Резко она вывернула руль в сторону, для упора вдавила в пол педаль газа, уводя машину в сторону, противоположную той, откуда налетал ветер. Джип покатился по склону, порыв ветра толкнул его с водительской стороны, швырнул в стекло горсть дубовых листьев.
Правая рука женщины мягко скользнула вниз, отвела в сторону полу поношенной армейской куртки и упала на холодную рукоять кольта. В барабане шесть патронов, шесть кусочков смертоносного холодного железа. На человеческой стороне Границы — верная смерть для любого не-человека, если стрелок умеет держать в руках револьвер. Рэй умела. Здесь пуля из холодного железа может и не принесет окончательной гибели, но обеспечит долгую мучительную агонию, пока не найдется кто-то, способный вытащить из тела обжигающий руки холодом кусочек проклятого металла.
Внедорожник перевалил через гребень холма и рванул вниз, подпрыгивая, когда под колеса попадали камни, и Рэй пришлось снова перехватить руль обеими руками. Она чувствовала, как сводит пальцы, и по скулам перекатываются желваки. Стрелка в компасе в руках у Маккены крутилась, без остановки. Снова запел рог.
Керринджер беззвучно выругалась. Меньше всего ей хотелось сейчас столкнуться с медноволосым Охотником. Он повернулся, направляя тяжелую машину в распадок между холмами. Не будь с ней Маккены, не будь его похищенной дочери…
Ветер стих так же внезапно, как и начался, и Рэй поняла — в этот раз пронесло. Охота задела их краем и понеслась дальше, даже не заметив.
Керринджер заглушила двигатель, медленно разжала руки. Вытащила из пачки сигарету. Подкурить у нее получилось только с третьего раза.
— Все, — сказала она. — Поехали. Думай о Гвендоллен.
С явной неохотой внедорожник завелся снова.
— Кажется, — Маккена нахмурился, — нас снова пытаются водить за нос.
Он протянул женщине компас. Стрелка неотрывно указывала налево. Керринджер пожала плечами и крутанула руль так резко, что их обоих с Маккеной мотнуло.
— Значит, теперь мы едем налево. Здесь нет географии, как мы привыкли ее понимать. А Дикая охота творит с Другой стороной вообще черт знает что.
Ближе к трем часам пополудни холмистая гряда закончилась. За ней начиналась равнина, заросшая красноватым вереском. Здесь джип пошел бодрее. Оживился и Джон Маккена. Он нашел в пакете из фастфуда бургер и с аппетитом принялся за еду. Керринджер присматривала за ним в полглаза.
Вересковая пустошь ей не нравилась. Равнина берегла ходовую машины, но Рэй предпочла бы каменистые подъемы и спуски этому кровавому полю. Женщина никогда не бывала здесь раньше, но в этом и не было нужды. Отточенное чутье никогда не подводило ее.
— Жуй тише, — неожиданно сказала Рэй.
— Что? — Джон замер, не донеся до рта изрядно объеденный бургер.
— Тихо, — прошипела Керринджер.
Ей не послышалось. Время от времени за гулом мотора отчетливо слышался негромкий треск.
Рэй остановила машину и открыла водительскую дверь. Маккена сидел неподвижно, с бургера капал кетчуп. Женщина невольно улыбнулась уголком рта. Улыбка сошла с ее лица, едва Рэй пригляделась внимательнее к земле под колесами.
Вереск затягивал ее плотным ковром, но кое-где через алое проглядывало белое.
Кости были выбелены ветром и временем, а потом над ними вырос вереск и зацвел алым. Костяк походил на человеческий и мог принадлежать как людям так и тем, кто неотличимо похож на людей.
Рэй резко захлопнула дверцу и вдавила до упора педаль газа, выжимая из двигателя все, на что он был способен. На Другой стороне мертвые были гораздо безопаснее, чем живые, но в этом месте Керринджер не хотелось оставаться ни на секунду больше, чем это было необходимо.
— Так что? — повторил Маккена, пытаясь очистить джинсы от кетчупа.
— Ничего. Просто плохое место для ланча.
Постепенно вереск начал уступать место траве, а равнина вздыбилась холмами. Гряда пряталась в дымке у горизонта до последнего, словно боясь показать, что у алой равнины есть конец.
Эти холмы были ниже и меньше своих собратьев, с более пологими склонами, но Керринджер повела машину аккуратно, стараясь вписаться в лощинки между ними, впервые отклонившись от прямой, указанной компасной стрелкой.
— Тебе тоже не понравилось бы, если кто-то ходил по твоей крыше, — с улыбкой сказала она Джону. Пояснила, увидев недоумение на его лице: — Это сиды. Полые холмы и подземные залы под ними.
— Но разве не они забрали мою дочь? — Маккена подобрался.
— Твою дочь забрала женщина из полых холмов. Зачем хамить ее соседям и наживать себе врагов? Эти ребята злопамятнее, чем старая карга, на газон которой насрала твоя кошка.
Маккена усмехнулся, потом нахмурился снова:
— Как мы ее найдем? Ту сиду, которая увела Гвен.
— Есть способы.
Аккуратные склоны сидов быстро сменились обычными холмами. Зелень травы потускнела, к ней прибавились серый и желтый цвета. Кое-где из-под травянистого покрова выпирал каменный бок гранитной породы. Теперь дорогу приходилось выбирать внимательнее — даже внедорожник не всегда был в состоянии справиться с крутизной склонов.
Заночевали там же, в холмах, опустив сиденья до упора. Маккена в своем туристическом спальнике больше всего напоминал жирную гусеницу, которая по ошибке заползла в машину. Рэй обходилась старым, в нескольких местах прожженным пледом.
Ближе к утру холод пробрался внутрь машины. Не спас ни плед, ни спальный мешок. Пока Маккена безуспешно пытался бороться за последние крохи тепла, скорчившись на своем сиденье, Керринджер выбралась наружу.
В непроглядной темноте без звезд о наступлении утра не говорило ничего. На траве лежал иней, стебли ломко похрустывали под ботинками. Рэй потянулась всем телом и оглянулась.
Если присмотреться, немного света во тьме было. Сзади, где остались холмы-сиды, иногда мигали призрачные огоньки. Как только глаза привыкли к темноте, стало видно, что трава бледно светится. Посверкивал иней на высоких стеблях.
Рэй нащупала в одном из карманов разгрузки флягу и отхлебнула. Бренди обжег гортань и рухнул в желудок комком жидкого огня. Керринджер поежилась. Сонное оцепенение ушло.
Позавтракали наскоро вчерашними сэндвичами. Кофе в термосе был до сих пор теплым, и Маккена порадовался, что они не выпили его вчера.
Небо медленно серело, гряда холмов выплывала из темноты. Рэй бросила на заднее сиденье бумажный пакет из-под сэндвичей.
— Ладно. Поехали.
Когда стало совсем светло, более пологими стали и холмы, в распадках между ними появились сосны. Вскоре деревья вскарабкались на склоны. Внедорожник въехал в сосновый лес. Теперь приходилось искать дорогу между янтарными стволами, похожими на стройные колоны.
Маккена не выдержал к полудню:
— Долго еще?
— Не знаю, — Керринджер пожала плечами.
— Мы успеем? Ты сказала, у нас всего неделя, — мужчина напряженно вглядывался в просветы между деревьями.
Рэй нахмурилась. Неделя была у нее. Джон Маккена мог блуждать по Той стороне до тех пор, пока его не возьмут в оборот местные обитатели. Керринджер ответила:
— Не дергайся. Успеем.
— Она — моя
