— Можно сделать исключение, — заупрямился Влад. Какой смелый — вожаку наперекор не каждый пойдет, — Она замерзла.
— Придержи язык и выполняй приказы. До этого ты неплохо справлялся. Одежду ей принесут.
Даже Кристина улыбаться перестала. Воздух вокруг затрещал от напряжения. К тошноте добавилась мелкая дрожь. На улице действительно было прохладно. Ау нее спина голая. И разрез на бедре по самое «не могу».
— Идем, — в приказном тоне распорядился Руслан, — Долго ей там быть не…
Вдруг мужчина осекся. Посмотрел на нее слишком внимательно, и так, что затряспо уже сильнее.
— Твою ж, — прошептал едва слышно Влад. На лицо волчицы было страшно глянуть.
Перекосило, того и гляди штукатурка осыплется, даже брюлики потускнели.
— Проводи Кристину в оранжерею, — прорычал Руслан, — Через десять минут я буду.
Перехватив за локоть, он выдрал ее из хватки Влада и поволок в дом. А от его горячих пальцев по венам струился смертельных холод. И зубы чечётку выбивали.
Конечно, он притащил ее обратно в комнату. Зеркало уже унесли… Быстро у них тут с уборкой. Руслан прижал ее к стене, и Милолика опять уставилась в потолок.
Сколько он там сказал, десять минут?
Жадные руки заскользили по телу. Сбросили бретельку. смяли грудь. Мужчина шумно дышал в шею, обцеловывая метку, но сдирать с нее трусики не спешил.
Горячая ладонь накрыла живот.
— Ты беременна, — прорычал в ухо, — Отлично…
Сначала Милолика не поверила. Не поняла и не приняла его слов. Так и таращилась вверх, пока альфа лез ей между ног и теребил совершенно сухие складки. Кружевная ткань больно резала кожу. Над ухом недовольно сопели и рычали.
Она… Что? Беременна? Бред. А как же таблетки? Прием строго по часам… Никто ничего у нее не отнял, и слава Богу. Руслан не должен стать отцом ее ребенка!
Мужчина отпрянул. Широкие плечи напряглись, и крупные бисеринки пота украсили лоб.
— Не должен?! — сильные пальцы сжали плечо. Крепко. но не больно. — Я им стану, — острый клык прихватил ухо и Милолика вскрикнула. — И моего ребенка ты будешь видеть от случая к случаю. Возможно. А таблетки можешь выкинуть. Это пустышки.
Дверь с грохотом захлопнулась, и в комнате стало тихо. По стеночке Милолика сползла на пол. Пальцем не могла от слабости пошевелить, а внутри что-то натужно ворочалось. Скреблось, требуя выпустить его на волю. Позволить действовать, а не сидеть в ошейнике у ног жестокого хозяина.
У нее будет ребенок… Руки легли на живот, в инстинктивном жесте защиты.
Красивая маленькая девочка, или нет, сын… Да. именно сын. Ее защитник, ее радость… Она никому ему не отдаст. Ни за что!
Голове как будто взорвался фейерверк. Горячий жар заструился по телу. Путаясь в подоле, спотыкаясь и падая, Милолика бросилась в гардеробную. До мяса обломала наманекюренные ногти, торопливо открывая шкаф купе.
Не позволит! Никогда! Руки работали быстрее мозгов.
Ее черная сумочка казалась бездонной. Визитница нашлась в боковом кармашке.
Какое облегчение!
Спа-салон, это от Кирюхи. Массажный кабинет. Фитнес… Господи, да это зал уже закрыт! Скидочная, скидочная, скидочная… Черный прямоугольник лег в руку. И как она раньше до этого не додумалась? Сопли на кулак наматывала, а о том, что в шаговой доступности её шанс на спасение лежит не вспонила! Дура тугоумная.
Милолика поглубже зарыла визитку в сумку и запихнула ее в самый дальний угол шкафа. Время воспользоваться обещанной благодарностью!
Глава 19
Милолика поплескала в лицо холодной водой, пытаясь хоть немного уменьшить мешки под глазами. Этой ночью она спала плохо. Голова болела от того множества планов, которые выдавая взбудораженный мозг. И все они сводились к одному.
Единственный, кто может ей помочь — это Кирюха. Но она была в командировке.
Стиснув зубы, Милолика снова провела мокрой ладонью по лицу. И пристально глянула в широкое настенное зеркало. Как же она ненавидела это слово!
В дверь ванной громко стукнули.
— Миполика Павловна, Руслан Александрович ждёт Вас в гостиной к девяти, — проворковал нежный голосок.
— Иду, — поморщилась Милолика. Время перемен. В гостиную ее ещё не заставляли спускаться. Неужели альфа решил поиграть в счастливую семейку? Вряд ли, скорее ещё раз показать кто она и где ее место.
Девушка поправила светлый джемперок и постаралась сделать так, чтобы в ее глазах было как можно больше прежнего равнодушия. Крепись Милолика.
Отдохнула и хватит. Теперь у тебя есть, за кого сражаться, и видит Бог, она отрастит Для этого когти и клыки. В комнате ее встретила фигуристая рыжая горничная в тесном платье. Глянула сверху вниз и скривила пухлые губки. По лицу видно, кипит у бедняжки на душе, а высказаться субординация не позволяет.
— Мне что-то передать Руслану… Александровичу? — последнее было произнесено с таким придыханием, что Милолика скептически посмотрела на волчицу.
Интересно, он всю прислугу в доме перетрахал, или только эту мял?
— Свободна, — бросила, стараясь подражать интонации Влада.
Скорчившись злую рожицу, девушка выпорхнула из комнаты. А Милолика поздно вспомнила, что не имеет ни малейшего представления, где в этих хороминах гостиная. Но ее маленькая заминка решилась просто. Первый же попавшийся оборотень, охранник судя по всему, на удивление вежливо сообщил, что она на первом этаже в соседней с холлом комнате. И даже предложил провести.
Гостиная оказалась небольшой. И светлой, как все комнаты коттеджа. Окна давали неплохой обзор на пейзажи Озерок. Судя по обилию спокойных, теплых тонов Руслан любил выжать из помещения максимальную видимость простора и легкости.
За небольшим, овальным столом уже сидела сладкая парочка. Кристина выглядела показно-растрепанной. Небрежно собранные волосы, кокетливое платьице-халат (она хоть белье под него надела?) и припухшие, наверняка натруженные губки. Альфа любил минет. И ещё как. Волчица демонстративно зевнула и выгнулась тоненькую бровь.
Ждет пожелания с добрым утром? Пусть ждёт дальше. Утро у Милолики было совсем не доброе. И ночь тоже. Множество мысли совершенно отбили охоту спать, и задремала она лишь на рассвете.
Руслан сидел рядом с новоиспечённой альфа-самкой. Деловой и собранный.
Светлая рубашечка с подкатанными рукавами, пиджак на спинке стула. Большой босс завтракал перед работой. Для нее тоже стояла миска. С овсянкой.
— Садись и поешь, как следует, — коротко посмотрев на нее. велел он и опять уставился
