Впервые с момента моего попадания мне так плохо. Все некогда было кукситься, у меня ж то вивисектор, то стрелки, то битвы, то королеву куркой обозвать… а тут вдруг накрыло. Мир чужой, дом как-то разом тоже стал чужой. Кому я здесь нужна? Краю, как выяснилось, не очень.
Так одиноко стало, тоскливо и неуютно.
А еще очень обидно. Ну, вроде бы, если холодно и без эмоций рассудить: при чем тут благодарность? Даже моя помощь — не повод спать со мной в одной постели и вступать в близкие отношения, если такого желания нет. Так что и дуться на Края вроде как не за что. Ну не хочет он… что теперь, притворяться ему? Или себя ломать из этой самой благодарности?
Фу…
Только все равно обидно и больно. Ужасно просто. И никакая холодная логика не помогает. И… оставаться здесь не хочется. Совсем.
Все это время я летела в этот дом так, словно он действительно был моим родным, а тут вдруг раз — и нет этого чувства тепла и… нужности. А если этого нет — какой смысл оставаться? Тем более я, к счастью, не просто попаданка без гроша в кармане и даже без трусов, простигосподи. Будь я только человеком, легко уйти бы не получилось. Куда? Босиком, голышом и в зиму?
Но я же птица вольная. Так что через пару минут, торопливо стянув с себя чужие украшения, я сложила их аккуратной горкой на столе и, уже привычно сосредоточившись, выпорхнула в приоткрытую форточку.
Спасибо этому дому, как говорится. И Краю… спасибо. За временный приют и хорошую компанию. А мне пора искать дорогу в свой собственный мир. Что-то я резко соскучилась по родному автосервису. Тем более помощь моя больше не нужна — заговор раздавили, всех спасли, дальше сами справятся.
Может, меня в этот мир и притянуло только затем, чтобы показать кукиш злобному богу? И спасти королевство? А теперь вот прямой намек от мироздания — пора валить по месту прописки!
Лорд Крайчестер:
Как дошёл до комнаты, не помню. Меня терзало ощущение совершенной непростительной ошибки. Но я отмахнулся. Это не ошибка, это те самые чувства, которые я по незнанию допустил. Разве можно не влюбиться в богиню? В Арраану, неподражаемую, неотразимую и ветреную… Самую прекрасную на свете!
Я упал лицом в подушку и провалился в черный колодец сна, в котором меня до самого утра преследовали кошмары. Я как наяву видел чудовищные рожи, костры жертвоприношений, слышал издевательский смех и чужие крики. Сам я тоже кричал, но никто не приходил меня разбудить, и мне начинало казаться, что я все еще там, в башне, прикованный к механизму, без надежды на спасение… Я просыпался, пытался отдышаться, но кошмар снова затягивал.
Очнулся я на рассвете. С трудом перевернулся, протянул руку. Пусто. Ни Паши, ни… Шрядь! Воспоминания о событиях вчерашнего дня ударили по голове как хорошая кувалда. Я сел, растер лицо ладонями, еще раз выругался. За прошедшую ночь я не то что не отдохнул — кажется, вымотался ещё больше.
Я встал, оглядел комнату. Гостевая… В родном доме как в чужом. Пусто, холодно. Чтобы хоть как-то привести себя в тонус, начал ходить от окна к стене. Тело слушалось плохо. Сказывалось вчерашнее. Я передернулся, вспомнив то всепоглощающее чувство беспомощности… Если бы не богиня… Я снова бессознательно потянулся к подушке. И тотчас отдернул руку. Словно обжегся, только не огнем, а морозом.
Устав шататься по спальне, заставил себя сходить в ванную, отмыться, привести себя в подобающий лорду вид.
Время тянулось невыносимо медленно. Перед глазами постоянно вставали воспоминания о спящей Арраане. Врезав кулаком по стене, словно это могло помочь, я торопливо оделся и вышел в коридор.
— Завтрак в столовую! — распорядился я.
Похоже, сегодня мне предстоит справиться с архисложным делом — пережить этот шрядьев день. А завтра все сначала — выдержать еще и еще.
Пищу я втолкнул в себя на одном упрямстве. Завтрак в одиночестве — это то еще мучение, оказывается. Не хватало Паши… Проклятье!
Крис велела пройти осмотр у целителей. По идее подразумевалось, что это они ко мне прибудут, но я больше не мог оставаться в опустевшем доме. То есть я глубоко в душе еще надеялся, что Арраана в моей спальне… Она же приходила не ко мне, а поспать. Эта мысль помогала.
Я вызвал экипаж.
И снова мне не хватало пернатой, не хватало ее ворчания, не хватало ее вредного «Сам куррак!». Тоскливо, аж выть хочется.
Отвлечься удалось у целителей, но, увы, ненадолго. Равнодушно выслушав, что мне предписаны сон, отдых и травяной отвар, я покинул лечебницу. В Комитет? Меня не вызывали. Значит, Крис справляется. Не хочется… Впервые от работы тошно. И гложет странное чувство тревоги, будто я что-то забыл, упустил.
Я приказал отвезти меня обратно домой. Время близилось к полудню, когда я вернулся. Арраана наверняка уже проснулась и ушла.
Перед дверью собственной спальни я почувствовал робость, которой в жизни не испытывал. Минут пять топтался на пороге. Хуже, чем в проклятом механизме, шрядь! Ругнувшись и обозвав себя последним трусом, я зажмурился и вошел.
Аррааны уже не было. Ожидаемо… Но все равно стало больно. Простыня примята, а тепло потеряно.
Может, переехать? Хотя бы на время… Между прочим, покои во дворце мне по статусу полагаются — имею право.
Взгляд споткнулся о сверкающую горстку на столешнице. Сперва я даже не осознал, что вижу, потому что это было слишком неправильно. На стол был сложен гарнитур моей матери. Семейная реликвия, передающаяся из поколения в поколение, которую я подарил богине, и она приняла дар.
А теперь отвергла?!
Это было слишком.
Я словно воочию увидел весы. На одной чаше — ночь с богиней и неизбежное сумасшествие, когда Арраана оставит меня, короткое угасание под надзором сиделки, смерть. На другой чаше… безрадостные, полные сожалений пара веков существования, жизнью это не назвать. Я уже безумен! Так какого шрядя?
Пропади всё пропадом, и мой идиотизм первым делом!
Я сгреб украшения, выскочил из дома и велел гнать в храм моей богини.
Глава 40
Лорд Крайчестер:
Хроники… С чего я решил, что смертные сходят с ума уже после расставания? Куррак, как сказала бы Арраана. В реальности все оказалось несколько иначе: божественная аура вызывает зависимость, хоть дели постель, хоть не дели… Я устало потер виски.
Здравый смысл подсказывал, что работа — лучшее, годами проверенное лекарство и неплохо бы мне повернуть в Комитет, но… Не хочу! Хочу кусочек своего ускользающего счастья, каким бы крошечным оно
