— Милолика.
Девушка посмотрела на него. Собранная и очень серьезная. Сейчас бы подошла какая-нибудь банальщина в стиле «Все будет хорошо», но он и сам не знал, будет ли. А еще это поганое чувство тревоги… На пустом месте!
— Ты можешь отказаться от дальнейших обследований в любой момент.
— Нет, — девушка опять отвернулась, обнимая живот. — Я так хочу.
Лучше бы она хотела другое. То, что ему понятнее и ближе. Драгоценности, деньги. шмотки. Все женщины, которые были в его постели, рассчитывали не только на отличный секс, но и на щедрость любовника. Чувства, как заветный бонус, тоже были их целью. Но ближе всего к ним подобралась та, от которой он этого не ждал.
Поцелуй на прощание вышел долгим. Не таким, как он рассчитывал. Но, буквально заставив себя оторваться от сладких губ, Руслан, не оглядываясь, вышел прочь.
Всего сорок восемь часов, а потом он ее отсюда заберет.
* * *Милолика
Это случилось утром последнего дня. Когда Милолика уже почти отчаялась. Всю ночь, не смыкая глаз, она то прислушивалась к малейшим шорохам, то тихо роняла слезы. А когда совсем расцвело, пошла в ванную, умыть опухшее лицо. Зайти не получилось. Белый кафельный пол был залит водой.
В растерянности она вышла из ванной, чтобы сообщить о проблеме, но не успела сделать пару шагов, как в палату вошла санитарка с завтраком, а за ней охранник.
— Унитаз забился, — устало сообщила Милолика. Оборотень нахмурился. Бегло убедился в правдивости ее слов и пошел вызывать сантехников.
Взгромоздившись на высокую кровать, она бездумно уставилась в окно. Небо хмурилось тяжелыми тучами, и так же тяжело было на душе. Еще хуже, чем на похоронах отца, тогда стояла похожая погода…
— Прогуляться не желаешь, милочка? — вдруг прохрипела санитарка смутно знакомым голосом.
Сердце рвануло из груди вместе с новыми слезами. Сквозь контактные линзы темного цвета на нее смотрели родные голубые глаза. Кира схватила ее за руку и быстро шепнула.
— Девочка моя, у нас пять минут, поняла? Максимум.
Милолика отчаянно затрясла головой отгоняя прочь истерику. Господи, только бы это был не сон!
— Умничка. У входа машина, серый форд. Там Анька с Жанной ждут Не пугайся, они теперь брюнетки обе.
Боюнетки, машина, форд… Мозг лихорадочно запоминал информацию. пока она старалась взять себя в руки. Слишком неожиданным было долгожданное спасение.
Но… только ее?!
— Кирюха, — жалобно всхлипнула, — я же… А ты как? Кирочка, как?!
— А ну тихо! — маленькая ладошка с тусклыми, неровно подстриженными ноготками запечатала рот. Холодная, ну ледяная просто! И это волчицы-то! — Я тебя в это дерьмо втравила, я и вытащу. А Руслан, — скуластое личико перекосило от отвращения, — Руслан может идти в задницу, мудак вшивый! Все, погнали!
Волчица отскочила от нее и поправила бейдж на медицинском халате. Когда-то роскошная белая копна волос была острижена под каре и перекрашена в черный.
Профессиональный контуринг изменил лицо до не узнаваемости. Стой вплотную и все равно ошибешься.
— Пойдем милая, провожу, конечно, — приговаривала «женщина», пока вела ее к входной двери. — Опять забился, что поделаешь. Каждый год ремонтируем и все бестолку. То прокладку в унитаз пихнут, то ещё какое «гэ» сверху приплывает. Центр медицинский, называется.
Дверь распахнулась, и дорогу им перегородил охранник.
— Куда? — рыкнул оборотень.
Милолика сжалась. Сейчас она обделается по-настоящему.
— Не видишь, девочке в туалет надо! Терпеть, бедная, уже не может!
— Сантехники скоро будут!
— А ей что, пальцем жопу затыкать, а? Осложнений хочешь?! Или мне кучи по углам убирать, а?! — визгливо. Оборотень попятился. Упрямо вскинул тяжелый подбородок и машинально руку на кобуру положил. Кира всегда напролом перла, как танк. Миниатюрной такой, метр в прыжке.
— У меня приказ.
— Вот и охраняй! Охраняй! — оборвала его «санитарка», — Туалет вон — по коридору. служебный. Сходит и назад. Дверь-то перед самым носом! Стой да смотри!
— АЙ! — схватилась за живот Милолика, — Пустите, пожалуйста!
Охранник поскреб голову. Не видел подвоха. Никто бы не увидел. Дверь тут, рядом, с запахом Киры наверняка ведьмы поработали, заглушили основательно, сама Милолика не в том положении, чтобы бегать.
— Ты идёшь с ней! — ткнул пальцем в пыхтящую санитарку. — Смотри, чтобы не упала и вообще, поняла?
— Да поняла, поняла. За понятливость денежку имеем…
Милолика ухватила подставленный локоток. Внутри все скручивало от волнения и страха. Один шанс. Только один и не больше. Ошибётся сейчас, и Серов точно посадит ее на цепь и приставит в десять раз больше охраны, чем было.
-..кабинка тесная, но ничего, справишься. Кладовая там раньше была, но теперь. по нормам…
Что там плела ей Кира, Миполика особо не слушала. Упёрлась глазами в шахматный пол и считала шаги. Мало. Ох, как мало.
— Ну вот, забегай-ка зайка…
Звякнула связка ключей и Кира дернула за пластиковую ручку. Нервно и быстро.
— Так, а теперь самое главное, — выдохнула она, как только дверь захлопнулась. — морок продержится несколько секунд. Ещё десять сверху помогут заглушить шаги.
Лестница сразу за углом. спустишься на этаж ниже и выйдешь через пожарный выход. А теперь переодевайся, быстрее!
Кира вынула из-под раковины стопу одежды. Мешковатая, серая байка, свободные штаны и мягкие мокасины. Холодновато для питерского мая. но если ее ждёт машина…
Милолика неуклюже стянула больничную одежду. Безразмерный, похожий на голубой парашют, халатище. Такие ещё в сериалах американских показывают. Не думала, что носить придется.
— Ох, Милка, — всхлипнула волчица, глядя на ее голый живот, — Как же…
Но быстро взяла себя в руки.
— Давай помогу!
С байкой Милопика справилась сама. Штаны и обувь помогла одеть Кира.
— Вот держи, — волчица сунула ей обычную сухую веточку, туго обвязанную алой нитью с крупными бусинами, — на счёт “три” ломаешь и не выкидываешь даже когда сядешь в машину к малолеткам, усекла? Охрану беру на себя.
— Кирюха, мне страшно, — прошептала Милолика. Нет, нельзя ей волноваться! Но мелкая дрожь градом лупила по всем мышцам.
— Мне тоже, Милок, — в тесном пространстве, среди швабр и щеток, было неудобно. но волчица ее обняла. — А еще очень страшно оставить тебя у этого ублюдка. Ну, с Богом. Раз, два, три!
Сухой треск и звук приоткрывшейся двери прозвучали одновременно. Сердце
