А мы развернулись и поплыли вниз по течению. Плыли до самого вечера, но как только начало темнеть, остановились. К берегу приставать не стали – все-таки это земля швисов, хотя пока она и принадлежит Леопольду Габсбургу. Но он ее практически не контролирует. Только большие города, где он держит свои гарнизоны, но скоро его и оттуда выбьют. Все-таки швисы – вояки очень хорошие. Жаль, что у меня с ними так получилось. Союзниками мы бы, конечно, не стали – не признают они союзов с чужаками, но нанять я бы их мог. А теперь какой уж найм. Теперь каждый швис будет мечтать перегрызть мне глотку. Ну, пусть попробуют.
Переночевали спокойно, а с раннего утра двинулись дальше. К обеду подошли к Базелю. Все наши суда встали на рейде, а я на своем струге подошел к пристани. Правда, недалеко встали еще два струга, которые страховали нас своими пушками.
Я стоял на носу корабля, рядом с пушкой, и ждал таможенников. Наверняка сейчас припрутся сдирать с нас пошлину за проход через их город. Подскакала какая-то группа всадников. Один из них, в неплохом рыцарском доспехе, приблизился к нам.
– Кто вы такие? – грозно спросил он.
Ни фига себе! Даже с коня не слез. Это уже наглость.
– Я граф фон Линдендорф, а кто вы?
– Я барон Маркус фон Лейтнер, помощник коменданта города.
– Барон, вас в детстве не учили правилам учтивости? Почему вы разговариваете со мной сидя на коне?
– Граф, сейчас не до учтивости. До нас дошли вести, что вы уничтожили несколько сотен подданных нашего герцога. Это так?
– Если вы имеете в виду швисов, то да, так и есть. Я сжег Шаффхаузен и расстрелял колонну каких-то голодранцев, которые шли к городу на помощь. Но я был в своем праве: наемники именно из этого города вторглись в мое графство и устроили там кровавую вакханалию. Так что я только отомстил.
– Но эта земля принадлежит моему герцогу, и город тоже. Вы должны были подать жалобу ему, а не бесчинствовать на его земле. Я буду вынужден задержать вас и проводить к моему господину для разбирательства.
– Барон, вы в своем уме? Задержать меня?
Барон поднял левую руку, и из-за домов стали выбегать арбалетчики. Ничего себе, вот это встреча. Подготовились, собаки.
– Всем занять укрытия! – крикнул я и тут же почувствовал удар в грудь. Удар был такой силы, что меня отбросило на несколько метров, и падая, я неслабо приложился головой о палубу.
Тут же раздались мушкетные выстрелы. Потом грохнула пушка. И еще две. Мушкетная стрельба усилилась, а потом резко все затихло. Я лежал на палубе, и никто ко мне не подходил. Наконец подскочил Элдрик и стал снимать с меня кирасу. Я попытался рассмотреть свою грудь, чуть приподняв голову. Из кирасы торчал арбалетный болт. Прямо напротив сердца. Это что, меня убили, что ли? Не похоже. Голова болит, аж раскалывается, а у мертвых голова болеть не должна. Да и грудь болит. Значит, только ранили, но и ранение в нынешнее время чаще всего приводит к смерти. Так что пора брать свое спасение в свои же руки.
– Что ты возишься с застежками… – зашипел я, – режь ремни.
Элдрик перерезал ремни и снял с меня кирасу. Болт так и остался торчать в ней. С меня уже стягивали хауберк, котарди и камизу.
– Ваше сиятельство, рана неглубокая, сейчас я вас перевяжу.
– Подожди, Элдрик. Сначала промой ее крепким вином, потом почисть, чтобы там не осталось никакой грязи. Чисть кинжалом, но и его сначала промой крепким вином и только потом перевязывай. Но быстрее, быстрее, а то я кровью изойду.
Говорить громко я не мог, но зато шипел с такой злостью, что все делалось очень быстро. Рядом со мной, на коленях, стоял Курт, и лицо у него было такое, что казалось, будто он сейчас заплачет.
– Так, Курт, бери командование в свои руки.
– Я этот город с землей сровняю!.. – зарычал он.
– Не дури, Курт. Очисть мост от солдат герцога, чтобы корабли могли пройти спокойно под мостом, и достаточно. В город не лезь. Он нам не нужен, а людей можем потерять много. Действуй.
Принесли вино, и Элдрик стал промывать рану. От боли я отключился.
Когда пришел в себя, все уже было кончено. Вокруг стояла тишина, только слышался плеск волн. Я лежал в своем закутке. Рядом сидел Элдрик.
– Элдрик, что там происходит?
– Вы очнулись, ваше сиятельство!.. Может, пить хотите?
– Да. Дай воды.
Он напоил меня.
– Как у нас дела?
– Все хорошо, ваше сиятельство. Мы плывем дальше. Города уже почти не видно, только дым заметно.
– Позови Курта.
Вот ведь скотина, сжег все-таки город. Ну я ему сейчас устрою…
Примчался Курт.
– Докладывай.
– Все нормально, ваше сиятельство. Мост очистили. Правда, пришлось поджечь предмостные городские кварталы, чтобы не смогли подойти подкрепления к защитникам моста. А мы атаковали с другой стороны реки. Первые ряды несли перед собой сходни, вместо щитов, а вторые и третьи расстреливали из мушкетов противника. Правда, с корабликами нашими проблема.
– Что еще?
– После частой стрельбы из шестидюймовок почти на всех кораблях появилась течь.
Вот ведь зараза. Как я ни пытался укрепить силовой набор стругов – не помогло. Ладно, и четырехдюймовых пушек, думаю, хватит. А домой вернемся, еще поколдую над кораблями.
– До дома без ремонта дойдем?
– Дойдем, конечно.
– Ну и ладно. Наши потери?
– Семерых мушкетеров убили первым же залпом арбалетчики. Это когда и вас ранило. Двенадцать мушкетеров погибли на мосту. Двадцать три ранены.
– Как выйдем из австрийских земель, остановишь у какой-нибудь деревни – похороним наших мушкетеров. Со мной что?
– С вами все в
