Но в этой версии истории, где Мировая война закончилась совсем иначе, не было и не могло быть денежного пузыря, который так хорошо сработал в нашем прошлом. Пузырь, раздувшийся на финансовом рынке, носил противоположный знак, поскольку состоял не из избытка денег, а из большого количества долгов, обеспечение которых, то есть возможность для Антанты закончить войну победой, постоянно обесценивалось.
Сначала американское правительство, опасавшееся не успеть к разделу европейского пирога, использовало инцидент с «Лузитанией»[29] для того, чтобы объявить войну Германской империи. САСШ, став воюющей державой, объявила мобилизацию, а американские власти начали нести военные расходы. Но даже тогда для американцев внешне почти ничего не изменилось, война шла где-то далеко в Европе, а у германских подводных лодок просто не хватало дальности для того, чтобы действовать в американских водах.
Потом из обоймы выпала переживающая внутренние потрясения Россия. После нескольких пертурбаций пришедшее к власти правительство Сталина наотрез отказалось выплачивать долги предыдущего режима. «Нам, то есть стране, эта война не нужна, мы ее быстренько закончили почетным Рижским миром, и платить по долгам тех, кто втянул Россию в кровавую бойню, мы не собираемся – поищите дураков в другом месте».
Тогда американских банкиров эта новость мало встревожила, а некоторых она, наоборот, обрадовала. Дело в том, что родное российское правительство деньгами «до получки» снабжали в основном французские банкиры и рантье, скупавшие выпускаемые русским правительством долговые бумаги. Так уж оно все устроилось за время существования сначала франко-русского союза, а потом Антанты. Конкурентов франкобанкиры не терпели и гоняли их с российского кредитного рынка, не стесняясь в средствах.
Следующий звонок (даже не звонок, а колокол громкого боя) прогремел, когда германским подводным лодкам удалось последовательно, один за другим, потопить два оставшихся больших британских трансатлантика, «Мавританию» и «Олимпик», на которых во Францию перебрасывалась целая пехотная дивизия армии САСШ. Гибель в морской пучине столь большого количества молодых американских парней привела Конгресс САСШ в состояние, близкое к панике, и он запретил трансатлантические воинские перевозки. Фактически Америка была выбита из войны и не могла больше рассчитывать на свою долю от победного пирога.
Потом было кровавое лето 1918 года, началом которого был разгром Италии, апофеозом стала знаменитая «Парижская бойня», а концом – Нормандская операция германской армии, которая была уже в шаге от победы, но вынуждена была отступить.
Осень 1918 года характеризовалась общим истощением сторон и апатией. Но все равно где-то в глубине подсознания у держателей долговых бумаг теплилась надежда, что все еще образуется, что французская и английская армии соберутся с силами и так надавят на бошей, что те побегут к Рейну, бросая по пути обозы и тяжелое вооружение.
И тут, как выстрел в висок, известие о заключенном мире. Мире вничью. Мире, по которому Германия не должна будет выплатить Антанте ни цента. И сразу за этим миром прошло известие о том, что английское и французское правительства аннулировали все свои военные заказы, а также отказались забирать и оплачивать уже произведенные, но еще не отгруженные амуницию, боеприпасы и вооружение. Война закончена – оставьте это себе. На складах и так уже накопилось огромное количество стреляющей и взрывающейся дряни, чтобы закупать дополнительно еще что-то. Стало известно, что средств для оплаты по счетам американским банкам у европейских правительств тоже нет.
Франция разорена, север страны лежит в руинах, столица разрушена, и для того, чтобы восстановить все это, понадобится астрономическая сумма. У Британии дела идут несколько лучше, но колониальная система, создаваемая веками, трещит по швам. Рвутся на свободу Индия, Ирландия и Южная Африка. Ситуация там настолько взрывоопасна, что достаточно одной искры – и бабахнет так, что мало никому не покажется. Об отделении от метрополии подумывают канадцы, австралийцы и новозеландцы, считающие, что без Британии им будет лучше. Косятся жадным взглядом на владения Соединенного королевства не только японцы, но и американцы, которые не прочь заполучить себе Канаду.
Но у них и у самих тлеет зад, потому что Мексика может потребовать вернуть назад свои исконные земли по реке Рио-Гранде. Там сейчас побеждает Фронт народного единства, главными моторами которого являются Эмилиано Сапата и Панча Вилья, а также грозный пришелец из далекой России команданте Махно.
Одним словом, новость о заключенном в Лозанне мире оказалась настоящей бомбой, которая разнесла вдребезги все биржи Нового Света. В первый день, «черный четверг» 23 января, индексы просели на пять процентов, но, как оказалось, это были еще цветочки. В первой половине дня 24 января индексы, будто опомнившись, даже начали расти, но потом снова рухнули, потеряв разом двенадцать процентов. К концу торговой сессии по итогам дня общее падение составило шестнадцать процентов.
«Дальше будет только хуже» – буквально вопили американские газеты, и этот прогноз звучал как приговор. В Европе, впрочем, тоже было несладко всем, там люди не успели отойти от ужасов мировой бойни, а тут еще этот кризис.
Относительно неплохо было только в Германии и Советской России, которые избежали самого плохого варианта развития событий и теперь могли смотреть в будущее с некоторым оптимизмом.
30 января 1919 года.
Петроград. Таврический дворец.
Кабинет предсовнаркома И. В. Сталина
– …Исходя из всего, что мне удалось узнать на этой конференции, товарищ Сталин, – закончила свой доклад Нина Викторовна Антонова, – можно сделать вывод о том, что западные страны на ближайшие несколько лет не будут представлять реальную опасность для Советской России.
– Спасибо, товарищ Антонова, – Сталин захлопнул свой рабочий блокнот, в котором по ходу доклада главы советской миссии на Лозаннской мирной конференции он делал пометки. – Вы неплохо поработали в Швейцарии. Во всяком случае, теперь мы можем делать определенные прогнозы на будущее. Наше будущее… – Тут Сталин хитро улыбнулся и посмотрел на сидевших за столом заседаний адмирала Ларионова и Тамбовцева.
– В вашей истории, товарищи потомки, – произнес он, пригладив чубуком трубки усы, – Советскую Россию ждали нелегкие испытания. Гражданская война, иностранная интервенция, война с Польшей. Этого в нашей истории не будет. Нет, я прекрасно понимаю, что господа капиталисты сделают все, чтобы испортить нам жизнь. Поэтому надо держать порох сухим и иметь боеспособную армию.
– …И флот! – вставил свои «пять копеек» адмирал Ларионов. – Товарищ Сталин, мы все прекрасно понимаем. История дарит нам как минимум лет пять мирной передышки. И надо воспользоваться этим подарком. Тем более что на Дальнем Востоке скоро станет не до нас. Как доложила разведка, Япония приняла окончательное решение напасть на САСШ и на колониальные владения Британии.
– Значит, война? – спросил Сталин.
– Да, война… – кивнул адмирал Ларионов.
– А каково положение в САСШ? – поинтересовался председатель Совнаркома. – Сможет ли Америка выдержать удар японской армии и
