За два часа до заката в деревню приехали четверо. Два воина и светлая леди с помощницей. Крестьяне по малодушию хотели скормить их тварям, да себе пару недель жизни выиграть, но совесть не дала, и гвардеец рассказал о своей беде. А гости вместо того, чтобы попытаться сбежать до темноты или его прирезать за коварство, решили пойти в логово тварей, с которыми полсотни сильных мужиков не справились. Вернее решила светлая леди, странная, как услышала о тварях так из дома вышла и, глядя на небо сама с собой разговаривала, а потом меч попросила, а остальные ее одну отпускать отказались. Староста, решив, как и гости, что лучше уж в бою умереть, чем мучится, с ними пошел.
Логово тварей в лесу располагалось, на поляне, где по слухам под грудой камней вход в подземелье спрятано. Леди вышла на поляну и внезапно начала петь. Староста сначала решил, что с ума от страха сошла, а камни в ответ на песню сами собой расползлись и проход открыли, куда леди и спустилась, приказав всем наверху остаться, тварей караулить, которые с закатом вылезут. Не вылезли, а вместо этого земля затряслась, да так, что они все попадали. А вторая девица, которая оказалась озаренной, сказала, что это сильный всплеск силы и первой сиганула в темноту подземелья, на помощь своей леди. Ну и староста с воинами тоже наверху не остался.
Лестница крутая привела их в затопленный зал, где леди камень мечом на мелкие кусочки разбила и от тварей отбивалась. Там-то староста и отвел душу, покромсал тварей, до каких дотянулся, потому что как камень разбился, они медленнее стали, не смогли от меча увернуться. А как дорогу от тварей очистили, леди раненную вытащили, едва сами в завале не сгинув.
Целительница свою леди и остальных подлатала и поутру, с рассветом, уехали они. Куда не сказали и планами не делились.
Впервые я услышал настолько неправдоподобную историю о девице, которая песнями валуны двигает, тварей на куски рубит, и камни мечом в пыль превращает. Тем не менее, Кай, удивленный не меньше меня, уверенно кивнул, подтвердив, что все сказанное — чистая правда. По крайней мере, человек искренне в это верит.
Ясно. - Первым протянул командир воинов графа, и с раздражением отбросив к стене табурет, вышел из дома. Тоже решил, что староста либо сумасшедший, либо и правда издевается.
Вот такая история. - Закончил Лунар, когда Кай опустил руки и устало сел на табурет.
И что же, вы всей деревней не смогли тварей убить, а они вчетвером всех положили, да еще подземелье разрушили? - Спросил Четвертый, озадаченно почесав рыжую макушку.
Впятером! - Напомнил о себе староста. - А обрушила все там леди, когда камень разбила. Ее помощница потом сказала, что от него сила темная шла, которая тварей породила и неуязвимыми делала. А от волны колонны, что еще держались, не выдержали, вот и обрушилось все.
Бред какой-то. - Выдохнул Кай.
Кто были эти люди? - Почему-то староста упорно называл из «гостями».
А люди ли были? - Задумчиво протянул Лунар, посмотрев на жену.
А кто? Твари темные? - Не выдержал Кай. - Ты, мужик, говори, как есть, а то я злой, могу ведь и правда поджарить ненароком.
Вторая девица — озаренная, точно человек. - Задумался староста. - Светлый лорд был, мундир стражи у него на седле видел. Дайром его звали, как слышал. Второй воин наемником назвался, да лицо все под капюшоном прятал и молчал постоянно, а как заговорит, так аж на душе приятно становится, до чего голос красивый. А леди, - тут староста снова задумался и посмотрел на нас внимательно так, словно решая, достойны ли мы знать эту тайну. - Не знаю, верите ли вы в такое. Я вот тоже не верил, пока в подземелье не спустился.
Что? - Поторопил я, узнав в воинах пропавших начальника стражи Кираля и Первого, который уже второй день не выходит на связь.
Никакая это не леди. - Покачал головой староста. - Светлый посланник к нам спустился, чтобы тварей темных покарать и наши души спасти.
Несмотря на изрядную долю выдержки, воины едва сохранили каменные лица, а рыжий опустил голову, пряча улыбку. Только Кайлар нахмурился, при упоминании Светлого посланника.
Кайлар, выпускай песчаную ищейку. - Позвал задумавшегося озаренного. - Вещи их дайте. На чем спали, из чего ели. - Посмотрел на старосту и поднялся я, решив поставить точку в этом странном разговоре.
Нету ничего. - За старосту ответила хозяйка. - Нас молчаливый воин предупредил, чтобы мы все сожгли, чего они касались дольше пяти минут.
Дальше продолжать разговор бессмысленно. Я вышел из дома, едва сдерживая злость. В отличие от воинов я почти поверил. Только злость не давала признать, что в сказках действительно есть доля правды. Не хочу верить. Ведь тогда мое проклятие окажется правдой.
Это ведь Первый? - Вышли следом воины. - Тот, что прятался под капюшоном. - Посмотрел на меня Второй.
Светлейший Дайр, Первый, - нахмурился седовласый. - А леди, значит, Рийя?
А озаренная кто? Откуда взялась? - Вздохнул рыжий.
Что вообще происходит? - Посмотрел на солнце седой, словно оно могло ответить.
По коням. - Приказал я, собрав разбежавшиеся мысли. Слова — лишь домыслы. Я привык верить только фактам. Нужно поймать эту девицу, а там... не знаю. Увидим, как пройдет наша встреча.
Куда?
В Оурнол. - Первым сел на лошадь и развернул к дороге.
В Оурнол?! - Дружно переспросили воины вместе с Каем.
Вы куда? - Вышел из соседнего дома приготовившийся к отдыху командир воинов.
Ваша помощь нам больше не нужна. - Крикнул ему, подгоняя коня. Надо успеть перехватить их до того, как они попадут за стены Оурнола, иначе задача очень осложнится.
Эй! Темный! - Раздался сзади злой крик Тайита. - Что случилось? Меня подожди!
Рийя.
Ночевать в лесу — то еще удовольствие. Я уже и забыла, какие это непередаваемые впечатления. Да еще Дайр в красках рассказал, как они однажды заночевали близ муравейника, который не заметили, а посреди ночи повскакивали оттого, что муравьи решили познакомиться поближе. После этой истории постоянно казалось, что по мне кто-то ползает. Я ворочалась, кутаясь в плащ, и ерзала, прогоняя из-за шиворота несуществующих муравьев. А судя по шуршанию рядом — не я одна.
В очередной раз повернувшись на спину, уставилась в светлеющее под яркой луной небо, где пролетел призрак жнеца. Он несколько раз за день мелькал неподалеку, но не приближался, только проверял, жива ли я, да правильно ли топаю. Раздражение набросилось с новой силой, зато
