– Проклятие! Вечно я пропускаю самое интересное. Эй, Младший! Давай-ка сунься туда снова, посмотрим, как ты умеешь летать.
– Шри Сантараксита уже летал, господин Лебедь.
Суврину нужно поработать над своим чувством юмора. Положение солдата Черного Отряда обязывает.
– Почему бы тебе самому не попробовать, Лебедь? – поинтересовалась я. – Пробегись-ка к Книгам.
– Обещаешь, что позволишь мне приземлиться на тебя?
– Не позволю, но ты, пролетая мимо, получишь воздушный поцелуй.
– Наверное, если бы вы молчали в тряпочку, это помогло бы, – сказал Гоблин, вставая, – но мой блистательный, внимательный, изобретательный ум справился и так. Добраться до аналоев можно только с помощью золотого кайла. Кайло – это общий Ключ. Вот почему Нарайян Сингх так расстроился, когда увидел его у нас.
– Кайло у Тобо, – сообщила я и добавила после паузы: – Предлагаю сходить за ним тому, кого еще ноги держат.
– Нет уж, давайте все пойдем и разделим мучения поровну, – сказал Гоблин. – Мы же все-таки Черный Отряд. И хорошее, и плохое – все по-братски.
– Уж не намекаешь ли ты, что нынче у нас светлая полоса? – Я поползла в тоннель следом за Гоблином.
– А что, разве нет? Никто не пытается нас убить. Лично для меня это и означает светлую полосу.
А ведь он прав, как ни крути. Может быть, мне пора переосмыслить мое отношение к жизни в Отряде?
Прежде чем покинуть зал, я оглянулась. В Лебеде проснулось здравомыслие, и он решил двигаться в арьергарде, лишив Сантаракситу возможности что-нибудь отчудить. Пусть Гоблин и дальше пребывает в уверенности, что сейчас у нас светлая полоса.
Куда он подевался? – спросила я, ни к кому не обращаясь. В пещере древних продолжалась суетливая подготовка к подъему Госпожи и Прабриндра Дра, но Тобо нигде не было видно. – Не мог же он убежать наверх? Или мог?
Вряд ли. Даже кипучая энергия юности не заставит человека проделать столь нелегкий путь просто так, прихоти ради.
Пока я топала туда-обратно, ворча под нос и разыскивая парнишку, Гоблин поступил разумнее, начав опрашивать присутствующих. Он получил ответ еще до того, как я довела себя до белого каления.
– Дрема, он ушел.
– Сюрпризы, сплошные сюрпризы… Что-что?!
Это было еще не все – маленький колдун выглядел крайне расстроенным.
– Он повернул направо, Дрема.
– Он… Ох! – Вот теперь я точно раскалилась добела. Когда хочется орать, брызгать слюной, срывать на ком попало злость. – Проклятый дурак! Дебил! Идиот! Ноги оторву! Пойдем – может, еще успеем догнать.
«Он повернул направо» означает, что он пошел вниз. В глубину земли и времени, в глубину отчаяния и мрака. Он пошел туда, где покоится Матерь Тьмы.
Я сорвалась с места, решив во что бы то ни стало догнать Тобо, и схватила знамя. Белая ворона прокричала что-то одобрительное. Гоблин сказал с усмешкой:
– Ты пожалеешь об этом уже через сотню ступенек, Дрема.
Подмывало бросить проклятую штуковину, прежде чем мы зашли слишком далеко. Тащить ее по винтовой лестнице – это сколько же времени я потеряю?
89
Похоже, у лестницы нет конца, – сказала я Гоблину.
Мы тяжело дышали – несмотря на то что спускались. Не раз нам попадались выходы в другие пещеры; каждую из них явно когда-то посещали люди. Были там и сокровищницы, и усыпальницы с грудами костей. Уверена, что, даже если бы Шри Сантараксита, Баладита и я оказались долгожителями, все равно мы не успели бы составить перечень всех таинственных древних вещей, похороненных под блистающими камнями. И стоило хотя бы мельком взглянуть на любую из них, как она принималась манить меня, точно легендарная сирена.
Тобо по-прежнему опережал нас и оставался глух к призывам. Возможно, он просто не желал зря тратить время и срывать дыхание – в точности как мы поступали в отношении Суврина и Сантаракситы, которые намного отстали, но тоже звали нас сверху. Я от всей души надеялась, что в конце концов у них хватит здравого смысла повернуть назад.
Гоблин никак не реагировал на мои реплики. Берег дыхалку.
– Нельзя ли заколдовать мальчишку, чтобы шел помедленнее? – спросила я. – А еще лучше, чтобы свалился? Мне за него тревожно. Не мог он забраться так далеко, чтобы не слышать наших криков. О черт!
Я зацепилась знаменем. Уже не в первый раз.
Гоблин отрицательно покачал головой, продолжая спуск.
– Он не может нас услышать. – Пых-пых. – И не знает об этом.
Все ясно. У этой лестницы есть конец. И там, внизу, дремлет царица Обмана. Той искры сознания, что осталась у нее, вполне хватает, чтобы манипулировать самоуверенным юным всезнайкой. Он же наделен каким-никаким талантом, а главное, владеет инструментом, способным стать грозным оружием в руках тех, кто сковал ее вечным сном.
Спустя некоторое время мы были вынуждены укоротить шаг. Неестественный свет пошел на убыль и в конце концов настолько ослаб, что уже и не видно было, куда ставить ногу. Ветер, по-прежнему обдувавший нас, больше не нес холода, но зато все ощутимее становился хорошо знакомый тошнотворный запах.
Почувствовав этот «аромат», Гоблин пошел совсем медленно, с трудом восстанавливая дыхание.
– Давненько я не встречался лицом к лицу с богом, – сказал он. – Даже не знаю, смогу ли с ним справиться.
– Справиться? И как ты себе это представляешь? Вот уж не знала, что вожу компанию с бывалым богоборцем.
– Для такого дела нужен юношеский задор. И самоуверенность. И нахальство. Но главное, нужно море глупости и океан везучести.
– Тогда почему бы нам просто не посидеть здесь и не подождать, пока Тобо проявит все эти замечательные качества? Только одно меня смущает: с везучестью у него всегда было не ахти.
– Мне и самому хочется так сделать, правда, Дрема. Ему нужен хороший урок. – Однако голос у Гоблина звучал обеспокоенно и, может быть, даже испуганно. – Но у мальчишки Ключ, да и сам он нужен Отряду. Тобо – наше будущее. Мы с Одноглазым – это сегодня и вчера. – Он снова медленно двинулся вниз, и моя борьба со знаменем возобновилась с удвоенной силой.
– В каком это смысле он – будущее?
– Никто не вечен, Дрема.
Теперь мы еле ползли. Мало было тьмы, так еще и погрузились в туман. Видимость практически сошла на нет, что могло кончиться крайне скверно для невысокой женщины, вынужденной тащить длинный шест по узкой и непредсказуемо петляющей лестнице. Воздух был до того насыщен влагой, что мне вспомнилась осада Джайкура и туман над водой, которая окружала город и в которой плавали трупы.
Вдруг далеко позади, выше по лестнице, раздался леденящий душу вопль. Мой разум мгновенно заполнился образами ужасных тварей, с ликованием рвущих на куски Сантаракситу и Суврина. Крик продолжался, нарастая с такой скоростью, с какой не могло бы спускаться по лестнице ни одно человеческое существо.
– Что за черт?! – рявкнул Гоблин.
– Я не… – Крик оборвался, и одновременно, попытавшись сделать очередной шаг, я
