— Ни за что и никогда! — произнесла громко, убеждая себя, но ясно было одно: меня тянет на родину.
Россия встретила проливным ливнем и холодным ветром. Я куталась в тонкую куртку, отвыкнув от холода, и жалела, что хоть и родилась возле моря, но явно не того, которого бы хотелось.
Этот город внезапно стал казаться таким знакомым, словно я возвращалась в родные места. Проезжая на такси по улицам, узнаю их названия, магазины, переулки. Все кажется таким же, как раньше, и в тоже время другим.
В номере отеля я включила горячий душ на максимум, согреваясь, хотя пальцы дрожали вовсе не от холода, а от нервов. Через час я уже была готова к первой встрече, и погода за это время наладилась, уступая место бледному солнечному свету, играющему в лужах на асфальте.
Матвей успел снять новое помещение для своей студии, на этот раз не в квартире. Я открыла дверь под звяканья китайского колокольчика над головой, и на встречу мне выплыла девушка в синем платье с профессиональной улыбкой на устах:
— Могу я Вам чем-то помочь?
— Матвей Андреевич на месте?
— Пойдемте, я провожу Вас.
Мы прошли мимо картин, в которых я узнала знакомые работы с прошлой выставки, но новых было гораздо больше. Цвета на них стали темнее, насыщеннее, выражая перемены, произошедшие в жизни Когана.
Художник сидел за ноутбуком, быстро щелкая по клавиатуре, в небольшой светлой комнате. Я вошла туда следом за его администратором, и улыбнулась, когда художник оторвал голову от монитора.
— Тина? — удивление быстро сменилось радостью, и он поднялся, чтобы обнять меня.
— Привет, — я прижалась к Когану, замирая так на мгновение, да и он не торопился выпускать меня из своих объятий. Смутившись, девушка в синем быстро покинула нас, цокая каблуками по ламинату.
— Какими судьбами?
— Соскучилась, — призналась честно, прислоняясь к подоконнику. Коган выглядел вполне здоровым, и судя по тому, что картин прибавилось, проблем после переломов у него не было. — Как твое здоровье?
— Твоими стараниями, — улыбнулся он, показывая, как сжимает и разжимает пальцы.
Мы разговаривали полчаса, не меньше, но вскоре паузы начали становиться все больше, а некоторые темы пошли уже по второму разу.
— Мне пора, — решив первой закончить беседу, я поднялась, — проводишь?
— Конечно, — с легким кивком Матвей открыл дверь передо мной, — и пока не забыл, у меня есть для тебя сюрприз.
— Сюрприз? — переспросила я удивленно.
— Я восстановил ту картину, которую ты купила. Пойдем, — мы свернули в еще одну комнату, судя по всему, мастерскую. Здесь пахло красками, а на мольберте лежало несколько недописанных холстов. Замерев на секунду, Коган решительно шагнул к полотну, разворачивая его ко мне. Картину он и вправду восстановил, и на мой взгляд, она стала даже лучше, чем была.
— Супер! Я смогу забрать ее? — хлопнув в ладоши, я повернулась к художнику.
— Да, но есть еще одна, — и он достал вторую, чуть поменьше, а я присвистнула, разглядывая ее. На ней была изображена девушка с длинными темными волосами, прикрывающая грудь букетом розовых пионов. Из одежды на ней была только белая юбка, спущенная низко на бедра. И хоть он рисовал по памяти, мой портрет получился идеальным.
— Матвей, — протянула я, не находя слов, зачем?
— Сначала, чтобы не забыть, как ты выглядишь. А теперь — подарить тебе.
Он приблизился, нагибаясь вперед, но я повернула голову и поцелуй, задуманный им в губы, прошелся по касательной, задев только щеку.
— Поосторожней, художник, — предупредила я шутливо, но голос выдал меня с головой.
— Я все понял. Заберешь сейчас или когда будет удобно?
— Сейчас никак, — развела руками, отступая назад и увеличивая пространство между нами, — но я их обязательно заберу.
— Договорились.
Фирма Тимура находилась в двух кварталах отсюда. Я решила пройтись пешком, старательно избегая луж, и придумывая, с чего начать разговор. Свое имя он так и не вернул, поменял только фамилию, и теперь Тимура считали двоюродным братом погибшего Валерия Кайгородова, которому по наследству свалилось большое счастье.
На проходной охранник поинтересовался, куда я иду, и долго не мог дозвониться до секретаря Кайгородова.
— А Вам назначено?
— Да, — нагло соврав кивнула я, и в конце концов, мужчина махнул рукой, пропуская меня через «вертушку». В лифте я несколько раз одернула черное платье, норовящее подняться вверх, и быстро, пока не открылись створки, поправила грудь в вырезе платья. Зеркала не было, но я надеялась, что выгляжу не хуже, чем в нашу первую встречу.
Длинный коридор оказался пустым, и я шагала, выискивая семьсот семнадцатый кабинет. За мощной дверью слышались голоса, а я замерла, прежде чем открыть ее. Стукнув по косяку для приличия, распахнула широко, ожидая увидеть там Тимура, но его не было. Секретарь, напуганная резким звуком, теперь поправляла блузку с недовольным лицом, а парень, от которого она отпрыгнула, взирала на меня с удовольствием.
— Кайгородов у себя?
— Да, но…
— Скажите ему, что Тина приехала, — я отвернулась к шкафу, где в стеклянной дверце отражалась девушка, набиравшая по внутренней связи своего руководителя.
Но прежде чем она успела задать ему вопрос, раскрылась дверь в глубине кабинета, и начальник объявился сам. Тимур держал в руках папку с документами, и на ходу перелистывал их, обращаясь к секретарю:
— Кристина, вот здесь не хватает…
Подняв голову, он оборвал себя на полуслове, а я спрятала руки за спину, чувствуя, как меня трясет от его взгляда. Сколько раз я проигрывала в голове нашу встречу за эти полгода — не счесть, но все равно была не готова.
Девушка, которую по иронии звали так же, как и меня, забрала из его рук бумаги, переводя любопытный взгляд на нас.
— Привет, — первой поздоровалась я, на что Тимур лишь кивнул, предлагая жестом зайти в кабинет. Я прошла мимо, едва задев его плечом и ощущая, как от знакомого мужского запаха кружится голова.
Только не падай, Тина, такого позора ты не переживешь.
В кабинете я села на свободное кресло, не дожидаясь приглашения, и прокрутилась на нем дважды, прежде чем Кайгородов занял свое место.
— Красиво, — заговорила, лишь бы не молчать.
— Если ты проделала сюда такой путь только ради того, чтобы сделать комплимент моему дизайнеру, то это была странная идея.
— Я хотела увидеть тебя.
— Помнится, в прошлый раз я предупреждал, что откручу тебе голову, когда мы встретимся снова, — напомнил мужчина, откидываясь на кресле и складывая пальцы замком. Сегодня на нем был синий костюм и черная рубашка с узким галстуком, а на глазах — очки.
