А кто у нас граф Клеве? А граф у нас Адольф, младший брат Энгельберта, графа фон Марк, моего бывшего сюзерена. В принципе, объединившись, они бы могли двинуться на меня, но опоздали. Год проваландались, а потом у них началась заварушка с епископом Кельнским. Как раз в семьдесят седьмом году. И он бы, объединившись с Бергом, братцам накостылял; собственно, это они и собирались сделать, попутно растоптав малолетнего барона, но не вышло. Малолетний барон помножил на ноль их объединенную армию, чем очень помог и своему бывшему сюзерену и его братцу. Так что они в общем-то мои должники. Но про долг они сразу забудут, как только я откушу кусочек от графства Клеве. Да и какой долг? О чем это я? Фон Марк меня давно растоптал бы, если б мог. Но боится. Даже в союзе с братом боится. Одно хорошо – не смогут они объединиться против меня с архиепископом Кельнским Фридрихом Третьим Саарверденом. Слишком уж не любят они друг друга. Да и находятся они еще до сих пор в состоянии войны друг с другом.
А архиепископ – союзник фон Берга. И Берг с архиепископом будут очень рады, если я отщипну кусочек и от Клеве. Не страдать же им одним. Получится, что я от всех соседей по кусочку отщипну. Ну, тогда надо от Клеве отщипнуть побольше, а то несправедливо получится. До реки Эмшер или даже Липпе. Как раз как парочка моих баронств получится. Небольших баронств. Или одного большого, вроде баронства Кетлин. От Марка, Берга и Кельна я ведь отгрыз кусочки очень не плохие. Особенно от Берга и Марка.
Да, тут надо думать. Очень хорошо думать. И не одному. Я ведь всех современных раскладов не знаю. Надо с Гюнтером посоветоваться. А лучше сразу с отцом Бенедиктом. Он вроде ко мне хорошо относится, так что плохого не посоветует. А уж следовать его совету или нет, будем решать вместе с Гюнтером и Куртом. На этом и остановлюсь. Нечего сейчас голову ломать. Да и спать пора.
Глава 2
Утром отправились домой. Всю дорогу я думал о Дуйсбурге. Отгонял от себя мысли о нем, а они опять возвращались. Да, зацепил меня этот городишко. Он и в самом деле был совсем небольшим. Мой Линдендорф не меньше, а скоро и вообще обгонит его по всем показателям. Одного у него нельзя отнять – это настоящий город с тысячелетней историей. Он был городом еще при римлянах. Тех, которых почему-то называют древними. Вот при них он и возник. А это завораживало. Да, он не очень благоустроен. И промышленности в нем практически нет. Он жил только с торговли. Но, думаю, если он попадет в мои руки, я из него конфетку сделаю. Торговля так торговля. Будет торговой столицей моего графства, а Линдендорф – промышленным центром. Так и надо сделать. А то слишком тесно стало в Линдендорфе от разных непонятных людей. Все называют себя купцами, а кто на самом деле? Нет, в основном, конечно, купцы, но Ирма правильно сказала: купцы-то приезжают не одни, а со свитой. И кого они с собой привозят, хрен знает. А ведь секретов в Линдендорфе столько, что и сейчас не знаю, как их уберечь, а дальше будет только хуже. Вот и надо сделать так, чтобы лишние люди у меня в городе были наперечет. Не фига там разным шпионам болтаться. Если Дуйсбург отожму, то так и сделаю – он у меня будет торговым городом, этаким огромным торгово-развлекательным центром, а Линдендорф – административной, промышленной и научной столицей. И в город пускать только по приглашениям. Вот так будет правильно.
Вот наконец мы и дома. К Хаттингену подошли после обеда. Мне подвели коня, и я рванул домой. Думаю, Курт здесь и без меня справится.
Ами меня в этот раз не встречала. Да и откуда она могла узнать, что мы уже прибыли? Об этом еще никто не знает. Нашел ее на женской половине в компании жен моих офицеров. Ну и хорошо. Одной ей было бы совсем грустно. Увидев меня, она с радостью попыталась вскочить, но не получилось. Да, с таким животом не попрыгаешь. Но он, кстати, ее совсем не портил. Чувствовалась, конечно, некоторая одутловатость, скованность движений, но лицо чистое, без пятен. Да и какая, впрочем, разница. После родов все равно ведь все пройдет, и она опять станет стройной и изящной. А сейчас она прекрасна уже тем, что носит моего ребенка.
Я успокоил дам, сообщив им, что потерь среди офицеров нет и к вечеру они все уже будут дома. Ами всех отпустила, и они нас покинули. Помчались готовиться к встрече мужей. Ну а мы просто сидели, обнявшись, и молчали. Подробности похода она из меня потом вытрясет, а сейчас и просто помолчать в кайф. Да, здорово я по ней соскучился.
Так и просидели до ужина. А на ужин примчался Гюнтер, которому я был очень рад. И отец Бенедикт. Вот к этому у меня было двойственное отношение. Поговорить с ним, конечно, следовало, но я рассчитывал с ним встретиться завтра или послезавтра. Сегодняшний вечер хотелось провести только со своими. Но раз уж пришел… не гнать же теперь. К концу ужина примчался Курт. Замечательно. Избавиться еще от отца Бенедикта – и можно поговорить. Но именно с отцом Бенедиктом и пришлось провести весь вечер. Сразу после ужина прошли с ним в замковую часовню, где я причастился и исповедовался. Грехов за мной не было. Даже блуда. Так что отпущение получил сразу и без нотаций. Потом мы прошли в мой кабинет, и священник приступил к допросу. Но я не прежний Лео – на меня где залезешь, там и слезешь. Так что узнал он только то, что я посчитал нужным ему сообщить. Хотя скрывать мне особо было нечего. Рассказал ему о нашем походе по земле швисов. Упирал на то, что я хоть и сжег их город и деревню, но люди не пострадали. Мирные люди. То, что я
