Тобо был очарован отцом. Казалось, никак не мог до конца поверить, что наконец-то видит этого человека во плоти. Обстоятельства сложились так, что чуть ли не с момента зачатия Тобо его родители жили врозь.
Мальчик хотел подняться вместе с семьей, но я удержала его:
– Тобо, останься. Для тебя полно работы. Наглядишься на отца после того, как мы перенесем Госпожу и князя. Привет, Суврин. А тебя что сюда привело?
– Любопытство. Любопытство шри Сантаракситы. Он твердит, что непременно должен увидеть эти пещеры. Буквально свел меня с ума напоминаниями о том, сколько религиозных легенд с ними связано. Оказаться так близко и не увидеть собственными глазами – это просто немыслимо.
– Понятно.
Теперь я заметила и старого библиотекаря. Он шел вдоль шеренги древних людей, вглядываясь в каждого, бормоча под нос и время от времени подпрыгивая от волнения. Лебедь ни на шаг не отставал, то и дело напоминая, что руки надо держать при себе, – Сантараксите так и хотелось потрогать и чуть ли не обнюхать каждый кусочек древнего металла или ткани. До него, очевидно, никак не доходило, что, хотя в этих старцах еще тлеет жизнь, они очень уязвимы.
– Лебедь, веди его сюда. – Мне хотелось поговорить с Сантаракситой как со специалистом по древности. Понизив голос, я сказала Суврину: – Ты хоть понимаешь, что это тебе придется тащить его наверх, если не сможет подняться сам? А я буду идти сзади и подбадривать тебя Копьем.
Суврин, похоже, такого поворота никак не ожидал.
– Этот человек не имеет понятия…
– Как там Шиветья? – прервала я его.
– Все в порядке. Его развернули правой стороной вверх и оттащили от трещины. Непохоже, правда, что он нам благодарен.
– Он что-нибудь сказал или сделал?
– Нет. Я сужу по выражению физиономии. Наверное, обиделся, что мы его уронили. Я и сам вряд ли был бы рад, если бы меня шарахнули носом об пол.
Тяжело дыша, к нам подошел Сантараксита. Он был в восторге.
– Мы идем по стопам легенд, Дораби! Я молю Князей Света, чтобы они продлили мне жизнь, – тогда я успею поведать о моих приключениях бхадралоку!
– То есть тем, кто не поверит ни единому твоему слову, шри. Разве ты не знаешь, что с порядочными людьми ничего никогда не приключается? А сейчас все за мной. Нам предстоит очередное путешествие в мифологию. – Я зашагала вверх по крутому склону.
Да, безусловно, кто-то уже прошел этим путем до меня. Сначала я заподозрила, что Тобо не послушался и забрел дальше, чем было позволено. Потом решила, что следы на инее старые, – скорее всего, их оставила Душелов, которой просто захотелось туда заглянуть.
Основная пещера имела выходы в другие, меньшего размера. Некоторые были достаточно велики, чтобы смог пройти взрослый человек. Главная пещера стала заметно уже и ниже; нам пришлось пригнуться, а потом и вообще поползти. Кто бы ни проходил тут до нас, он вынужден был делать то же самое.
– Ты знаешь, куда идешь? – спросил Лебедь.
– Конечно.
Вершина мастерства любого начальника: говорить уверенным тоном, даже если не имеешь о предмете ни малейшего представления. Только не надо слишком увлекаться, иначе тебя раскусят.
Я бывала здесь во сне. Но запомнила все лишь в самых общих чертах и через каждые несколько шагов натыкалась на детали, которые были для меня совершенно новыми. А потом нам попалось то, что вряд ли можно назвать просто деталью.
Увлекшись чтением следов на инее, я едва не ткнулась носом в подошву сапога. Следы поведали мне историю человека, который несся как сумасшедший, а может, его гнала паника. Он не только сметал иней, но и оставлял царапины и сколы на камне.
– Думаю, я нашла Мэзера, Плетеный.
Это был один из тех странных моментов, когда в глаза бросаются всякие мелочи. Мэзеру следовало поставить на сапоги новые подметки. А мне следовало обратить внимание на другое: человек лежит на животе, а носок его сапога торчит почти вертикально. Разве это естественная поза?
– Давайте остановимся и хорошенько все тут осмотрим. Вряд ли этот парень вывернулся бы так по собственной воле.
– Я схожу за Гоблином, – сказал Лебедь. – Не предпринимайте пока ничего.
– Не волнуйся, мне моя шкура дорога. Не будет ее, не будет и нашего медового месяца.
Я вынула меч – даже не знаю зачем – и медленно выпрямилась, стукнувшись макушкой о свод.
Корди Мэзер склонился над каким-то бугорком, и тут с ним случилось нечто ужасное: его скрутило, как мокрую тряпку.
Неподалеку облегчился Суврин, и я вдруг остро ощутила мужское присутствие. К счастью, он был даже меньше моего искушен в межличностных отношениях, а потому не заметил моей нервно-смущенной реакции.
Странные дела. С абсолютной уверенностью могу сказать: похоть меня не изводила. Но что-то такое иногда накатывало – внезапными и как будто ничем не спровоцированными волнами, и в редких случаях было очень трудно с этим справляться. Интересно – почему? Ведь девяносто девять процентов времени я проводила в трудах и заботах; тогда и в мыслях не было, что может сложиться такая комбинация: я, мужчина и постель.
Пожалуй, не стоит поддразнивать Лебедя.
– Ну конечно, это не слишком аппетитно выглядит, – сказал Суврин. – Как думаешь, что тут произошло?
– Не собираюсь даже гадать. Посижу, подожду эксперта.
– Можно взглянуть? – спросил Сантараксита.
Суврину пришлось вжаться в стену – старик был весьма дороден. Пришлось снова предупредить Сантаракситу, чтобы не подходил ближе, чем я.
– Не надейся, что я потащу тебя наверх. – Хотя, конечно, он заметно похудел с тех пор, как я работала в библиотеке. – А ведь ты хочешь вернуться домой и обо всем рассказать бхадралоку.
– Знаешь, Дораби, а ведь ты абсолютно прав: они не поверят ни единому моему слову. И не только потому, что они порядочные люди, но и потому, что у Сурендраната Сантаракситы никогда в жизни не было приключений. У него и охоты до них не было, пока приключение само не нашло его.
– У богатых рождаются мечты. Бедные умирают, делая их явью.
– Ты не перестаешь удивлять меня, Дораби. Чья эта цитата?
– В. Т. С. Гоша. Он был правой рукой Б. Б. Мукержи, одного из шести бхомпаранцев, учеников Сондхела Гхоза, великого джанаки.
Сантараксита просиял:
– Дораби! Ты в самом деле чудо! Чудо из чудес! Подумать только, ученик уже превосходит учителя! По какому источнику ты цитируешь? Вроде я нигде не читал, что Гош или Мукержи имеют отношение к школе джанаки.
Я захихикала, как расшалившийся ребенок:
– Они и не имеют. Я просто дурачу тебя.
И этим признанием, похоже, я привела его в еще больший восторг.
Гоблин прервал нашу дискуссию:
– Лебедь говорит, вы нашли труп.
– Да. Вроде похож на Корди Мэзера, хотя лица не видно. И я не собираюсь никого никуда перемещать, пока мы не поймем,
