— Отстал ты, капитан, от жизни, прицелы уже у Григорьева лежат.
— Да? Ну тогда это пропускаем.
Касаткин сделал пометку в своих бумагах.
— Что еще? Магазины запасные нужны, для калаша, для «стэна», для «сайги». Минимум по четыре штуки на ствол, а лучше по шесть. В бою это все улетает со свистом. Кроме того, для «сайги» пятерка, восьмерка — это только для охоты. Для боя есть рожковые магазины по восемнадцать патронов и дисковые по двадцать.
— Будут тебе магазины. Для калаша я уже взял, остальные завтра закажу.
— Дальше помпы. Хорошие машинки, но у них тоже маловат магазин.
— Да, маловат, — согласился, Женя, вспомнив ночную перестрелку.
— Так вот, к ним есть удлинитель магазина, до семи патронов можно будет заряжать.
— А что, нам «сайги» мало будет? Я лучше еще пяток закажу, чтобы гарантировано на всех хватило. А помпы — пусть люди охотятся, кому охота.
— Резонно. Кстати, нам ДШК обещан. Как в замке Россия вертолет запустят, так и привезут.
— Да ты что! Круть!
Капитан чуть не подпрыгнул на радостях.
— Но это в лучшем случае через пять дней, — остудил его Женя.
— Да фиг с ним, главное — будет. К нему еще ночной прицел, и можно никаких зусулов не бояться. Теперь по людям: стрелять умеют, по сути, пятеро: я, Иваныч, Гриша Смыков, Клаус и Жорик.
— А что Полетаева не посчитал?
— Да он только из табельного «макарова» стрелял, и то раз в год.
— Приплюсуй еще бабу Лису. Она в молодости, говорит, спортсменкой была, пулевой стрельбой занималась.
— Вот это сюрприз! Значит, если что — со стены из карабина постреляет.
— Ты бы опросил остальных мужиков. Вон, Селиверстов, тот еще жук. Срочную наверняка служил, а, может, и браконьерил помалу.
— Подойду, спрошу. А остальных надо учить, чтобы в случае нападения все могли со стены хотя бы на сто метров прицельно палить. Я установил дежурства на стенах по двое, с утра на это дело буду и женщин запрягать, хотя бы днем. Не дай Бог, проспим негров. Теперь о безопасности. Надо бы систему раннего обнаружения выстраивать. Ну, там, растяжки, сигналки и прочее. И было бы неплохо минные поля выставить.
— Ну, с минами ты загнул. Тебе местное зверье за ночь все разминирует.
— Тогда, хотя бы, гранаты. И подствольник к автомату. Теперь снаряга. Броники, каски, разгрузки, наколенники, берцы, камуфло — ну, я тут все написал, что нужно.
— С гранатами обломись. Я пытался нынче по твоей шпаргалке, ничего взрывчатого не дают.
— Тогда хотя бы снарягу.
— Это — пожалуйста. Что-то уже на складе лежит. Подойди к Лотте, забери. Остальное — потихоньку тоже натаскаю. Сам понимаешь, есть и другие потребности. Вон, тот же твой трелевочник на ход поставить.
В эту ночь все спали в относительном комфорте. Каменные стены форта давали ощущение безопасности. Два человека с биноклями и тепловизорами, сменяясь каждый два часа, стояли на страже. Жене досталась первая, вечерняя вахта. Сдав пост смене, он поднялся в свою комнату на верхнем этаже донжона. Подошел к окну и какое-то время стоял, глядя на ночное небо, обрезанное понизу зубчатой кромкой леса. Не было видно ни огонька, только редкие звезды тускло мерцали в небе. Стояла полнейшая тишина, даже комары не звенели — кто-то заботливо развесил по стенам пучки полыни. На мгновение ему почудилось, что он совершенно один в этой ночи под этим небом и острое чувство тоски охватило его. Он страстно, всем своим существом захотел, чтобы сейчас рядом с ним оказался близкий — он боялся даже в мыслях произнести «любимый» — человек. Ольга. Он отказывался признаться себе, но эта женщина все больше становилась ему нужна. Когда в немногие свободные минуты он думал о ней, то словно раскаленный стержень пронзал его насквозь, от макушки до пяток. Он желал ее, и вместе с тем боялся проявить это желание, боялся неосторожным словом или прикосновением разрушить тонкую еще только возникающую между ними связь.
Женя зажмурил глаза и изо всех сил сжал кулаки, стремясь изгнать посетившее его наваждение. Но вдруг позади него скрипнула дверь и знакомый голос сказал:
— Женечный, ты же не прогонишь несчастную женщину, которой не досталось отдельного одеяла?
День 9
Их обоих разбудило яркое солнце, щедро льющееся в окно комнаты. Ольга с видимым наслаждением потянулась всем телом, как сытая довольная кошка.
— Оль, почему ты…
— Не стоит спрашивать женщину о том, чего она сама не знает. Просто ты мне понравился. Да еще обстоятельства нашего знакомства, это твое эффектное появление — я, если честно, уже решила, что мне кранты. А тут — ты, весь такой из себя рыцарь на белом коне. Вот и охмурил бедную девушку.
Ольга лукаво улыбнулась.
— А вообще каждой женщине хочется иметь рядом мужчину — сильного, надежного, за которым как за каменной стеной. Ты знаешь, как это сладко — положить голову на крепкое мужское плечо… Кстати, где оно? Ну-ка давай его сюда!
— Да какой из меня…
— Не спорь, мне со стороны виднее. Людей принято оценивать по их делам. А дела у тебя выходят вполне мужские. Ты минимум полдюжины негров лично пристрелил, кучу народа спас, в начальники выбился — как не мужчина! Да и люди тебя уважают. А мускулатура — дело наживное. Ты, кстати, похудел, вон как штаны болтаются.
— Похудеешь тут, со всеми этими переживаниями. То одно, то другое…
— Ты еще будешь трусцой бегать и зарядку делать.
— Ну вот, опять… Самое страшное женское оружие — это каблучок.
— Не ленись.
Ольга неожиданно отстранилась.
— Ты уже пробовал однажды, что вышло — сам знаешь. Начинаешь новую жизнь — так не повторяй старых ошибок. Есть еще одно мужское качество, которое ценят женщины: упорство. Упрись, Женя, сделай все правильно и до конца.
— Я постараюсь.
— Ты не постарайся, а сделай. Не так уж это много. Подумай сам: ты — лидер, вождь, хоть это, может, и забавно звучит. Вождь — это тот, кто ведет за собой других. Власть вождя основывается либо на силе, либо на уважении. Вариант с силой — не самый
