– Добрый день, Котаро, – засмущалась в ответ девушка и, желая скрыть смущение, вызванное в ней видом полуобнажённого мускулистого гиганта, осмотрела палату. – Хочешь есть?
Спрашивая это, она уже собирала рассыпанную по полу икебану и поднимала опрокинутые вазочки. Ей, как и ещё трём медсёстрам, поручили надзор над выжившим, но только она осмеливалась заговорить с ним. От Кумико Котаро получал знания нового языка, путаные, трудно понимаемые объяснения об окружающем мире и некоторое представление о том, что ждёт его дальше. Девушка хоть и побаивалась его, но находила весьма привлекательным, а обстоятельства его появления считала весьма интригующими и даже отчасти романтичными, мысленно создавая себе образ героя женских романов, под который рыжий, длинноволосый и мускулистый красавец подходил как нельзя лучше.
– Нет, Кумико. Мне… надо… – Котаро запнулся на середине предложения, не зная, какое употребить слово, и показал пальцами, указательным и средним, жест, изображающий ходьбу, подкрепив безотказной репликой: – Пожалуйста.
– Гулять? – спросила девушка, склонив голову набок и повторяя его жест. – Ты хочешь гулять?
Мужчина кивнул, интуитивно чувствуя, что понят правильно.
– Надо гулять. Пожалуйста, – повторил он, гипнотизируя девушку своей улыбкой. Исходящая от него аура уверенности, силы и спокойствия действовала на Кумико лучше, чем любая пылкая и проникновенная речь.
Его отрывистые фразы на ломаном японском и чарующая улыбка достигли своей цели – Кумико задумалась.
– Я вернусь. Скоро. Пойдём гулять. Подождёшь?
В своих мыслях девушка уже взяла разрешение у дежурного врача и только прикидывала, где раздобыть для своего представительного кавалера одежду для прогулки во внутреннем дворике. Кумико представляла, как будет прогуливаться с ним под ручку, и её впечатлительное девичье сердечко заходилось в бешеном, волнующем воображение ритме.
– Ждать, – кивнул он ей, мысленно восхваляя женщин за их неуёмное любопытство и ликуя, что наконец выберется из этих четырёх стен. – Котаро… ждать… Кумико.
Пока что всё шло по его плану.
* * *Жители Островной империи восходящего солнца издревле почитали драконов наравне с богами. По сей день в любой префектуре можно легко отыскать храм, посвященный одному из них; детям в детстве рассказывают сказки и легенды с их участием; ежегодно проходят массовые фестивали в их честь. Драконы всегда значили многое и после своего исчезновения сохранили своё место в умах и сердцах людей, оставаясь живым воплощением красоты, могущества и мудрости.
Драконы относились к людям по-разному. Были среди них и жестокие тираны, устраивавшие обильные кровавые жатвы; хватало безучастных ко всему хранителей мест силы, в коих они предпочитали селиться; встречались и те, кто неразрывно соединил свою судьбу со смертными, возложив на себя бремя хранителей. Безжалостное время и неумолимая судьба поступили с такими драконами своеобразно, так сказать в своём стиле – даже после смерти дракон не прекращал исполнять свой долг, становясь духом-хранителем. В их честь выстраивали семейные святилища, проводили обряды и жертвоприношения и, не стесняясь, спрашивали совета в сложных ситуациях.
Находились и такие предприимчивые смертные, что смогли подружиться со своим хранителем. Это многое изменило в жизни моего дальнего предка, затронув таким образом и мою жизнь.
Боль. Ослепляющая, рвущая на клочки, опаляющая разум и безжалостная – она владела мной всего лишь несколько мгновений, показавшихся долгими часами, и схлынула как весенние воды, оставив после себя слабость и опустошенность. Мундир и сорочка пришли в полную негодность, расползаясь не только по швам, после того как я зябко передёрнул плечами, несчастные остатки моей верхней одежды попросту очутились под ногами.
Боевой клич моего деда ещё не успел стихнуть, отражаясь от стен звонким эхом, ему вторили надрывающиеся сигнализации припаркованных у домов машин и тревожный вой сирен где-то вдалеке. А дракон, соткавшийся из пустоты, воспарил в метре над землёй, по-змеиному собрал кольцами своё длинное тело и гулко взревел.
Около пяти метров в длину, четырехлапый, в панцире из черной чешуйчатой брони с белесыми прожилками, с частым гребнем ослепительно белых костяных шипов вдоль всей спины, серебристыми вибриссами на вытянутой хищной морде и пастью, полной жаждущих крови клыков.
Акустическая волна его рыка унесла опешившего китайца на несколько метров и с треском впечатала в каменную стену здания. Зазвенели выбитые стекла, поднялось небольшое облако пыли. Стоит отдать должное – мой враг не понёс серьёзного урона, да и появление дракона воспринял относительно спокойно, разве что удивился. Как я понял чуть позже, он просто не ожидал от меня такого финта.
Дракон клацнул челюстями, сжался тугой пружиной и смачно плюнул лучистым комком света в китайца, окутавшегося «покровом» из мелких, часто переплетённых между собой молний. Хвостатой кометой драконьего плевка моего противника повторно вбило в стену.
– Oh…t можно, насколько это круто, – тихо прошептал я себе под нос и побежал к Алексе, потерянно и непонимающе смотревшей на разворачивающееся перед ней сражение, характерное для давно ушедших в забвение времён. – Не стой столбом! Беги отсюда, приведи помощь! Мы задержим его, насколько сможем!
Холодный ветер жадно впивался в мой голый торс, татуировка на нём ярко светилась, отражая часть узора на стены тупика и девушку. Потрясённо хлопнув огромными от удивления глазищами, Алекса встряхнулся и заорала:
– Никуда я не побегу! Вот-вот сами прикатят. Тебя же пасут все кому не лень! И сейчас они мчатся на помощь, уж не сомневайся! Я останусь с тобой!
Дракон снова взревел. Оглянувшись, я увидел его сплетенное в клубок тело, катающееся по широкой улице. Воплощающий в себе свет и тьму дух опутал собой китайца и что было сил сжимал его в своих смертоносных объятьях. Расходившиеся в стороны гравитационные волны раскидывали автомобили, попадавшиеся на пути чешуйчатого клубка. Но цели своей достигнуть у духа пока не получалось. Протянувшийся от меня к нему ручеёк бахира пока ещё не ослабевал, однако я чётко осознавал – моих сил хватит максимум на минуту.
В гремящую на улице какофонию уже влились крики людей, разбуженных устроенным побоищем. В окнах разгорался свет, мелькали лица и силуэты, слышался отборный мат, сыпались угрозы и проклятья. В общем, творился хаос. А напротив меня стояла девушка, которая не должна была пострадать из-за меня. Я вообще не хотел лишних жертв. Однако побороть женское упрямство непросто, да и помощь от неё могла перевесить чашу весов в нужную сторону.
– Сколько тебе нужно крови? – с ходу взял я быка за рога, ошеломив её таким вопросом, и продолжил, слегка встряхнув за воротник: – Ну же, соображай живее! Сколько?!
– Несколько глотков. И это будет больно, Леон. Ты
