– Может и так – усмехнулся я, вспомнив, с каким интересом верги рассматривали мои шрамы на руках и бедрах – Хладный сон значит…
– Он самый. Исцеляет вторую стадию почесухи. Может и вторую – но там уже счет не на месяцы, а на годы.
– А гнилью призмы не болеют?
– Нет. Эта зараза обошла их стороной.
– Гены? – вслух предположил я и, возясь с сапогом, вернулся к расспросам – Егеря кто такие? Волков отстреливают, когда те излишне расплодятся?
– То охотники – махнул рукой Мнут – Или вергов Мать посылает. Что там делов то?
– Ну да. А егеря что делают?
– Чудовищ уничтожают по приказу материнскому?
– Каких?
– Всяких. Задрал ты с вопросами. Глотка пересохла.
– Так смочим в городе. В гостевом доме. Я угощаю.
– Ну…
– И за нами заодно присмотришь. Вдруг мы все скаббы и зомби замаскированные?
– Ушлепки вы хитрожопые всей правды не говорящие. Я таких как вы сразу отличаю – жизнью и судьбой битые, озлобленные. Какие вы сыроеды?
– Уж какие есть – улыбнулся я – Так что за чудовищ егеря мочат?
– Егерями или истинными охотниками их мы называем. Чаще молва их по-другому зовет – героями. Или геррами. Потому как они страшных тварей уничтожают. Ты вот когда-нибудь слышал про чудище, что может взорваться само по себе и оставить на месте деревни огромную воронку? Запамятовал название…
– Откуда нам о таких слышать? На острове такого нет и не было.
– Еще егеря порой призмов особо опасных уничтожают. Таких, с которыми верги справиться не могут.
– Есть и такие?
– Бывает.
– А призмы в законе бывают? Или Хван первый?
– Слышал, что бывает такое – неохотно признался верг – Говорят, такое случается, когда грешный призм искупает свою вину и Мать прощает его. Но как можно искупить вину, если не помнишь о ней?
– Делами добрыми – пожал я плечами – Услугами интимными.
– Эй – возмутился из-под вернувшегося на голову капюшона Хван.
– Интимными – покосился Мнут на призма – Ладно. Дальше шагаем. Ты проставляешься, сыроед Оди.
– Как обещал. А кровь великанов… это что за лекарство с таким названием?
– Не название. Суть как есть. Настоящая кровь подземных великанов. Исцеляет почесуху на любой стадии. Так же быстро как гниль.
– А что гниль?
– Если скабб заразится гнилью – гниль мигом очистит тело от намека на почесуху. Зараза заразу не терпит. Но так лечиться…
– Ну да. А великаны подземные как выглядят?
– А хрен его знает. Но водятся великаны в какой-то подземной стране и добраться туда так тяжело, что не каждый егерь сумеет.
– А егерь… это должность? Как у вергов? Или надо родиться избранным?
– Помолчи ты хоть немного… говорливый как бродос! И столь же надоедливый.
– Бродос? Кто такие?
– Ох дритт… бродосы обычные! Тропниками их еще зовут!
– Кто зовет? Мы сыроеды народ наивный и несведущий.
– Ты не сыроед. Я бы тебя вергом бывшим назвал. И его – Мнут ткнул пальцем в зевающего Рэка – Повадки знакомые. Хотя ты вроде чем-то похуже был. Кровью от тебя несет.
– Я сегодня мылся. Так что за бродники?
– Бродосы…
Бродосами и тропниками оказался бродячий этнос.
Удивительный этнос.
Несколько небольших этнических сообществ что бредут и бредут по Чистой Тропе, она же Великая Кружная. Их дорога не заканчивается никогда, да они этого и не хотят. Черноволосые, красивые, умеющие прекрасно танцевать, отлично играть музыку и отменно убивать зомби.
Изредка вечные бодяги ненадолго сходят с Тропы и останавливаются у какого-нибудь городка – починить фургоны, перековать лошадей и дать им отдых. Да. Лошадей. Да. Фургоны. Бродосы путешествуют на фургонах влекомых лошадьми. Путешествуют и верхом.
Как отдохнут – двигаются дальше.
Чем живут?
Приказами Матери, что повелела им вечно приглядывать за Тропой. Они чистят старую бетонку от упавших деревьев, убивают бродящих поблизости зомби, заботятся о скаббах, прорежают зверье, проверяют состояние материнских глаз и в случае чего чинят их или заменяют. Они же проверяют безопасность Материнских Дланей – пятачков безопасности разбросанных по Тропе.
И идут, идут они по Великой Кружной, позволяя себе лишь редкие остановки.
Вся жизнь в движении. До самой смерти. Другого исхода можно не ждать – они лишены права оседлости. Хотя это просто слухи. Бродосы не любят говорить об этом и просто бредут и бредут по Тропе.
Одного не отнять – убивать они умеют. И во всем подчиняются своим баронам, что часто говорит с Матерью, спрашивая у нее дальнейших указаний.
Вот так…
Успев рассказать о бродосах, старший верг Мнут остановился у смешной городской стены, приглашающим жестом указав на широкий проем.
Вот и городок Светлый Плес.
Входи, гоблин.
Повернувшись, я глянул на призма и качнул головой – вперед.
Хван колебался лишь секунду. А затем сделал пару решительных шагов, миновав проем и стену. Ничего не произошло. Тихо выругался помощник Мнута. Задумчиво хмыкнул сам старший верг. Я же шагнул вторым, мне в затылок дышал Рэк.
Секунда… и мы в пределах города.
Я удовлетворенно улыбнулся. Хорошо. Еще один шаг сделан. Теперь бы осмотреться. Но сначала карантин в гостевом доме. Ну и перекусим заодно…
Глава четвертая
Гостевой дом оказался к нам радушен, без проблем впустив в свое теплое нутро.
Хотя и здесь не обошлось без странных тонкостей – остановившийся у входа в здание Мнут, указав на свисающие с края крыши грозди темно-вишневых мелких ягодок, сказал:
– Съешьте по паре штук.
– Нахрена? – поинтересовался я, срывая несколько ягодок и катая на ладони продолговатые бусины.
– Обычай такой. Вроде как обета вашего – в город сей с добром пришли, бед и горя сеять не станем, кровь не прольем.
– Конечно-конечно – я закинул в рот ягоды, даванул зубами. Терпкая сладость. Неплохо. Сорвал еще парочку и вошел внутрь. За спиной Мнут сердито рявкнул:
– Да хватит жрать! Сказано же обычай!
– Тебе жалко, пухлый?! – удивился Рэк.
– В тундре родной ягоды жрать надо было! Входите уже.
Несмотря на сердитость голоса, это была просто ворчливость – убедившись, что городская стеночка пропустила нас сквозь свои скрытые сенсоры и не стала поднимать шухера, старший верг успокоился.
Заходить внутрь он не стал. Буркнул что-то про то, что придет через пару другую часов, велел сидеть в доме и никуда не выходить пока не раздастся мелодичный звон – сигнал гостевого дома. Но лучше сидеть здесь и ждать его – как подлечит руку, вернется с угощением.
Кивнув, я втащил на самом деле увлекшегося поеданием даров крыши Рэка и велел орку стащить с призма одежду. А сам принялся осматриваться.
Один вход – один выход. Квадратное помещение снабжено деревянными скамьями, столами, пол выложен прикрытыми половиком массивными плитами. В стенах узкие и высокие окна – не протиснуться. В углу одинокий торгового автомата. На противоположной от
