Где-то на середине речи Хэна я собрала ладонь в кулак — так было удобнее слушать удивительные откровения — и в очередной раз пыталась постичь логику его рассуждений. Да, с последним у меня всегда возникали проблемы. Складывалось впечатление, будто я и окружающие жили в параллельных мирах. У меня вызывали отвращение некоторые реалии, царившие в обществе, а отдельные личности этого общества с недоумением относились к моим взглядам.
— Хэн, я благодарна тебе за заботу! Не вини себя ни в чем, — я выпустила из руки ложку, которой все равно не пользовалась, и накрыла пальцами ладонь парня. — У нас с Элесом непростые отношения, ты же знаешь.
Чтобы Хэна не ввела в заблуждение дипломатичность формулировок я криво улыбнулась, хотя вообще сомневалась, что мимикой возможно передать все эмоции на тему «Элес и Я». К слову об этом недостойном…
— Помяни, вот и оно! — недовольно проворчала я, садясь на стуле прямо. Врага, даже такого мелкого, нужно встречать собранной.
Хэн обернулся, заинтересовавшись, что же привлекло мое внимание. Два взгляда, направленных в его сторону, Элес почувствовал и перестал обводить столовую взором коршуна, кружившего в поисках добычи. Более уместным было бы сравнение со стервятником, но никого из присутствующих и себя в том числе, я бы падалью не назвала. А нашему общипанному коршуну все же требовалась именно я.
Элес пер к моему столику напролом, бесцеремонно расталкивая замешкавшихся учеников. В случае, когда очередное препятствие осмеливалось возмущенно вскрикнуть, он позволял себе нелестные высказывания. И все это на глазах нескольких преподавателей и наставников.
— Ну, не дурак ли? — озвучил мои мысли Хэн.
Я философски пожала плечами.
— Время покажет.
Развивать тему дальше мы не стали, опасаясь мнительности Элеса. Вдруг бы ему что-то послышалось или привиделось, попробуй потом оспорить!
— Тебя вызывает к себе госпожа Глос, — надзиратель сообщил новость, минуя приветствия, и с таким довольным видом, что мне бы сделалось жутко, не будь у меня в рукаве козыря — устной договоренности с Крамасом-младшим.
— А ты-то с чего светишься? — Хэн поднял брови. — Не тебя же для вручения премии!
— А я уже в предвкушении новой встречи Моро с Дароном, — не стал юлить Элес. — И дня не прошло, как на нашу Венн нашелся заказчик!
Я улыбнулась широко и бездумно.
— Действительно хорошая новость! Школе будет прибыль, а мой долг уменьшится.
Лицо брюнета вытянулось. Поняв, что с этой стороны достать меня не удалось, он поднял другой вопрос:
— Что это за безобразие у тебя на голове сегодня?
— Безобразие это твои ногти, Элес, а у Венн модная прическа, — Хэн неожиданно встал на мою защиту. По всему выходило, что его действительно заела совесть из-за вчерашнего звонка.
Элес впал в ступор. Появление у меня брони стало неожиданностью, но такое иногда случалось, а огрызающийся Хэн школьному надзирателю был в новинку. Моральное превосходство осталось за нами, и Элес вспомнил про авторитет и полномочия:
— Марш в кабинет госпожи Глос!
Я посмотрела на тарелки с нетронутой едой. По закону подлости аппетит проснулся мгновенно.
— Я уберу поднос! — заверил Хэн, неправильно истолковав мой взгляд. Я не стала расстраивать парня и даже благодарно улыбнулась.
* * *Чем ближе мы с Элесом подходили к кабинету госпожи Глос, тем сильнее во мне разгорался азарт. Очень хотелось побыстрее поведать ей о предложении Бэйна. Директриса могла сколько угодно поощрять своего ручного пса, разрешая наказывать меня, но одну вещь, как мне казалось, она давно уяснила: с поиском покупателя на меня ожидались большие проблемы. Я работала вдвое, а то и втрое больше некоторых воспитанников Школы, но долг мой гасился куда медленнее.
По традиции остаток должен выплачивать тот, кто забирает ученика из заведения. В моем случае госпоже Глос пришлось бы рассказать, откуда такая диспропорция между занятостью и суммой долга. Мало кто захочет иметь в услужении строптивого и упрямого мага, каким бы хорошим профессионалом тот ни был. Метки, которые ставили всем ученикам и которые мешали совершать разные глупости вроде самоубийства или побега, помогали в какой-то степени ими управлять, но на свободу воли не посягали. Кому не нравился характер нового приобретения, тот должен был ломать его самостоятельно, если располагал временем и желанием.
Короче говоря, мне казалось, что от предложения Крамаса-младшего госпожа Глос должна была прийти в дикий восторг! И я бы его ощутила, услышав, как она запрещает Элесу впредь измываться надо мной, а за то, чтобы увидеть выражение его лица, я бы много чего отдала, вот только у меня за душой ничего не было кроме нескольких десятков тысяч непогашенных кредитов.
Элес робко постучал в дверь.
— Войдите! — послышался зычный голос госпожи Глос, и мы вошли.
Над креслом для посетителя вился сизый дымок, а в помещении витал приятный аромат вишни, но личность визитера оставалась загадкой. Фигуру сидящего мага полностью скрывала высокая спинка.
— Моро, присядь! Элес, закрой дверь, — госпожа Глос отрывисто раздавала распоряжения, по обыкновению указывая пальцем на того, к кому обращалась.
Я села в кресло, но даже не пыталась взглянуть на соседа. Возмущенное восклицание директрисы заставило вздрогнуть:
— С этой стороны! Я тебя никуда не отпускала!
— Приношу свои извинения, — прошелестел надзиратель, где-то растерявший и смелость, и дерзость, и сообразительность.
Госпожа Глос совсем по-мужски хмыкнула, намекая на то, куда ее подчиненный мог засунуть свои извинения. Да, эта дама отличалась жестким характером, в противном случае и ей, и ее подопечным пришлось бы существовать на одни добровольные пожертвования.
— Лив Менель расстарался и нашел на тебя покупателя, — женщина сразу перешла к сути.
Клянусь Силой, не было бы вчерашнего разговора с Бэйном, я бы умудрилась выпасть из глубокого кресла, в котором сейчас сидела. Не сказать, что я совсем не удивилась, все же прыть Крамаса-младшего обескураживала, но ее можно было объяснить нежеланием упускать выгоду. Наверняка у него уже имелись горящие заказы!
Я повернула голову. В соседнем кресле действительно сидел Бэйн. На его лице застыла маска равнодушия, пальцы почти лениво сжимали длинную тонкую сигарету. Графитно-серый пиджак прямого кроя, застегнутый под горло, поблескивал тонким кантом серебристого цвета по обшлагам рукавов и вороту. Кроме этого цвета неизменной осталась лишь прическа, а в остальном складывалось ощущение, будто рядом находится совершенно другой человек.
Госпожа Глос дала возможность изучить «покупателя», поскольку тот ни словом, ни жестом не выразил возмущения.
— Господин Бэйн Крамас сообщим мне, что уже заручился твоим согласием на сделку. В любой другой ситуации ни о каком согласии вопрос бы не встал, но ты у нас случай особый. Мне
