— Полагаю, госпожа желает знать, по какой причине ее столь экстренно вызвали в наш Отдел по контролю чистоты брачных союзов, — почему-то отводя взгляд, начал служащий, усаживаясь в рабочее кресло. — Причина настолько же проста, насколько и неприятна. Ваш брак с бывшим командующим Канстаэлем Ниомом расторгнут.
— Почему!? — несмотря на горячий воздух, циркулирующий вокруг места, где сидела Триана, ее бросило в холод.
Оллундец пошел темными пятнами, отчего его алая кожа стала напоминать окрас редуликов, и хозяин кабинета ответил не сразу, явно не одобряя того факта, который собирался озвучить.
— Основанием для расторжения послужило нарушение пятого подпункта пункта три, — наконец выдал старательно-безразличным голосом служащий и, посчитав неприятную часть объяснения законченной, перешел к следующему вопросу. — Вам полагается содержание в размере…
— Да мне плевать на содержание! Как вы не понимаете, я не изменяла ему?! Расторжение незаконно! Даже разбирательства никакого не было, почему? — Триана помнила пункт, о котором ей сейчас говорили, она вскочила и подбежала к огромному столу, сидя за которым, оллундец уже перестал чувствовать себя в безопасности, настороженно глядя на взволнованную нуррианку.
— Успокойтесь, все законно, — теперь уже побледнела красная кожа служащего, поменяв оттенок с алого на нежно-розовый. — Бремя доказывания лежит на пострадавшей, так сказать, стороне, но в данной ситуации… Хм… В общем, господин Ниом заявил, что он нарушил указанный выше пункт и добровольно признает свою вину. Случай, конечно, экстраординарный, но поскольку факт измены признан, то и доказывать здесь нечего. Именно поэтому ваш брак так быстро был расторгнут и вам полагается… Ну, что вы, не надо! У вас все еще будет хорошо, можете даже не покидать Оллунд!
Служащий вышел из-за стола, быстро приблизился к разрыдавшейся нуррианке и протянул ей бумажные салфетки, ежась от неприятного чувства причастности к личной трагедии и вообще от ситуации в целом. Потом отошел, чтобы налить теплой воды, которая всегда имелась в его кабинете для гостей. По факту измены брачные договора на Оллунде расторгались крайне редко и, как правило, по вине тех супругов, которые были рождены на других планетах. Во всяком случае, за время его работы в департаменте, такое происходило впервые.
— Мне не понятно, почему я не была приглашена на рассмотрение данного вопроса? — подняла на оллундца покрасневшие от слез глаза Триана. — Вы же должны понимать, что ни один из супругов, тем более уроженец Оллунда, не способен предать того, с кем его соединил Живой огонь. Это самооговор и я требую отмены решения, основанного на заведомо ложной информации! Я внимательно изучила брачный контракт, законных оснований для его расторжения нет и быть не может, именно поэтому Канстаэл решил выдумать причину. Но с личными проблемами мы разберемся сами, без привлечения вашего Отдела.
— Решение принимается на коллегии и процедура обжалования предусмотрена, не буду отказывать вам сразу. Предлагаю официально оформить ваши возражения и я постараюсь посодействовать тому, чтобы заявление было рассмотрено вне положенных временных рамок. Нам всем эта ситуация казалась выходящей из ряда вон, но если такой уважаемый оллундец как господин Ниом посчитал, что вам лучше стать свободной… Вы уверены в своем решении?
Триана лишь кивнула, чувствуя, как к горлу подкатывает тошнота.
— Мне нехорошо… Где…
Лишь благодаря своей реакции и импульсу, который придавали крылья, оллундец успел подхватить потерявшую сознание посетительницу, выронив при этом стакан с водой.
Доктор, конечно, найунец, довольно быстро привел в чувство девушку, точнее, уже женщину, причем, находящуюся в положении, о чем и сообщил оторопевшему от такого поворота событий хозяину кабинета. Убедившись в том, что жизни и здоровью Трианы не угрожает ничего, требующего срочного вмешательства, он все же рекомендовал не откладывать надолго визит в медицинский центр и удалился.
Оллудец, уже вернувший своим кожным покровам привычный красный оттенок, внимательно смотрел на сидящую перед ним нуррианку и пытался осознать прозвучавшее известие, в корне меняющее ситуацию.
— Вы ждете ребенка, — констатировал он и снова замолчал, продолжив лишь еще через несколько минут внимательного изучения расстроенного лица Трианы. — У меня только один вопрос и я, признаться, уже не знаю, что и думать о том, куда катится наша раса, если мужья разводятся с беременными женами. Хотя в этом деле все с самого начала шло не так, как обычно. Господин Ниом знает?
— Нет. Я и сама не была уверена, только подозревала, — Триана заметила, что служащий несколько расслабился после ее ответа. — Надеюсь, уточнять, кто отец, вы не станете?
— В этом нет необходимости, вы чрезвычайно эмоционально высказались по поводу отсутствия в вашей биографии такого факта как измена. Госпожа прибыла на собственном шаттле?
— Я взяла принадлежащий отелю, — Триана не совсем понимала, к чему этот вопрос о транспорте. — То, что я жду ребенка, может как-то повлиять на решение моего вопроса? Что говорит по этому поводу закон? В договоре ничего не было, я читала внимательно.
— Дело в том, что ни один оллундец в здравом уме не может расстаться с тем, с кем огонь его не просто соединил, но еще и подарил возможность продолжения жизни. Мы, знаете ли, однолюбы. И сам факт зачатия свидетельствует об искренности чувств супругов, а разлука, особенно постоянная, равносильна смертному приговору. Нет, вам ничего не угрожает, вы лишь носитель огня, а ваш супруг… Я даже не знаю, чем объяснить подобное поведение. Думаю, решение о расторжении вашего брака будет отменено, но вам необходимо вернуть господина Ниома на планету и в семью как можно быстрее, чтобы ни он, ни ваш ребенок не пострадали. Они оба очень уязвимы сейчас. Прошу вас, не надо нервничать, — опять пошла пятнами кожа оллундца, видимо, так проявлялась его особенная чувствительность к обсуждаемому вопросу. — Отельный шаттл я отправлю обратно и сам доставлю вас в медицинский центр, мне необходимо получить официальное заключение, чтобы приложить его к делу. Да и одну вас оставлять, учитывая случившийся обморок, было бы неразумно. Не будем откладывать?
Триана отправила сообщение куратору о своем скором прибытии и цели визита, надеясь, что ее состояние и обморок не являются симптомами того, что с ребенком что-то не так. Участие постороннего оллундца, совсем не обязанного сопровождать ее, утешать и так далее, вызвало очередной приступ сентиментальности и грусти. Почему на Нурриане к ней никогда не относились так хорошо, а на Оллунде, где живут такие замечательные создания и она обрела счастье, сразу потеряла единственного, чья забота и любовь были ей нужны?! И не озвучивая свою догадку, юная госпожа Ниом, уже знала, почему Канстаэл ушел, не попрощавшись и вернув ей свободу. Он не собирался жить без жены, поскольку просто не смог бы, но
