- Что-то не так, мэм? — прямо спросил он. Грубить женщине, принесшей долгожданную еду, мужчина не стал.
— Как вас зовут, мистер?
— Элиас Бернс.
— Правда? А я-то миски приносила для другого мистера! — многозначительно заявила женщина и гневно сверкнула глазами. — Мисс Норт просила пожалеть вас. Не знаю, что она в вас нашла? — подбоченившись, недовольно покачала головой негритянка. Отметив, что после ее слов Айзек отложил тарелку, тихо добавила: — И просила вас быть осторожным и не раскрывать свое имя.
— Почему? Ей кто-то угрожает? — Айзек подскочил к решетке и, вцепившись в толстые железные прутья руками, готов был закричать, чтобы Ханна его услышала, но женщина приложила палец к губам:
— Не стоит так делать, мистер. Не надо расстраивать мисс еще больше. Она и так наплакалась.
Пораженный и подавленный, он остался стоять на месте. Есть расхотелось.
Встреча с Ханной рисовалась как моральное возмездие, удовлетворение пострадавшего самолюбия. Он должен был злорадствовать при виде ее горьких слез раскаяния и рассказе об отчаянном положении, но вышло иначе. Ему стало невыносимо стыдно от осознания своей паскудной мелочности.
- Какая у вас заботливая любовница. Все еще думаете, что она не достояна тревог и трат! — вполголоса прошипел Лиам, и в груди снова всколыхнулось желание разбить детективу нос.
Насытившись, Таггерт вальяжно растянулся и с довольной ухмылкой наблюдал, как хмурый Гриндл, сжав кулаки, мерил шагами камеру, подобно льву в клетке.
— Перестаньте. Беганьем делу не поможете. Чем зря суетиться, лучше подумайте, что скажем шерифу.
— У вас есть предположения, от кого и почему мне нужно скрываться? Она что-то знает? — невпопад спросил собеседник.
— Это нужно спрашивать у мисс Норт, только не вздумайте заорать на все тюрьму, иначе будете идиотом. Ждите, когда подвернется удачный момент.
— Точно! Осталось только его дождаться! — злился Айзек, но, тем не менее замечание Лиама подействовало, и он присел.
— Хороший человек видит хорошие знаки, — произнес Таггерт и, заметив, как сокамерник досадливо скривился, пояснил: — Индейская мудрость.
На пороге раздались грузные шаги тяжелого человека. Дверь резко, с грохотом распахнулась, и в офис вошел шериф.
— Не передрались? — раздосадовано поинтересовался он, заметив, что заключенные мирно сидят и не желают поубивать друг друга: — Жаль. Двумя придурками на мою голову было бы меньше.
Айзек и Лиам скрытно переглянулись, пытаясь угадать, что следует ожидать от Холла.
— Что вам нужно в городе? Я слежу за вами уже почти неделю, и вы все меньше внушаете мне доверия. И как вы только нашли друг друга в чужом городе? Вы знакомы?
— Да. Двум приезжим легче осваиваться на новом месте, чем поодиночке, — небрежно ответил Таггерт.
— Ну-ну, вдвоем и сидеть веселее будет. Каждому назначаю штраф по десять долларов и три дня отсидки, а если совершите еще хоть одно неверное движение, посажу вновь. Кстати, как продвигаются ваши дела, мистер Бернс, выбрали что-нибудь?
— Мне некуда спешить. Бизнес — дело серьезное. Приходятся тщательно обдумывать каждый шаг.
— Вы ведете себя сомнительно: ходите по малолюдным местам, чего-то выглядываете…
— Я осматривал пристань и склады! Вы следили за мной?! — возмутился Айзек.
— Я — нет, делать мне больше нечего. Но местные после убийства стали тщательнее приглядываться к чужакам. И подозрительно, что вы оба слишком рьяно интересуетесь убийством.
— В любопытстве ничего противозаконного нет. И я приехал в город после убийства. Какие подозрения ко мне могут быть?
— Зачем тогда вы напугали вдову Грапл? — давил Холл, бросая косые взгляды.
— И в мыслях не было, однако после произошедшего желаю загладить вину и принести извинения переживающей горе женщине за причиненное неудобство.
— Кстати, как движется ваше расследование? — вклинился в беседу Лиам, сменив тему разговора.
— Вам-то какое дело? — насторожился шериф. Он подался телом вперед и вперился немигающими глазами в Таггерта.
— Это моя работа! Репортеры всегда суют нос в каждую щель. Кроме того, у меня есть сомнения в причастности мисс Норт к убийству и некоторые подозрения о причастности к этому других лиц.
— Мне не нужна ничья помощь.
— Скоро переизбрание на должность. Хотите занять ее вновь? — шериф поджал губы, но, прежде чем успел выпалить очередную грубость, Таггерт продолжил: — В городе ходят разные слухи. Сами это знаете. Разве вы не хотите красиво провести процесс и завоевать еще больший авторитет? Ведь Девис просто так не отступится. А я буду выполнять свою работу или с вами, или с ним.
— Что вам Девис говорил?
— Что он не верит, что убийство совершила Норт.
— Я это уже слышал от вас. Почему?
— Могу рассказать, но это долгий разговор, который предпочитаю вести на равных.
— То есть?
— Умытым, бритым, в свежей рубашке.
— Вам есть что мне рассказать?
— Уверяю.
Окинув двух чужаков цепким взглядом, Элиас произнес:
— Пятнадцать долларов штрафа, и вы свободны.
— По рукам.
— Жду вас через два часа…
Обретя свободу, Айзек и Таггерт вышли из здания городской тюрьмы.
— Как хорошо! — Лиам вдохнул свежий воздух полной грудью.
— Вы раньше подобную хитрость придумать не могли?
— Не мог! Мысль пришла там и совершенно неожиданно.
Айзек скептично оценил пострадавшую внешность детектива и предложил:
— Если вам еще будет нужна помощь для обретения вдохновения, обращайтесь.
— Иди, к ч. рту! — огрызнулся Таггерт, сворачивая к гостинице.
Он спешил. Предстоял серьезный разговор с шерифом.
* * *Постоялец, вернувшийся домой лишь к вечеру следующего дня, с сине-багровым синяком под глазом и наполовину оторванным рукавом пиджака, едва не довел Мэрриет до обморока.
— На вас напали?! — воскликнула она, прикрыв от испуга рот дрожащей рукой.
— Нет, — с невозмутимым лицом ответил Айзек и, не желая пускаться в пояснения, поспешил скрыться в комнате. Ему пришлось переступать через ступеньки, чтобы оторваться от хозяйки, следовавшей за ним по пятам.
— Вы так просто об этом говорите? Вам нужен доктор?! Глория, скорее доктора!
— Не надо! — с вежливой холодностью бросил постоялец на ходу и захлопнул дверь комнаты, но Мэриетт не сдалась и начала стучать в дверь. Происходящее настолько взбесило Айзека, что он решился на крайнюю меру, лишь бы избавиться от назойливой женщины. Скинув пострадавший пиджак и несвежую рубашку, резко распахнул дверь.
— О, Боже! — воскликнула хозяйка. Перед ней стоял молодой крепкий мужчина с обнаженным торсом. Разглядывая широкие плечи, она едва не забыла, что необходимо дышать. От растерянности и любопытства Мэриетт не могла найти подходящих слов, поэтому молчала, но, несмотря на смущение, продолжала стоять в дверях.
— Я в порядке. Не о чем беспокоиться, — сухо заметил мужчина и, усмехнувшись краями губ, закрыл дверь.
Проходя мимо зеркала, окинул себя внимательным взглядом и разозлился на детектива, облагородившего его холеное лицо чернеющим синяком, как у заправского пропойцы.
«Да, с такой мордой только и выражать презрение. Самого засмеют. Таггерт — сволочь!»
Спустя некоторое время запыхавшаяся Глория передала от заботливой тетки бальзам для скорейшего заживления ушибов и синяков. Едва закрылась дверь, не жалея, Айзек вылил пахучую жидкость на платок и приложил к лицу. Целый час он мужественно терпел легкое покалывание,
