— Например? — усмехнулась Адель.
— Например… — Стефан задумался на несколько секунд, — например, о свадьбе вашей сестры.
Девушка от удивления совершенно неэлегантно открыла рот, а потом широко улыбнулась:
— Ди Моссо наконец сделал Александрин предложение!
Адель смотрела на Стефана, ожидая, что он выскажется по этому поводу, и он высказался:
— Я внезапно понял одну вещь: у экономки, которую я приглашу в загородный дом после нашей свадьбы, такая же фамилия. Разве что без «ди».
— М-м-м… — Адель была удивлена упоминанием о браке. Она почему-то решила, что после полученной ей травмы Стефан откажется брать ее в жены. Раз он не поменял планы, значит, шансы на полное восстановление высоки. — Действительно интересное совпадение.
— Вот и прекрасно! — невпопад откликнулся ла Сови. — Думайте о скорейшем выздоровлении, поскольку брак Александрин не может бьггь заключен до тех пор, пока вы не обретете статус замужней дамы!
Адель невесело улыбнулась. Она и забыла про эту нелепую условность. Если бы она вступила в корпус боевых магов, Александрин не пришлось бы сидеть в девицах, ожидая ее замужества, а теперь…
— Отдыхайте, Адель. Я зайду к вам позже.
Стефан направился к выходу.
— Подождите! — окликнула его девушка. Мужчина обернулся. — Во-первых, я не хочу спать, а, во-вторых, желала бы побеседовать с лечащим врачом… Вы только не подумайте, будто ваши слова не вызывают у меня доверия!
На губах ла Сови появилась хитрая улыбка. Это сразу насторожило Адель.
— Я и являюсь вашим лечащим врачом, — подтвердил он ее догадку. — Что касается вашей первой претензии… — мужчина открыл дверь и громко позвал: — Сестра!
Спустя мгновение на пороге замаячила женская фигура в белом переднике.
— Мэтр ла Сови?
— Моя пациентка жалуется на невозможность заснуть.
Адель только успела открыть рот, а разговор уже продолжился.
— Снотворное или успокоительное? — деловито уточнила дама.
Стефан одарил девушку взглядом поверх плеча:
— Снотворное. Внутривенно. Магию оставим для повышения регенерации или обезболивания.
Оказавшись в кабинете, ла Сови первым делом связался с Вильре.
— Чем я могу помочь? — спросил мужчина, опуская приветствие: они уже виделись утром.
— Организуйте-ка мне встречу с ди Моссо.
— С Валентином ди Моссо? — уточнил помощник.
— Да, с ним.
— Мне обозначить предмет разговора?
Стефан подумал пару секунд.
— Пожалуй, да. Я хочу обсудить его намерения относительно младшей из сестер ди Бонье. По-моему, пора внести определенность в этот вопрос: либо он делает ей предложение, — пусть пока без объявления! — либо катится к демонам! Сколько можно держать барышню в подвешенном состоянии!
— Прошу прощения, господин ла Сови, — с осторожностью произнес Вильре, — но возможно девица ди Бонье сама не дает кавалеру повода для упомянутого вами шага.
Стефан поморщился.
— За последние полгола Александрин завернула ухаживания троих конкурентов ди Моссо, — напомнил он общеизвестный факт. — Вряд ли дело в любви, но барышня по каким-то своим соображениям выбрала именно этого господина!
— И все же! — не унимался Вильре. — К чему форсировать события?
— К тому, что в данный момент моей собственной невесте нужны поводы для радости, а ее состояние, положение и, Создатель знает, что еще, этому никак не способствует! — Стефан повысил голос, теряя терпение. — Еще какие-нибудь вопросы будут, господин Вильре?
Помощник, почувствовав приближение взрыва, пошел на попятный:
— Никак нет. Как только договорюсь о встрече, сразу же с вами свяжусь!
— Отлично! Успехов вам с моим поручением и доброго дня!
Стефан захлопнул крышку галофона — переживет как-нибудь без прощаний Вильре!
Он выдохнул и уставился в окно, за которым разгорался яркий весенний денек. «Весна… Любовь…» — выстроилась в его голове странная цепочка. Ла Сови был уверен, что ему никогда не доводилось испытывать этого чувства. Он не знал, как правильно назвать то, что ощущал по отношению к Адель, но раньше он точно не стал бы менять мир ради чьей-то улыбки.
ГЛАВА 13
Со дня несостоявшегося визита отца минуло четверо суток. Первые двое Адель проспала. Едва она приходила в себя, как появлялась медсестра — будто в замочную скважину подглядывала! — и делала очередной укол, мгновенно погружавший девушку в глубокий сон без сновидений.
На третий день, очнувшись, Адель обнаружила в палате Стефана. Он внимательно изучал какие-то записи, девушка предположила, что это результаты анализов и пометки лекаря, проводившего магическую терапию.
Мужчина обрадовался, заметив, что Адель бодрствует, и извиняющимся тоном сообщил об отмене снотворного. К чему сожаления, девушка поначалу не поняла, однако по истечении двух часов осознала это в полной мере. Силовой корсет не сняли, и ей приходилось просто лежать без движения, рассматривая потолок. Время от времени заглядывали медсестры, помимо выполнения прямых должностных обязанностей они развлекали ее, как могли.
Первое, что осознала Адель, проснувшись на четвертый день, это то, что она чувствует собственные ноги. Девушка едва не разрыдалась от счастья и облегчения, но в палату заглянула медсестра, и пришлось срочно брать себя в руки. Через какое-то время зашел Стефан, справился о ее самочувствии, поделился своим взглядом на то, как идет процесс выздоровления. Поскольку он через слово вставлял медицинские термины, Адель мало, что поняла. Не удержавшись, она спросила, по каким соображениям подвижность в первую очередь вернули ногам. Стефан ограничился невразумительным «Так будет лучше!». Вот тогда девушка и сообразила, что ее нареченный о чем-то всерьез раздумывает. На прямой вопрос он ответил удивленным взглядом и изобразил улыбку, заверив, что все в полном порядке. Адель настаивать не стала. Когда же Стефан пообещал, что завтра она сможет и руками шевелить, и родных увидеть, девушка выбросила ненужные мысли из головы: мало ли, в конце концов, какие проблемы могут быть у человека на работе! Она с нетерпением стала ждать прихода нового дня, и вот он наступил.
Еще находясь в промежуточном состоянии между сном и явью, Адель пошевелила пальцами, и губы сами собой расплылись в улыбке. В следующий миг дверь палаты распахнулась и на пороге возникла госпожа Татин, впереди себя она толкала передвижной столик. Даже мысли о том, что сейчас придется есть противную жидкую овсянку, не стерли довольное выражение с лица девушки.
Поесть самостоятельно Адель не смогла, это немного огорчило, но вместо ненавистной с детства каши ей предложили аналогичную по консистенции только из дробленой пшеницы, и настроение улучшилось. К тому же госпожа Татин напомнила девушке про обещанную встречу с родственниками: дескать, мэтр ла Сови распорядился их пустить, когда они прибудут. К сожалению, медсестра не уточнила точного времени, Адель решила, что женщина его попросту не знает, поэтому смирилась с перспективой ожидания и запаслась терпением.
Томиться в ожидании пришлось недолго: Александрин с отцом прибыли в начале одиннадцатого. От радости в голосе сестры и облегчения во взгляде родителя в глазах у Адель защипало, пришлось часто-часто моргать, чтобы родственники не начали задавать неудобные вопросы.
— Как ты себя чувствуешь? — Александрин аккуратно села на краешек кровати, оставив в распоряжении отца стул.
— Нормально, — тут же откликнулась Адель,
