— Уже сколько дней прошло, звери все растащили, — возразил Вальдо.
— Ну, карабин-то они точно не съели. Гриша, возьмешься?
— А почему бы и нет? За два дня обернусь.
— Один не ходи, это та еще лотерея. Кого возьмешь? Только Клауса не дам, хоть один боец должен и здесь остаться.
— А выбор-то, собственно, небогатый: Шурик, либо Ганс. Ты как, Шурик, в плане ходьбы?
— Да как-то не пробовал так, чтобы целый день ходить. По городу бегать, правда, много приходилось. А в лес я вообще первый раз в жизни попал.
— Ну, когда-то начинать придется. Готовься к утру, прогуляемся.
— Есть еще одна бумага, — Женя достал план, — у одного из негров была. К сожалению, нашел я ее не сразу, так что звери сильно попортили. Если предположить, что вот этот домик — это как раз то место, где мы сейчас находимся, то вот это дерево — как раз отсюда к северу километров максимум пятнадцать. Надо бы туда сходить, проверить, что там такое есть. Этим я займусь сам, возьму с собой Ганса. Остальным завтра — отдыхать и вести хозяйство. Нужно, наконец, пересчитать и записать все, что у нас есть. И еще одна мысль пришла в голову: На своротке с большой дороги навалили деревьев. Их бы квадриками поближе подтащить и рядом с домом устроить баррикаду. Хоть какое-то укрепление на случай перестрелки.
— Жень, возьми меня, — подала голос Ольга, — У Ганса ноги стерты, ему бы хоть пару дней поберечься. А я ходить могу быстро. И стреляю — сам знаешь — не хуже тебя.
— Ну что ж, так и порешим. И последнее: учитывая, какие здесь бродят хищники, что на двух ногах, что на четырех, по одному и без ружья из дома не выходите. Даже за водой. Один набирает, другой караулит. Обязательно всем носить рации, чтобы в случае чего предупредить остальных или позвать на помощь. Раций хватит на всех. Я сейчас их приготовлю, утром расскажу, как пользоваться. По оружию: одна помпа — Григорию, одна — мне. Остальное — для обороны дома. Заодно, Клаус, поучи людей стрелять.
Когда программиста берут на работу, от него требуют, чтобы он не только писал программы, но и ремонтировал компьютерное железо, настраивал рабочие станции и сервера, устанавливал разный экзотический софт и учил с ним работать, прокладывал и администрировал компьютерные сети, настраивал мини-АТС, создавал системы видеонаблюдения, строил и поддерживал сайт фирмы. А еще ставил пиратские карты в навигатор директорского джипа и монтировал видео для дочки директорского зама. Поэтому разобраться с рациями для Жени проблем не составило. Тем более, что каждая лежала в отдельной коробке со всеми принадлежностями: с зарядником, гарнитурой, запасным аккумулятором и даже с инструкцией. А по инструкции, как известно, можно сделать все. Состряпать удлинитель на десять розеток, чтобы разом заряжать все аккумуляторы, тоже невелик труд. А что тут такого, если все под рукой! Генератор на улицу под навес, бензин в бак — и вперед. Машинка тарахтит, процесс идет. И, вроде, дело сделано, можно пойти посидеть, полежать, однако вот не лежится. Пошел к механику, посмотрел, как тот гайки крутит. Постоял рядом, понял, что лишний. Пошел к Лори — тот с оружием возится, ему тоже помощь ни к чему. Ольга уже сухпай на завтра приготовила, в рюкзаки разложила, Шурик с Гансом воды натаскали, все емкости заняты. Вот, млин, в кои-то веки руки чешутся, работы просят, а заняться и нечем. Покрутился-покрутился, присел в доме в уголок на лавку и как-то незаметно задремал.
День 6
Наутро после завтрака и недолгих сборов Женя с Ольгой простились с остальными и двинулись в путь. Ночью прошел небольшой дождь, и подлесок быстро вымочил обоих до пояса, но это не портило настроения. Лес был прекрасен. Солнце поднялось уже довольно высоко и ярко освещало редкие прогалины среди прямых, как на подбор, вековых сосен. Эти изумрудные пятна живописно выделялись среди темно-зеленого хвойного сумрака. Порой солнечные лучи пробивались сквозь плотную крону деревьев, прорезая пейзаж золотистыми столбами света.
Шли налегке. У Ольги за спиной висел небольшой рюкзачок с припасом, у Жени — ружье на плече, в кармане анорака компас и шар-глобус. Если у негра был амулетом, то почему белому человеку не воспользоваться в тех же целях? Женя шел впереди, наслаждаясь пейзажами, звуками, ароматами и всем великолепным летним утром. Временами он оглядывался на Ольгу, любуясь ее ладной фигурой и плавными, текучими движениями.
После двухчасового перехода остановились передохнуть на маленькой согретой солнцем полянке. Ольга скинула рюкзачок и стянула анорак, оставшись в тонкой облегающей тело футболке. Она повернулась к Жене боком, разминаясь, сделала несколько наклонов, а потом подняла вверх руки и потянулась, прогнув спину и запрокинув голову. Это было… да круто было, просто потрясающе! По крайней мере, Женя никогда не видел наяву ничего подобного. Четкий контур совершенного женского тела был окаймлен солнечным сиянием. Контровый свет затенял фигуру Ольги, затушевывал детали, делая силуэт еще более отчетливым. На миг Жене показалось, что это нагая языческая жрица протягивает руки к солнцу. Он замер в восхищении, боясь спугнуть открывшееся ему чудо.
Во времена бурной молодости у Жени были все возможности для устройства личной жизни. Некоторые девушки даже делали довольно прозрачные намеки, но он сперва по причине полной моральной невинности, а позже — застарелого инфантилизма их не замечал. Потом, несколько лет спустя, вспоминая эти эпизоды, мучился от осознания тогдашнего своего кретинизма, но было уже поздно. Со временем Женя свыкся со своим положением, изрядно обленился и мысль о том, что нужно будет исполнять непременный ритуал с конфетами и цветами, а после еще один, с ЗАГСом и банкетом, начала вызывать у него стойкое отвращение. Вот так и вышло, что к сорока годам он окончательно махнул рукой на семейные перспективы, периодически сбрасывая напряжение с помощью сайтов вполне определенного содержания. И вот сейчас у Жени, в свое время счастливо или нет, но избежавшего даже ранних юношеских влюбленностей, вдруг сладко заныло в груди и мужское начало недвусмысленно проявило себя во всей своей нерастраченной мощи.
Примерно через час пути лес стал редеть. Идти приходилось все время в гору, да еще прибавилось подлеска и приходилось поминутно продираться сквозь кусты, зачастую колючие, или идти в обход. Женя взмок и запыхался, Ольга же шла легко, без каких-либо признаков усталости. Деревья становились ниже, сосны уступили место березам и осинам. Еще немного — и лес отступил назад, открывая широкое пространство, заросшее, сколько хватало глаз, высоким — по грудь Жене — кипреем. Прямо перед ним, примерно в километре, находился невысокий холм
