На здоровяка не похож: толстый, рыхлый, явно непривычный к труду, и уж точно не дышащий здоровьем – вон как задыхается от короткого рывка. Одежды богатые, хоть и в земле перемазаны, а еще перстень-то какой интересный на левой руке…
– А ну снимай, – ласково попросил Кеош, наступив на руку с перстнем.
Заодно убедившись, что колечко действительно оказалось артефактным и удерживает вес его ноги над телом.
Караванщик инстинктивно дернул к себе ладонь, прижал к груди, вращая глазами и глубоко дыша. Да еще головой мотнул отрицательно – мол, не отдаст.
Боится, потеет сволочь – ладно хоть, не орет. Все они уже поняли, что орать бесполезно.
– Ладно, – пожал плечами архимаг и попросту набрал дорожной пыли в горсть, зачерпнув тут же, не сходя с места, а потом стал ссыпать над лицом тут же закашлявшегося караванщика.
Артефакт, как и он полагал, оказался убогий.
– Добром снимай. Задохнешься. – Мягко увещевал его архимаг. – А так, может, поживешь еще.
– Обещайте мне жизнь! – Отплевавшись от новой порции грязи, заголосил мужчина. – Я все отдам! Все!!
– Что, и до города доведешь? – Равнодушно спросил Кеош, собирая еще одну горсть.
– Я покажу! Все покажу! Дом советника этого в пригороде Релля, делишки его дурные – все опишу! – взвыл караванщик дурным голосом. – И зачем я только согласился! – Заколотил он себе руками по лбу.
– Ты это, удержись от самоубийства, – подстегнутый охотничьим чутьем, зацепился Кеош за чужие слова. – Рассказывай, торговый человек, кого привечал.
– Не привечал! Меня заставили! Это все та нелюдь в человечьем обличии! Все он! – Заистерил караванщик. – Но я влез к нему в долги. Я пропал. Весь пропал!
– Вот что… Как тебя зовут, человек? – Миролюбиво произнес архимаг.
– Марк.
– Марк. Колечко давай снимем, для начала.
– Д-да, вот. Возьмите. Оно от него! Не хочу касаться этой вещи! Как животных клеймит, подонок!!
– Ну уж, бросаться-то не надо… – Хекнув, Кеош приподнялся и проследил взглядом укатившееся на обочину кольцо.
Затем сильным ударом ноги угомонил дернувшегося было Марка и спокойным шагом направился к примеченному местечку, подобрав вещицу. Мало ли – потеряется…
– Так, говоришь, советник? – Вернулся Кеош к пытающемуся отхаркнуть легкие караванщику.
– О-он, – коротко кивнул Марк. – Это он заставил меня искать ему детей на продажу. А детей с даром – особливо…
– Оп-па…
– Я даже рад, что попался вашей службе до того, как совершил преступление, – сипел Марк, пряча взгляд в пыли. – Я же вас еще не продал! Сомневался, ночи не спал! И не продал бы!! Слышите! Совесть бы не позволила!
– А к девке лезть, значит, позволила… – Констатировал Кеош.
– Это не я, это Стегиан, будь он проклят! – возопил пройдоха.
А он будто не слышал, не видел…
– Да ты мастер политики, братец, – деланно восхитилась Аркадия позади. – Говоришь, барон признания захотел? Ты, поди, убедил его?
Кеоша аж перекосило от злобы – даже кулаки сжались.
– Вернусь – повешу, – поклялся он себе.
– Мой родич умеет располагать к себе людей, – слабым голосом донеслось с обочины. – Он настолько светел и добр, что способен вызывать только ненависть.
И этот, исчадье тьмы, очнулся. В беспамятстве весь бой провел, а тут сподобился зенки продрать.
– Это же как так получилось, братец, что нас живым товаром продали? – строжел голос Арики. – А может, на нас двоих и был уговор, а тебя до города должны были довести?
– Говори, морда, скольких купил у барона?! – Пнул Кеош в живот караванщика.
– Тро-ои-их!.. – застонал тот.
– А цену?! Цену какую назначил? – По д-дес-сять серебра…
– А тебе сколько плачено?!
– Столько же, но зо-олотом…
– Тебе уже уплачено, надеюсь? – Сменился тон Кеоша на деловой, пнув собеседника для оживления диалога.
– Половина… Половина после доставки, – хныкал Марк. – В сапоге зашито-о.
– Господа, мы богаты, – спокойным тоном ответствовал архимаг названным родичам.
– Значит, бумаг на нас не оформляли, – констатировал Филипп, глядя с разбитой телеги на неподвижные небеса. – Зачем они товару.
– Разве что один комплект, – отметила Аркадия. – На одного, кто сбежал бы с деньгами, пока другой болеет, а вторую…
– Вздорная девка! – Возмутился, перебив, Кеош, бросив взгляд на Филиппа. – Тебе же сказано, сторговали троих! Да мне бы клятва не позволила!
– Так это же не ты нас продал, а барон, – подытожила свою мысль Арика и вернулась к шитью.
– Тьфу, – в сердцах сплюнул архимаг и полез сдирать с купца левый сапог.
– Вы же отпустите меня? – С надеждой спросил тот, не сопротивляясь.
– Ты нам еще город покажешь, – охотно согласился Кеош, прощупывая толстую подошву. – Документы выпишешь на троих… Ты же грамотный и печать имеется?
– Да… А вы разве не из коронной службы? – Робко уточнил купец.
Коротко прогудел в воздухе кнут, и отделенная от тела голова отлетела на край дороги.
– Аркадия! – Возопил Кеош, оглядывая испачканную алым рубаху и потрясая зажатым в руках сапогом. – Это что такое?!
– Зажился он на свете, – емко отметила та, словно и не отрывалась от шитья.
– Аркадия, – трясло архимага от гнева.
– Что? Мне смотреть на насильника, которому ты дни жизни пророчишь? Может, в отцы мои его записать решишь?! – Не на шутку разозлилась девица.
– Ладно, он подонок. Но ты где еще тут грамотного найдешь?!
– А ты в лужу глянь и запомни выражение наглой морды. Вот у кого встретишь такую – точно грамотный.
– Печатка купеческая есть, – слабым голосом отметил Филипп. – Намалюй что угодно и прихлопни сургучем. Для селян сойдет.
– А остальные?!
– А для остальных у тебя есть золото.
– У нас.
– У тебя. – твердо произнес Фил, кое-как поднимаясь на ноги. – Мне становится легче. Я обеспечу себя сам.
Кеош с отвратительным настроением посмотрел в спину покачивающегося и кое-как плетущегося родича. Махнул в сердцах на него рукой, разобрался с тайником в сапоге, стряхнув на ладонь полтора десятка мелких золотых чешуек с полустертой гравировкой. Методично осмотрел карманы всех остальных, сгребая себе позеленевшую медь и редкое тусклое серебро.
Добрался до подсумка с купеческими документами, найдя там и подорожную, и два десятка документов на каждого из караванщиков – скрученные свитки с потрепанной обвязкой, в каждом из которых содержалось устное и довольно подробное описание внешности и характерных примет – цвет волос и глаз, рост, шрамы, выбитые зубы и кривые носы. Ни одной женщины, понятно, в караване не было, а остальные сплошь в возрасте. Нашелся только один молодой паренек, смахивающий на Кеоша описанием – да и то придется рассечь себе кожу над левой бровью… Архимаг, закрываясь от Аркадии спиной, спокойно свернул документ и плавным движением отправил себе за пазуху.
Взглянул на братца вновь – тот отшагал разве что сотню метров…
В пару рывков поравнялся с ним и закинул его руку себе на плечо, позволяя опереться.
– Догоняй, – буркнул он девчонке, оставляя ее позади.
– Долю мою оставь. – эхом отозвалась она.
Кеош молча ссыпал треть монет в дорожную пыль.
– Тогда сама тут зачистишь, – оставил за собой он последнее слово упрямо вышагивая вперед.
Куда она денется. Самой же страшно будет потерять их из виду…
– Так дешево меня еще никто не оценивал… – донес оживающий ветер чужие
