Спустя недолгое время Аршалай, почти такой же бледный, как еще недавно Страж Севера, распахнул дверь и крикнул слуге:
– Позови жреца!
Собиратель сказок из Яргары сразу появился на лестнице, будто только и ожидал приглашения.
– Данхар мертв, – объявил наместник. – Твое лекарство сделало свое дело. Можешь передать тем, кто тебя послал, что я неуклонно верен государю и готов исполнить любой его приказ.
Старый жрец молча кивнул. Потом спросил:
– Ты принял, что я тебе сказал?
– Да, – утирая со лба пот, ответил наместник. Руки его дрожали.
– Тогда все будет хорошо. На, выпей. – Старик протянул Аршалаю еще один небольшой сосуд. – Это зелье поможет твоему сердцу стучать сильно, как перед долгожданной любовной встречей. Весь нынешний день пей побольше подсоленной воды. И ничего не бойся.
– Легче сказать, чем сделать, – пробормотал наместник.
Он никогда не был слишком чувствительным человеком, но перед ним все еще стояло перекошенное лицо Данхара, в полузабытьи пытающегося уползти от его неловкого меча. На подкашивающихся ногах наместник начал было спускаться по лестнице, но вдруг, что-то вспомнив, остановился и махнул рукой слуге:
– Передай мой приказ страже. Здесь могут появиться накхи с серыми лентами в косах. Улыбаться, открывать ворота – вести себя как обычно. Но лишь они окажутся во внутреннем дворе – убейте всех. В бой не вступать! Стреляйте в спину – так надежнее.
Глава 7
Отец и сын
Три всадника неспешно ехали по дороге. Изредка встречавшиеся им навстречу возы сразу отворачивали в сторону, возницы спускались на землю и почтительно стягивали шапки. И неудивительно – один из всадников, богато разодетый, с длинными светлыми волосами, был явно из столичных арьев, каких редко видели в Бьярме. То был Анил, вновь везущий важное и тайное послание. Сопровождали его два накха – один из бывших воинов Данхара, хорошо знающий окрестности Великого Рва, и Вирья.
– Нынче к вечеру будем у наместника, – сообщил Анилу накх, оглядывая лес по обе стороны дороги.
– Хорошо бы! Я уже устал ночевать возле костров. Не знаю, как вам, но мне до колик хочется заночевать в тепле под крышей. Отведать горячей похлебки, а не глодать сухие лепешки и соленое мясо…
Средних лет накх, давным-давно ощущавший себя местным жителем, пожал плечами:
– Большинство здешних людей пекут лепешки из осиновой коры, примешивая к ним немного ржи. А мясо так и вовсе едят сейчас лишь по праздникам.
– Почему? – удивился Анил. – Леса полны дичи. А бьяры наверняка неплохие охотники…
– Верно, неплохие. Да только в селениях остались лишь колченогие старики и бабы с детьми. Всех мужчин согнали на Ров. Наместник очень торопится – ему надо непременно управиться с рытьем до весны. Уж не знаю, сколько народу он готов положить, – зимы здесь лютые… – Воин указал на уходящую в лес накатанную дорожку. – Вот сюда свернем. Если Гуляй-крепость наместника не перетащили дальше, значит она где-то здесь.
– Как это «перетащили»? – не понял Анил.
Накх усмехнулся:
– Известно как. У Аршалая на каждом бревне вырезан особый знак. Хоромы всегда стоят в середине, вокруг службы и частокол. Как дальше прокопают Великий Ров, всю крепость по бревнышку разбирают и везут на новое место. И там собирают заново. За считаные дни наместник уже сидит в новом месте, как будто и не выходил.
– Толково, – кивнул Анил. – Кто ж такое придумал?
Воин удивленно глянул на спутника:
– Аршалай и придумал, кому же еще? Он тут много чего придумал и построил. И мосты навел, и болота близ Великого Рва осушил… И как только все успевает! До него здесь была дикая чаща и шалаши из коры. А теперь где что построено – либо он сделал, либо он научил.
Юный арий с невольной гордостью приосанился, будто сам был к этому причастен.
Дорога вдоль Великого Рва выглядела поразительно ухоженной. Конечно, снег лежал и тут, но колея от постоянно ездивших возов и следы от саней наводили на мысль, что этот путь весьма оживленный. Укрыв землю снегом, низкие тучи еще вчера уползли куда-то на запад, и над лесами, точно желая напоследок порадовать жителей Бьярмы, голубело высокое небо.
Анил глядел вверх, возвращаясь памятью в совсем недалекие времена, когда вот так же он стоял во дворе дедовского дворца и думал о встрече с отцом. Теперь-то она уж точно будет скорой. Но как долог оказался путь, в ту пору представлявшийся простым и легким. Сколько всего пришлось пережить…
Юноша усмехнулся. Он сегодняшний, пожалуй, куда старше того Анила, которого Киран послал с письмом на север. Даже царевич – хотя нет, уже не царевич, а молодой государь – заметил это. Там, в прокопченной избушке старой колдуньи, где произошла их встреча. Когда юный вельможа, низко склонившись, вошел в сумрачную избу, Аюр уставился на него, будто не веря своим глазам, а потом радостно воскликнул:
– Я же знаю тебя! Ты Анил, внук судьи Рашны! Мы вместе учились в храмовой школе.
– Да, это я, солнцеликий, – в свою очередь пожирая глазами Аюра, ответил тот. – Я рад, что ты узнал меня.
– Ты сильно возмужал с той поры, когда мы встречались в Лазурном дворце, – разглядывая старого знакомого, отметил царевич.
Анил едва не выпалил:
