— Сколько лет я зарабатывал тем, что допрашивал людей. Теперь, по всей видимости, мне придется побывать на другой стороне. Очевидно, у вас есть еще вопросы, — проницательно ответил детектив.
Алекс был благодарен за отсутствие необходимость объяснять, почему мистеру Бернду лучше не принимать участие в расследовании.
— Артур, расскажите мне о близких друзьях семейства Мердаст, людях, которым мистер и миссис Мердаст больше всех доверяли. О тех, на кого они могли положиться.
К счастью для Алекса мистер Бернд смог не только рассказать о друзьях семьи Мердаст, но и наглядно продемонстрировать.
— Знаете, я ведь не только работал с мистером Мердастом. У нас была традиция: собираться раз в месяц в доме Кельвина Гана — он был хорошим другом мистера Мердаста — и играть в покер. — На этом фото, — детектив протянул фотокарточку Алексу, — все участники нашего небольшом клуба –они были друзьями Мердаста — к слову, людьми, достаточно влиятельными для нашего городка.
Алекс взглянул на фотографию. На ней мистер Мердаст и молодой детектив Артур Бернд сидели вместе за покерным столом и улыбались. По бокам от них расположились еще двое мужчин. Артур пояснил, что один из них был Кельвин Ган — именно у него в доме проходили собрания клуба. Второго звали Рой Хигерли.
— А кто эта третья прелестная участница мужского клуба? — спросил Алекс, улыбнувшись.
На фото Кельвин держал на руках маленькую девочку лет двух-трех. Стоун было подумал, что эта девочка — Ева, но она была на нее не похожа.
— Это дочь Кельвина, — пояснил Артур. — В один из вечеров, маленькая проказница приползла в кабинет отца и отказывалась ложиться спать, пока тот не взял ее на руки. Миссис Ган тогда долго хохотала, когда увидела эту картину — маленькая принцесса заставила оторваться от игры четверых взрослых мужчин. — Вот это сила женской красоты, — сказала она тогда и не удержалась, чтобы сделать фото на память.
— Действительно, прекрасная, — с улыбкой протянул Артур, любуясь фотографией. Девочка казалось ему очень знакомой, словно, он где-то её видел, но не мог припомнить, где именно. Подобное чувство посетило его уже второй раз за день.
— Елена-прекрасная, — так называла ее мать.
— Елена? — переспросил Алекс. — Не совсем обычное имя.
— Оно из русских сказок. Миссис Ган читала ее своей дочери. Елена — это на русский манер, Хелена по-немецки, — пояснил Артур.
«Хелена-прекрасна. Элли. Хелен», — в голове Алекс сопоставил фотографию, показанную им городским сумасшедшим, Артуром и образом взрослой Хелен Хордвей. — Хелена Ган — это Хелен Хордвей! — едва не вскрикнул Алекс, но сдержался.
— А где сейчас проживает семейство Ган? — осторожно спросил Алекс, чтобы не выдать свои эмоции.
— К сожалению, мистер Ган тяжело заболел несколько лет назад и умер, его жена не вынесла смерти мужа и ушла вслед за ним. Их дочь покинула дом, лишь ей исполнилось восемнадцать лет. Я не знаю, где сейчас Хелена. Да и не думаю, что это важно.
— А второй друг — Рой Хигерли?
— Он уехал из городка после гибели родителей Евы. Я не знаю, где он сейчас.
— А у него были дети?
— Насколько я помню, у него была взрослая дочь, но я никогда ее не видел. Когда Рой переехал в этот город, его дочь уже училась. Кажется, он говорил что-то про то про актерское мастерство. По-моему, она хотела стать актрисой. — Но больше я ничего не знаю, — пожав плечами, честно признался Артур.
Алекс сделал несколько пометок в ежедневнике, чтобы не забыть важные имена.
После разговора с Артуром в голове Алекса стала выстраиваться правдоподобная версия произошедшего. Ему не терпелось проверить свои догадки, поэтому, попрощавшись с мистером Берндом, он вышел из его дома полный энтузиазма. Даже мысли о перелете и дороге домой не портили ему настроение.
***
Офис мистера Чата — управляющего известного аукционного дома Лондона — посещали люди состоятельные и, как следствие, немного капризные. Но мистер Чат искренне считал, что нет ни одного пожелания клиента, которое его организация не сможет выполнить. Вопрос заключался лишь в количестве нулей в чеке. Если клиент готов платить — двери для него всегда остаются открытыми. Исключением из этого простого правила не стала и Миссис Холден, вошедшая в кабинет мистера Чата ровно в восемь часов вечера. К этому времени многие сотрудники уже разошлись домой, и свидетелей этой встречи было немного. Как только ее изящная ножка ступила на порог кабинета управляющего, тот почувствовал запах денег. В прямом и переносном смысле слова. От одетой по последней моде миссис Холден веяло изящным шиком состоятельной леди. Идеально сидящее на ней черное платье до середины колена подчеркивало фигуру и длинные стройные ноги. Ее тонкие пальчики и уши украшали кольцо и серьги с драгоценными камнями. Плечи покрывала шуба, и мистер Чат уже мысленное посчитал, сколько зверей нужно было уничтожить для ее покупки. Нет, он вовсе не был поклонником обществ защиты животных и презирал их деятельность, находя ее бессмысленной. Дело было в профессиональном взгляде аукциониста, который мгновенно мог определить стоимость той, или иной вещи.
Миссис Холден улыбнулась идеально белоснежной улыбкой и поправила волосы, цвета платины.
— Кажется, я пришла во время, — миссис Холден взглянула на наручные часы на мгновение и вновь посмотрела на аукциониста.
— Что вы! Вы прибыли с королевской точностью, — суетливо воскликнул мистер Чат, поднимаясь с места.
Миссис Холден почувствовала, как вспотели его ладони, как только мистер Чат протянул ей руку.
— Что же, думаю, мы можем перейти сразу к делу, — деловито заявила миссис Холден, брезгливо убрав руку, одетую в перчатку, которая, к слову, не избавила ее от неприятных ощущений.
— Конечно. Люблю людей, которые знают, чего хотят! — льстивые слова мистера Чата молодая леди пропустила мимо ушей. Она видела его насквозь. Видела, как в его маленьких поросячьих глазках засверкали доллары.
— По телефону я говорила вам, что хочу приобрести одну вещь. Картину, вы помните? — невозмутимо спросила миссис Холден, в упор посмотрев на аукциониста.
— Конечно. Но вы же понимаете, что приобрести вы сможете ее только по результатам аукциона, который состоится через неделю.
— Я понимаю это, разумеется. И, конечно, я не пожалею никаких денег, чтобы приобрести желаемый предмет, однако, я уже говорила вам, что подозрительно отношусь ко всякого рода оценкам картин. С тех пор, как купила подделку на одном из аукционов.
— Уверяю вас, миссис…!
— Не стоит, — холодно отрезала миссис Холден, подав жест ладонью.
— Я бы хотела взглянуть на картину лично, прежде, чем принимать участие в аукционе. Видите ли, сама я
