– Если берешься за оружие, будь готова его использовать, Грин, – рычит на ухо знакомый голос, и на смену ужасу приходит оцепенение.
Железные тиски становятся слабее, и сильные руки отпускают меня, толкая вперед. Я оборачиваюсь и вижу Демона с неизменной, таинственной улыбкой и наглым взглядом. Адам расправляет плечи и осматривает меня, отчего становится некомфортно. Не могу поверить, что это действительно он, но ощущение сладковатого запаха перцового одеколона отрезвляет меня и прогоняет страх.
– Какого черта, Адам!
В глазах Демона пылают искры; он наслаждается моим замешательством и, кажется, еще чуть-чуть, ядовито рассмеется.
– Это ни хрена не смешно! – взрываюсь я и выбегаю из комнаты.
На первом этаже осталась моя сумка. Интересно, будет ли он смеяться, когда я вызову полицию и его упекут за решетку? Я торопливо спускаюсь по лестнице, как вдруг слышу позади себя шаги.
– Успокойся, Грин, – вдогонку мне бросает Адам. – Дверь была открыта, будто что-то случилось, и я зашел проверить.
Более гнусного вранья я в жизни не слышала. Сам Адам Кинг беспокоится о моем благополучии!
Хватаю со стола сумку и ищу мобильный.
– Посмотрим, как ты запоешь, когда приедут копы.
Уже набираю первые две цифры, но Адам ловко выхватывает сотовый у меня из пальцев.
– Угомонись, – цедит парень, и улыбка пропадает с его лица, а в глазах появляется раздражение, – я серьезно.
– Раз у тебя богатый папаша, тебе все можно?
– Раскинь мозгами, Эмили. На кой черт мне тебя грабить, если у меня богатый отчим?
– Думаешь, я настолько глупа, чтобы поверить тебе? Человеку, который чуть не скинул меня с моста?
– Нет, Эмили. – Адам подходит ко мне, вызывая в моей душе странное чувство. – На самом деле сейчас я думаю о том, как буду трахать тебя на этом кухонном столе.
Щеки заливает румянцем, а в мыслях вспыхивают непристойные образы. И самое страшное, я ощущаю прилив возбуждения, представляя Адама в главной роли. Это вполне логично: несмотря на скверный характер, выглядит Кинг довольно притягательно, и каждая татуировка на его теле и лице не портит его, а, наоборот, придает его образу еще сексуальность.
Господи, о чем я вообще думаю?
Адаму нравится наблюдать за моим смущением. Он вновь едва сдерживается, чтобы не засмеяться, и мне становится неприятно оттого, как низко он шутит.
– К тому же, – улыбается парень, – я все-таки не дал тебе упасть.
Так и есть.
Я смотрю ему в глаза и понимаю, что он говорит правду. Вряд ли такой человек, как Адам, стал бы доказывать свою невиновность, если бы решился на ограбление. Он бы расправился со мной, а не разводил дискуссии.
– Я все равно должна вызвать полицию, – чуть тише говорю я.
Адам качает головой.
– Не похоже на ограбление. Проверь, пропало ли что-то, и тогда уже делай выводы.
Я осматриваю бардак и перевернутые вещи. Деньги я не держу в сейфе, а храню на карточке, телевизор стоит на своем месте, как и антиквариат – на камине. Все ценные вещи находятся на виду, мы никогда ничего не прятали.
Мы все… кроме моей мамы.
Ошеломленно округляю глаза и бегу на второй этаж, спотыкаясь на ступеньках. В спальне мамы царит хаос: одежда раскидана, ящики валяются на полу. Зарываюсь в гору маек и блузок, молясь, чтобы моя догадка оказалась ошибочной.
– Ты чего? – интересуется Адам.
– Ее нет.
Жестяная баночка с письмами пропала.
– Кого?
Демон разваливается на кровати, а я оборачиваюсь и понимаю, что впервые вижу его без куртки. На нем только футболка и джинсы. Накаченные руки Кинга забиты татуировками от самых пальцев, но меня это не отталкивает. Он выглядит достаточно гармонично, пусть на коже почти не осталось свободного места. Я тихо признаюсь:
– Я тебе верю.
– Аллилуйя! – восклицает Адам и поднимается с постели. – Найдется содовая?
Кому могут пригодиться старые письма моей матери? Только ей самой, тому, кому она их писала, или мужчине, за которого она собиралась выйти замуж. Слишком много вопросов, и все же я надеюсь, что именно мама была здесь. Она всегда слыла рассеянной и неаккуратной. Бывало, перед работой она переворачивала верх дном всю нашу квартиру в Лос-Анджелесе, чтобы найти нужные вещи. Надежда овладевает моим разумом, и я ловлю себя на мысли, что хочу поблагодарить Адама за его совет.
Неужели мама в Лафайете?
Адам спускается по лестнице, и я слышу, как он открывает холодильник.
– Эй, ты что, чертов веган? – кричит парень с первого этажа.
Кажется, в наших отношениях наступил прогресс. За все это время Кинг ни разу не пытался меня придушишь. Правда, его хорошее настроение настораживает. Я спускаюсь и смотрю на незваного гостя, копошащегося в холодильнике.
– Какая тебе разница, кто я?
– Мясо – это божественно.
Адам достает бутылку и делает большой глоток из горла. Его наглость просто поражает. Возникает огромное желание выставить его за дверь.
– Мне нужно прибраться, – сообщаю я, на что Адам невинно вскидывает бровь. – Тебе пора.
Парень оборачивается, и впервые за время нашего знакомства я вижу на его лице искреннюю улыбку. Кажется, у него действительно хорошее настроение. Он делает еще пару глотков, ставит бутылку воды на стол и направляется к двери.
– Адам?
– М-м?
– Что ты знаешь о моей матери?
Кинг смотрит на меня все с той же странной улыбкой, будто узнает во мне друга детства.
– Еще увидимся, Эмили.
Глава 8
Решение
Еще никогда я не засыпала с таким беспокойством и чувством незащищенности. Я боялась закрыть глаза. Казалось, по дому ходят, переворачивают мои вещи, копаются в моем белье. Мне хотелось верить, что приходила мама, но вдруг я ошибалась? Что, если кто-то еще пытается разыскать ее, узнать все ее тайны, которые она так тщательно хранила от посторонних глаз?
Всю ночь за окном льет дождь и грохочет небо, да с такой силой, что при каждой вспышке я вздрагиваю, кутаясь в одеяло. Капли барабанят по старой крыше, а ветер сдувает листья с деревьев – атмосфера царит зловещая. Воображение рисует картины из фильмов ужасов, как из темноты выползает ужасный монстр или маньяк с ножом.
До самого утра мысли об Адаме не покидают меня. Я понимаю, что в его в присутствии становлюсь другой. Внутри просыпается неизведанное чувство азарта, и это пугает. Как будто моя темная сторона безумно хочет подружиться с его черной натурой. Это не похоже на то тепло и радость, которые я испытываю, когда вижу Тома, не похоже оно и на тот леденящий ужас, который вселял в меня Адам в первый день нашего знакомства. Это не похоже вообще ни на что.
Меня будит мобильный телефон. Слышу, как он вибрирует на прикроватном столике, но открыть глаза выше моих сил.
