заняты другим.
Через несколько дней перед взором Ричарда предстанет другая Мелисса — побитая, в синяках, едва стоящая на ногах. Ее привел домой парень, подобравший девушку на улице. Кажется, Мелисса подергала за нити, которые не стоило трогать.
Тернер был в ярости. Он строго-настрого запретил дочери прикасаться делу ее матери, и она послушалась. Вернее, ему так показалось.
Ричард радовался, когда видел, что его дочь провожает тот самый парень по имени Крис. Теренру казалось, что Крис делал Мелиссу более счастливой. Это действительно было так, однако он не знал, что парень втайне рассказывает юной революционерке об организации, называвшей себя «Борцы за свободу».
Через несколько месяцев Мелисса рассказала Ричарду о своем новом увлечении. Между отцом и дочерью вспыхнул серьезный скандал:
— Я и не сомневалась, что ты именно так отреагируешь на мою деятельность! И с чего я тебе все рассказала? Глупый поступок с моей стороны, папа! — на эмоциях выпалила Мелисса.
— Если знала, что я так отреагирую, зачем тогда говорила? — с вызовом спросил Ричард.
— За тем, чтобы ты порадовался тому, что есть такие люди, которые способны сократить число терактов! Они каждый день рискуют жизнями, чтобы воплотить свои идеи в жизнь в отличие от тебя! — ответила Мелисса, достав сумку из шкафа.
— Ну, конечно, куда мне до твоих идолов? Я не вершитель революции! — иронично крикнул Ричард.
— Причем здесь революция, папа, ты хотя бы раз поинтересовался, кто те люди, которые отобрали у меня маму? Хотя бы раз! Только и слышу от тебя: брось эту глупую затею, ты ничего не добьёшься. А вот и нет, я добьюсь!
Мелисса была настроена очень решительно. Ругаясь с отцом, молодая особа, параллельно бросала самые необходимые вещи в сумку.
— И куда ты уходишь?
— Подальше от тебя, папа! — крикнула Мелисса, направляясь к двери.
— Ты никуда не пойдешь! — Ричард, поняв намерения дочери, схватил ее за руку.
Такой злости, ненависти и решительности Ричард никогда не видел во взгляде своей дочери. На миг он отвлекся, и девушка воспользовалась мгновением, укусив Ричарда за руку. А дальше подалась в бега. Ричард не стал ее догонять. Нет, он ее не удержит.
Воспоминания неприятным комом подходили к горлу. Ричард выкуривал уже вторую сигарету. Он вспоминал время, когда плохие привычки стали важной частью его жизни.
После ухода Мелиссы Ричард долго не мог прийти в себя. Он искал свою дочь везде, где было можно, но безуспешно. Единственную весточкаа, которую удосужилась послать Мелисса, пришла месяц назад. « Жива, здорова, прекрати меня искать» — вот, что гласила та короткая записка, небрежно запакованная в простой конверт без обратного адреса и каких-либо данных.
После того, как Ричард отчаялся найти свою дочь, он подсел на определенный образ жизни. Подолгу не выходя из дома, мужчина не расставался с бутылкой. Прошло еще два месяца. Успешный программист спустил свою жизнь в унитаз, ему казалось: у него больше нет жизненной цели.
Ричард с горечью вспоминал непростой период своей жизни, и то, что заставило его подняться со дна.
У судьбы странные представления об иронии, ведь Ричарда вернули в жизни записи Мелиссы. День за днем он изучал бумаги, над которыми корпела его дочь. Но, по своей неопытности, девочка не заметила несколько важных деталей: несоответствий в показаниях, едва-едва уловимые, хорошо замаскированные, не понятные ребенку.
Мистер Тернер начал собственное расследование. Тихо, мирно, скрытно. Благодаря его навыкам, уже через несколько недель у него было некоторое представление о предмете деятельности так называемых «Борцов за свободу». А еще через некоторое время Ричард пришел к выводу: именно «Борцы» были ответственны за теракт, унесший жизнь его любимой жены. В этот момент жизнь Ричарда перевернулась с ног на голову. У него появилась цель. Преодолев в себе тягу к спиртному, обновленный мистер Тернер начал собирать не только сведения, но и команду единомышленников, готовых поддержать его идеи.
Понемногу причинно-следственная связь между спланированными «Борцами» операциями и политикой формировалась, и, вскоре, дала возможность предугадывать действия оппонентов.
Сеть Ричарда росла, он привлекал на свою сторону богатых единомышленников, наряду с обыкновенными талантливыми ребятами. Так у него появились деньги, а вместе с ними — возможности расширить свою деятельность, но на это ушли годы и месяцы упорной работы.
Ричард вновь встретил свою дочь, когда ей было двадцать пять лет. Но это была уже не его дочь, а вышколенная, помешанная на системе молодая девушка, больше не признававшего в нем отца.
— Ну вот мы и снова встретились, — констатировал Ричард, когда впервые за много времени увидел свою дочь — подросшую, повзрослевшую, чужую.
— Это все, что ты можешь сказать? О, как странно. Для своих подпольщиков ты произносишь более красивые речи. А я? Все, что я заслуживаю — это банального приветствия? Теряешь форму, папочка, — Мелисса произносила эти слова с таким ядом, обидой,
