И вот, наконец, финал. Я забрала последние карты, присоединила к своим, глянула на них и почувствовала что-то вроде озноба — вышеупомянутый туз, козырная шестерка, пиковая дама и три жалкие восьмерки. Негусто. В голову впервые закрались мысли о поражении, которые я со злостью отогнала. Рано сдаваться!
Следующий ход был за мной. Восьмерки невидимый соперник щедро покрыл королями, а вот когда пришла его очередь, передо мной опустилась козырная десятка. Черт! Это значило только одно — либо он так блефует, либо, что более вероятно, это самая мелкая карта, которая у него имеется. Значит, остальные… о, нет! К сожалению, жуткая догадка подтвердилась. За этот и два последующих хода у меня вытянули заветного туза, красиво парировали атаку червовым валетом, а в конце с обидной легкостью добили козырными дамой и королем. Я проиграла!
И очнулась. Вот как только на полок опустилась последняя карта, странноватое состояние схлынуло и на меня свалилось осознание происходящего. Боже… баня вдруг показалась огромной, пустой и гулкой. В углах зашевелилась тьма. Откуда-то раздался тихий смех.
— Проиграла, проиграла… — заладил тоненький противный голосок. Я хотела кинуться прочь, но ноги словно одеревенели. Раскрыла рот, но из него не вырвалось ни звука.
Пока тонкий голосок продолжал глумливо повторять «Проиграла!», уже другой, очень знакомый старческий голос проскрипел в ухо:
— Ну что ж ты, Тонечка… надо было игру посложнее выбрать… а в дурака тебе меня не переиграть. И никому не переиграть.
— Вы? Это вы были там, в темноте? — то ли подумала, то ли прошептала я. — Вы — тот самый дедок?
— Я, милая, я, — хохотнул он. — Понравилась ты мне, Тонечка. Исполню я, пожалуй, твое желание. Да только — не обессудь. Пошутить мне тоже надо, на то я и нечистый дух.
Тоненький голосок захохотал, а я вдруг почувствовала, как отмерли ноги. Банник больше не держал меня. Как добралась до дома — не помню. Все было как в тумане. И лишь когда порог переступила — очнулась. Но вместо нарастающей паники вдруг ощутила невероятную усталость. Тело стало тяжелым-тяжелым. С трудом добралась до кровати, бухнулась на нее прямо в одежде и мгновенно отключилась.
Спала я плохо. Тревожно. Сначала все голос какой-то сочувственно повторял: «Что ж ты не очертилась-то, дурочка?» Я, вроде бы, не выдержала и спросила:
— Что значит — не очертилась?
— Коли с нечистой силой идешь дела делать, надо круг очертить обязательно, да в центр встать. Чему вас, девки, учат только? — добродушно пояснил голос. — Повезло еще, что банник тебя живой выпустил… коварства ему не занимать…
А дальше все смешалось, и сон перешел в какой-то жуткий кошмар. Проснулась я с облегчением и долго приходила в себя. Видимо, снилось что-то очень страшное. По лбу стекали капельки пота, и внутри липким клубком свернулся остаточный ужас. Однако вспомнить детали видения никак не получалось. Голова раскалывалась. Я с трудом поднялась с кровати и принялась собирать вещи, желая успеть на самую раннюю электричку. Ни минуты больше не хочу находиться в этом доме! В сумке отыскалось обезболивающее. Приняв таблетку, я запила ее водой, а когда вернулась в комнату, вдруг заметила на столе колечко. Странно… раньше я, вроде бы, его не видела, а ведь мы сидели здесь с девчонками… может, кто-то из них оставил?
Колечко было одновременно простым и затейливым. Золотое, с цветочком, в серединке которого лежал кроваво-красный камень. Неужели, рубин? От цветка в стороны расходились крошечные ажурные листики, выполненные с большим умением. Хорошенько их разглядев, я признала папоротник или что-то весьма похожее. Но, как известно, папоротник цветет только в народных поверьях…
Не знаю, почему, но колечко приглянулось мне. Руки сами к нему так и тянулись. Я решила — возьму украшение с собой, поспрашиваю у девчонок. Хотела положить его в кармашек сумки, но вместо этого надела на палец. Село, как влитое.
До электрички добралась быстро и без приключений. По дороге под мерный стук колес размышляла обо всем произошедшем. Однако теперь игра с банником вспоминалась как-то смутно. Я даже не была уверена — взаправду это случилось, или я просто увидела живой сон. И чем ближе становился город, тем больше я склонялась ко второму варианту. Ну не могло же в самом деле произойти нечто подобное? Не знаю, то ли это защитная реакция мозга, то ли нечистая сила нарочно повлияла на мой разум, но к тому моменту, как я добралась до квартиры, у меня не осталось ни малейших сомнений, что игра в карты была частью увиденного мной кошмара.
В университет я явилась только через пару дней. О, эти пара чудесных дней, наполненные отдыхом, чтением интересных книг и блаженным бездельем! Ближе к вечеру в гости заваливались подруги и рассказывали последние новости. К примеру, о том, что к нам в группу перевелся новый парень (обычно на этом моменте они томно вздыхали), редкостный красавчик. Или о том, что на Олега вешается блондинистая Наташка из параллельной группы, но он «хранит мне верность» и на ее уловки не поддается. Лучше бы поддался! Наташка как раз ему под стать — девица недалекого ума, но модельной внешности. Уж им-то легко будет найти общие темы для бесед.
К сожалению, достойного плана борьбы с Олегом я так и не придумала. В итоге решила — пойду на пары и будь, что будет. В самом крайнем случае действительно попробую к ректору наведаться, но, вполне возможно, Олег блефовал и не собирался воплощать свои угрозы в жизнь. Ведь если я покину универ, то он навсегда лишится возможности меня доставать…
Так и поступила. К первой паре нарочно немного опоздала, дабы не торчать в коридоре, давая Олегу возможность напомнить мне о свидании. Заглянула в кабинет, извинилась перед преподавателем и шмыгнула за одну из свободных парт, не глядя по сторонам. Неторопливо достала тетрадь, ручку и только тогда подняла голову. Подруги корчили мне рожи из другого конца аудитории, а Олег… отсутствовал! Я тут, понимаешь, настраивалась на противостояние, а его величество даже к первой паре не явилось. Зато кое-кто другой демонстрировал ко мне живой интерес. Незнакомый, но определенно красивый парень смотрел так, что впору было покраснеть. Он буквально пожирал меня взглядом! Видимо, это тот самый новичок, по которому пускали слюни подруги. Я с одобрением рассмотрела его породистое лицо, высокие скулы, широкие плечи. Блондин. Судя по одежде и часам — явно не бедствует. И это чудесное видение улыбалось. Мне! И я улыбнулась ему в ответ.
Как только преподаватель объявил перерыв, красавчик
