Мы смотрели друг на друга, на смену ехидству и иронии приходили настороженность и ожидание. Внимательно вглядывались друг другу в глаза – еще не друзья, хоть уже супруги и половинки одного целого; еще не любим, но уже любовники, ближе которых больше не будет.
– Подари мне свое тепло и страсть, – выдохнула я, потянувшись к его губам.
– Это твой подарок, а не мой… – нисколько не возражая, муж ответил на поцелуй.
Лаская его губы, я не согласилась:
– Ты снова ошибся в моей оценке.
– К таким ошибкам и пристраститься можно… – Я губами ощутила улыбку Йелли.
Дальше нам было не до слов. Мы пили друг друга, делились, отдавали и забирали. Принимали свои новые чувства со страстью, согревали друг друга жаром тел, испытывая дикое желание. Возможно, после случившейся трагедии мы хотели вновь ощутить себя живыми и едиными самым желанным образом.
* * *Большой зал, не торжественный, а рабочий в моем личном крыле, сегодня был забит народом. Еще бы, первая шааза второго в иерархии шаазата проводит отбор личной прислуги и доверенных лиц. Мы с Амилой восседали в креслах с высокими спинками, как королевы, с одной стороны, с другой – собрались кандидаты. Рядом с нами замерли Алел и Льил, за моей спиной лопалась от гордости Делла, ни много ни мало, тень первой Арэнк, единственная и неповторимая. Я ощущала себя в театре: сижу в отдельной ложе и смотрю спектакль из жизни князей и их челяди.
За стенами замка, вопреки всякой логике, живем-то над кучевыми облаками, с ночи лил дождь. Как пояснил мне Йелли, жарко целуя утром перед уходом, Иси тянули холод отовсюду, чтобы помочь духам и строителям быстрее восстановить Кристальный. Я с минутку-осколочек постояла на террасе, в полном удивлении наблюдая почти тропический ливень, смывающий снег с гор.
Передо мной выстроились «тридцать витязей прекрасных» – двадцать семь мужественных, весьма симпатичных леаров от светло-серого до черного, претендующих на очень важные должности – голосов шаазы. Они будут передавать мою волю, призывать или наказывать. Как обычно, Амила пыталась навязать свое мнение, а у меня от волнения буйствовала магия: зал медленно, но неуклонно покрывался снежной поземкой. Правда, неловко от этого чувствовала себя только я – остальные как ни в чем не бывало пользовались моментом.
Я глазами попросила подойти Льила. Серокрылый шаа, светлый, сильный и красивый, склонился так, чтобы не касаться меня и чтобы к нему тянуться не пришлось. В его зеленых глазах светилось удовольствие от близкого «общения» с моей магией или от того, что я при всех выделила его:
– Помоги мне, пожалуйста, с выбором, ведь ты знаешь их гораздо лучше меня?
Реакция на просьбу запоздала на мгновение, в течение которого Льил любовался Деллой. Я совершенно нечаянно подметила интерес моего главного телохранителя к хорошенькой тени, а вот сама эта тень почему-то не замечала очевидного мужского интереса – хмурилась, вдруг мое благоволение не ей, а кому-то другому достанется. Артистка!
Осознав ответственность, Льил выпрямился, его глаза светились удовольствием. Не сказав ни слова, он указал на шестерых мужчин и жестом выпроводил остальных. Некоторые из «неудостоенных» упорно пытались поймать мой взгляд, но я уже рассматривала тех, кого выбрал Льил, пытаясь выявить, чем он руководствовался. По каким признакам или причинам указал именно на этих: расцветка у всех разная, от самых светлых, сильных магически, до практически обычного чернокрылого, но весьма большого и сильного с виду.
Они представились, затем мы провели ритуал наделения полномочиями, я выслушала кровные клятвы верности и преданности – на слово здесь не верят никому.
Следующими вышли секретари. Амила уже чуть не рычала, навязывая мне пожилого серокрылого мастера, а я приметила темно-русого парнишку, которого к претендентам вытолкнул представительный апик. Всем известно: апики – прекрасные торговцы, педантичные и правильные до мозга костей. Кроме того, мне очень понадобится поддержка представителей других рас, проживающих в Леарате и, несомненно, общающихся с сородичами. Вдруг мне повезет – телевидение продвигать начну? Выбор я быстро сделала, указала на парня:
– Ты! Я нанимаю тебя. Как тебя зовут?
– Шаа Кренд, шааза, – парень чуть не двумя руками лицо прикрыл, а вот апик, стоявший у стены, благодарно поклонился.
Любопытно, что связывает юного леара и солидного апика в возрасте? Скрипнула зубами Амила, с этой домоуправшей все понятно. Делла в унисон с ней хмыкнула, тоже неудивительно. А вот взгляд Льила, наоборот, был уважительно одобряющим. Отлично!
Швей выбрали быстро. Я сразу последовала совету свекрови, чем откровенно ей польстила. Но благостный вид она сохраняла недолго – пришел черед личных горничных. Сотня женских лиц, а выбрать нужно тоже шестерых. Краем глаза я косила на руку Деллы: только обращу на кого-нибудь внимание – сжималась в кулак, мол, ну давай же, выбери ее. Пятерых девушек наняла по ее подсказке, если она совпадала с моим положительным восприятием. На шестой кандидатуре мы замешкались. Ажиотаж начался нешуточный: место одно осталось, а претенденток – сотня, как на бюджетное место в престижном универе. Но тут я приметила в дальнем углу, у колонны, девушку со светло-серыми крыльями. Явно сильная леара, значит, и род должен быть состоятельным, так почему она здесь в горничные просится? Ну как просится, скорее устало и грустно смотрит в арку на дождь, льющий как из ведра.
Я помахала ей, привлекая внимание. Она недоверчиво уставилась на меня красивыми синими глазами, словно не верила, что ее зовут.
– Это Байли, дальняя ветвь Арэнк. Ее дед предал отца Ниола, пытался сместить и стать эратом, – гневно заявила свекровь, не понижая голоса и осуждающе глядя на меня.
– Амила, я не понимаю, почему дети и даже внуки должны отвечать за предков? Веками! – тихо протестовала я, глядя ей в глаза. – Истинных нашего рода все меньше. Сколько их было на балу? Может, пришла пора простить своих изгоев?
Голубые глаза Амилы зло вспыхнули, но спустя несколько томительных мгновений она кивнула, соглашаясь. Я на эмоциях улыбнулась и благодарно пожала ей руку. Сразу же обернулась к Байли, подзывая ее ближе:
– Ты согласна принести клятву, чтобы быть главой службы горничных первой шаазы Арэнк?
– Какой службы? – опешила Амила.
– Такой, – хитро усмехнувшись, я объявила: – Службы горничных моего крыла и покоев!
– Йелли тебя совсем разбаловал, – зашипела мне на ухо Амила.
– А тебя – Ниол, но я же не жалуюсь, – шепнула я ей. А потом еще и подразнила: – Мне Йелли утром группу артефакторов для театра и сокровищницы моей новой пообещал. Представляешь?
– Знаешь что?! – громко возопила свекровь.
– Знаю, нам еще кандидатов на половину должностей смотреть. А лю… леары ждут!
Но Амила оскорбилась и царственно удалилась, точнее, улетела заниматься более важными делами, как она громко заявила. Подозреваю, что стрясти с мужа или сына подарки, чтобы переплюнуть невестку и восстановить статус-кво. Мы
