– Война? Война – это хорошо. Значит, я им буду нужен, – тем временем заключил Котаро, глядя в окно и любуясь непонятным, но таким красивым изменившимся миром, в котором ему, возможно, всё-таки удастся отыскать своё место…
* * *Зачастую мы видим в окружающих именно те недостатки, что в какой-то степени присутствуют в нас самих. Критикуя Алексея за беспорядок в личной жизни, я отчётливо ощущал, как ворочается бревно в собственном глазу. Ситуация требовала хоть какого-то разрешения. Слишком уж много вокруг меня всего завертелось.
Женщины… В моей жизни их присутствие всегда определяла необходимость. Воспитание самурая подразумевает целый пласт этики по отношению к слабому полу, изучение которого меня не миновало. А вот применять его как-то не приходилось. Большая часть женщин в моей памяти так и остались жёнами крестьян из ближайшей деревни, работавшими служанками при поместье, в котором я прожил значительную часть своей жизни.
А вот брат, в отличие от меня, обладал куда большими практическими навыками, хоть и отличался определённой скромностью и стеснительностью. Да и, как оказалось, божественный дар оказывал своё влияние. Поэтому женщин в жизни Леона присутствовало значительно больше. И он знал, как с ними «правильно» обращаться. И оставил мне наследство, разобраться с которым предстояло в ближайшее – время.
Обо всём этом я размышлял перед экраном лэптопа, светящимся в темноте моей комнаты. Сквозь приоткрытую дверь долетали переборы гитары и звучный голос моего друга, исполненный горькой печалью и обречённой чувственностью потерявшего всё человека:
Пой же, пой. На проклятой гитареПальцы пляшут твои в полукруг.Захлебнуться бы в этом угаре,Мой последний, единственный друг.Не гляди на ее запястьяИ с плечей ее льющийся шелк.Я искал в этой женщине счастья,А нечаянно гибель нашел.Я не знал, что любовь – зараза,Я не знал, что любовь – чума.Подошла и прищуренным глазомХулигана свела с ума…[5]Невольно заслушавшись, я поймал себя на мысли о том, что все его песни словно пропущены через душу – Алексей понимал, о чём он поёт, понимал так, будто ощущал подобное. В очередной раз удивлённо качнув головой, я всё же собрался с мыслями и сделал то, что следовало. Пальцы коснулись клавиатуры, запуская приложение для видеозвонков.
– Лео-кун! Гадкий мальчишка!!! Как ты мог забыть про нас?! Риасу, этот подлец всё-таки заявился! Я же тебе говорила!
Сёстры Мияги всегда отличались вспыльчивым темпераментом и взрывным характером. Мне же приходилось пожинать плоды собственной бездеятельности и малодушия брата, позволившего девчонкам оседлать его шею ещё во время совместной учёбы. Синеволосая Рисса радостно не спускала с меня глаз, не прекращая при этом говорить, и причем так торопилась, будто я должен был вот-вот исчезнуть с экрана. Бороться со стихией бесполезно – человек не способен устоять против цунами. Вот и мне пришлось терпеливо дожидаться того момента, когда схлынет волна первоначальных эмоций и меня для начала хотя бы выслушают.
– Лео! Привет! – старшая сестра оттеснила от экрана младшую, довольно бесцеремонным образом спихнув её ногой куда-то в сторону, и сдержанно поприветствовала меня, не спуская заинтересованного взгляда. – Мы рады, что ты отыскал время для нас.
– После того шквала звонков, что обрушился накануне, это было неизбежно. Но я слышу укор в твоих словах и принимаю его. Мне следовало появиться гораздо раньше. Простите меня, девчонки… – повинился я, стараясь оставаться в рамках, навязанных именно моим воспитанием, тем самым проводя невидимую, но вполне осязаемую восприятием черту между нами.
– Твой сосед оказался очень любезен, Лео-кун, и сообщил нам, что у тебя всё в порядке, – влезла вернувшаяся к монитору Рисса, примостившаяся рядом со старшей сестрой.
Они какое-то время гипнотизировали меня взглядами, после чего переглянулись и хором заявили:
– Ты изменился! Сам на себя не похож!
– Штирлиц никогда не был так близок к провалу… – неслышно шевельнул я губами, цитируя своего друга, с трудом удержав на лице прежнее выражение, и мягко улыбнулся, разводя руками: – Это было неизбежно. Столько всего произошло. Другая страна, другие люди…
– Они научили тебя пить водку, играть на балалайке и танцевать с медведями? – воскликнула Рисса, вытаращив свои огромные карие глаза. – Этого я и боялась!
– О боги! Ну почему я должна постоянно за тебя краснеть?! – одновременно с этим вспыхнула Риасу, сопровождая негодование воспитательным приёмом под названием «затрещина от старшей сестры». – Леон-кун, не обращай на неё внимание. Это она от радости ничего не соображает. Мы писали тебе это, но подобное необходимо говорить вслух. Мы сочувствуем твоей утрате. Держись и помни, мы всегда поддержим тебя в трудную минуту. И поможем, чем сможем…
От её слов пахнуло теплом ласкового весеннего солнца, а в моей душе словно устроился умиротворяюще мурчащий кот. В горле вдруг ощутимо запершило, откуда-то изнутри подкатил комок, не дававший мне сказать ни словечка. Кивнув, я постарался улыбнуться им как можно естественнее. Но, как известно, нет ничего более неестественного, чем наигранная улыбка. И почему-то девушки восприняли её по-своему. Странные создания…
– Ну что ты так лыбишься? Мы, между прочим, небесполезные! – снова встряла Рисса, патетично воздевая палец к потолку. – Ты нас недооцениваешь! Мы установили жучок в поместье Такэда!!!
Изощрённая логическая последовательность хода её мыслей и озвученная новость заставили меня поперхнуться от удивления и закашляться.
– Кто тебя просил, мелкая?! Зачем ты ему это сказала именно сейчас?! – возмутилась старшая, стараясь не смотреть в мою сторону.
– Что вы сделали?! – едва сдерживаясь, чтобы не закричать, приглушенно зарычал я. – Куда вы полезли? Nah…a, спрашивается, вы суетесь не в своё дело! Вы вообще головой соображаете?!
Девочки ошарашенно молчали, хлопая глазами и невольно отодвигаясь от своего ноутбука, словно опасаясь моего последующего появления в непосредственной близости.
– Риасу! Твоя идея?!
– Да, моя, – девушка встряхнулась и гордо вскинула голову, демонстрируя мне свой характер. – И я знала, что делаю!
– Почему ты думаешь обо мне, а не о том, что может случиться с вашей семьей? – устало спросил я и помассировал виски, чувствуя, как начинает трещать голова. – Помогать мне в войне не надо. Это не ваше дело. Ваше дело закончить учёбу, отыскать себе дело по душе и выскочить замуж!!! Не лезьте туда больше ни в коем случае! Вас там никогда не было! Понятно?!
– Но… – попыталась было что-то вякнуть Рисса и, столкнувшись с моим злым взглядом, смолкла на полуслове.
В душе я понимал, что разговаривать с ними в таком тоне вовсе не следовало. А другого выхода, как ни старался, не нашёл. Последние события откровенно намекали, что никаких долгосрочных планов, а тем
