– Это неинтересно, – упорствует Старик.
Кики ждет.
– Ты лишаешь старого человека последней радости, – говорит Старик.
Кики вздыхает.
– Говори же, наконец.
– Ну, хорошо, – восклицает Старик. – Я тебе это сказал, дитя.
– Да, ты мне это сказал.
Кики раскрывает свой ноутбук и начинает водить пальцем по монитору.
– К слову сказать, я рад за тебя, что твой крестовый поход завершился так успешно, – говорит Старик Петеру.
– Что значит успешно? – спрашивает Петер.
– Н-да, – говорит Старик. – Тебе все-таки прислали тайный адрес Генрика Инженера.
– Вы читаете мои сообщения?
– Только важные.
– То есть?
– Кроме того, ты получил эту непристойную фотографию ню, – говорит Кики. – И ты рассматривал ее целых сто двадцать восемь секунд. Но следует признать, что она действительно сделана со вкусом…
– Ты тоже читаешь мои мейлы?
– Только от скуки.
– Есть в этом помещении хоть кто-то, кто не читает мои личные сообщения?
Машины Петера смущенно смотрят вниз. Насколько для них это возможно.
– Мики? – спрашивает Петер.
Мики, будто извиняясь, пожимает плечами.
– Невероятно!
– Ну как? – спрашивает Кики.
– Что?
– Ты не хочешь нанести визит Генрику?
Чистые существа
– Это ведь не случайность, – сетует Айша, – что это долбаное видео всплыло именно сейчас. Как раз когда мы почти сравнялись по результатам.
Она смотрит на экран с включенным без звука видео, на котором один из членов Партии прогресса занимается онанизмом.
– Что за идиот, – бормочет она. – Из-за него Повар теперь победит на выборах. Это надо же, чтобы, в конце концов, все зависело от этой глупости. Скольких катастроф можно было бы избежать, если бы мужчины не вынимали свой член из брюк!
– Но это очень крутое утверждение, – говорит Джон.
– Очень жесткое утверждение, – говорит Айша.
– Вам следовало стать комедийной актрисой.
– Назови мне любую историческую катастрофу, и я докажу тебе, что она возникла только потому, что какой-то мужчина не смог удержать свой член в штанах.
– Ну, хорошо, – говорит Джон. – Восьмилетняя война.
– О’кей, – отвечает Айша. – Очень просто. Восьмилетняя война была бы немыслима без предшествующего возрождения национализма. Она была раздута страхом наплыва беженцев из исламистских «распадающихся государств». Эти «распадающиеся государства» были прямым следствием американского нападения на Ирак. Ирак был атакован, потому что американский народ избрал своим президентом идиота по имени Джордж В. Буш. А Буш был избран, потому что его предшественник-демократ не мог удержать свой член в брюках.
– На редкость убедительно, – говорит Джон.
– Я недавно читала даже исторический роман на эту тему, – говорит Айша. – «Практикантка и президент».
Джон выжидает две секунды.
– Гм, – говорит он. – Я читал более интересные книги Каллиопы. «Джордж Оруэлл идет за покупками» я нахожу, например, выдающимся произведением.
Айша опять смотрит на экран.
– Ты знаешь, что меня больше всего убивает?
– Нет.
– Теннисные носки, – отвечает Айша. – Как это безвкусно. Какой мужчина, который хоть немного следит за собой, на полном серьезе носит теннисные носки?
– И к тому же еще надевает их на свой пенис.
– Да, – соглашается Айша. – На ногах – это еще куда ни шло.
– Но это еще не конец.
– Нет, – бормочет Айша. – Эти белые теннисные носки с красными полосками будут преследовать меня в кошмарных снах. Это конец.
– Может быть, мы сможем все это использовать даже в наших интересах.
Айша насторожилась.
– Да?
– Это не случайность, что такого видео нет обо мне.
Айша мгновенно понимает, о чем речь.
– О тебе и не могло быть такого видео…
Андроиды не занимаются онанизмом. У них нет противоестественных сексуальных пристрастий. Никаких тайных романов. Никаких внебрачных детей. Они… чистые существа.
– Ты всегда будешь держать свой член в штанах, – говорит Айша.
– У меня ведь его вовсе нет… – хотел возразить Джон.
– Слишком много информации, Джон, – прерывает его Айша. – Обратись немедленно к Оливеру из WWW. Скажи ему, что нам нужен новый рекламный ролик. Прямо сегодня.
– Я уже это сделал, – говорит Джон.
Айша ведет зашифрованный диалог через свою уховертку.
– Позаботьтесь о том, чтобы этот идиот вылетел из партии!.. – кричит она. – Тони, мне плевать на то, кто его отец… Это неправда, что подобное делает каждый… Джон не делает… А сейчас послушайте меня, вы, ментально ограниченный дурачок! Или вы станете вице-президентом, а Джон – президентом, или предметом насмешек в исторических книгах. Я рада, что вы это понимаете.
Айша заканчивает разговор и улыбается.
Потерявший ориентир
Петер, Кики и машины собрались в подвале вокруг дивана. Старик в виде уменьшенной голограммы занял место на придиванном столике.
– Адрес, который мне прислал якобы деловой партнер, к сожалению, оказался полной мистификацией, – говорит Петер. – Каллиопа посмотрела в сети. Такого места не существует. Там ничего нет. Ни города, ни деревни, ни дома. И нет никаких улиц, которые бы туда вели.
– То, что в сети ничего нет, совсем не значит, что это место не существует, – говорит Кики. – Есть места, которые не указаны ни на одной карте.
– Эти места подобны этажам, на которые тебя везет лифт только в том случае, если у тебя есть соответствующий ключ, – объясняет Старик.
– Это несерьезно.
– Насколько это невероятно, что кто-то с властью шефа The Shop определяет свое пребывание, используя функцию «на карте не указывается»? – спрашивает Кики.
– Например, Марк Цукерберг, – говорит Старик, – не являющийся в профессиональном отношении ретивым поборником частной сферы, купил себе более чем за тридцать миллионов долларов четыре соседних дома рядом со своим земельным участком, чтобы никто не нарушал его личное пространство.
– Так как все транспортные средства передвигаются автономно, – говорит Кики, – достаточно только скрывать информацию о населенном пункте, чтобы сделать его недоступным. Даже для дронов личного транспорта.
– Билл Гейтс купил себе даже двенадцать земельных участков.
– Кто эти люди, о которых он здесь все время разглагольствует? – спрашивает Петер.
– Ты просто его не слушай, – говорит Кики.
– Не парься об этом, Старик, – советует Пинк. – Меня тоже никогда не слушают.
– Этот голос, – говорит Старик, – странный. Где ты взял этот айпад качества? Это возможно, что…
Кики выключает голограмму, и Старик исчезает.
– Петер! Алло! – машет она рукой. – Слушай меня!
– Ты его просто выключила, – говорит удивленно Петер.
– А как часто я мечтала о том, чтобы то же самое можно было бы делать с настоящими людьми. Эй! Сконцентрируйся!
– О’кей, о’кей, – отзывается Петер. – Значит, ты говоришь, что ни одно транспортное средство не сможет доставить меня к шефу The Shop, в том числе и летающее.
Как по команде, слово берет Кэрри.
– Ты мог бы пойти пешком, – предлагает дрон.
– Пойти пешком? – переспрашивает Петер. – Это будет продолжаться целую вечность.
– Это не совсем так, – говорит Каллиопа. – Если я экстраполирую имеющиеся данные местности, я получу чистое время движения, равное тридцати двум дням, восьми часам, четырем минутам и шестнадцати секундам. Примерно.
– Примерно, – повторяет Кики, усмехаясь.
– Возможно, я смогу помочь, – говорит Ромео. – Когда я еще был в бизнесе, мне нужен был, разумеется, умеющий хранить тайну партнер, который доставлял меня всюду, где были востребованы мои услуги, не разбалтывая в дальнейшем, где мы были.
– Никому здесь не интересна история твоей жизни, сын вибратора, – говорит Пинк. – Давай дальше.
– Через коллег я познакомился с самоходным автомобилем, который потерял способность ориентироваться. Для меня это было очень удобно. Я, правда, должен был все время указывать ему дорогу, но
