– Он знает о существовании Киры?
– Не думаю. Они с миссис Венин недолго были вместе. Судя по всему, Чед… – Эллиот колебался, – был жесток по отношению к ней.
Мать Киры была такой ранимой. Эллиот никогда не забудет ее испуганный взгляд, появившийся в глазах во время разговора о Чеде.
– Похоже на него. – Миссис Киллингворт взяла в руки перьевую ручку и что-то записывала. – Кира произошла из рода Мордредов. Это объясняет ее силы. Мордреды являлись очень сильными ирами.
Она передала записку Эллиоту.
– Это адрес матери Чеда. Глория. Она много лет состояла в совете. Возможно, Глория может рассказать вам что-то о нынешнем местонахождении Чеда.
Эллиот задумчиво смотрел на бумажку. Очередные родственники, о которых Кира ничего не знала.
– Пожалуйста, не говорите Глории ничего о Кире. Мы слишком мало знаем, – сказала миссис Киллингворт. – Думаю, будет лучше, если мы пока ничего не станем говорить Кире. По крайней мере, пока не узнаем что-то о ее отце – если он еще жив. Кира сейчас в крайне неустойчивом положении. Нам повезет, если она сможет оправиться после этой ночи. – Директриса устало покачала головой. – Вы бы видели ее лицо, Эллиот. Я думала, она убьет Йена.
– Вы решили применить свои силы?
– Я думала, что у меня уже не получится, – призналась директриса. Темные круги под глазами сложно не заметить и под слоем макияжа. Применение сил ощутимо ослабило женщину.
– Пальто, подозреваемые… Нашлось так много причин поверить в то, что убийцей был кто-то извне, – сказала она.
Пальто. Эллиот тоже начал так думать из-за пальто. В конечном итоге пальто оказалось никак не связанным с настоящим убийцей Кэприс. Подозреваемый, которого заключили под стражу, признался, что нашел пальто недалеко от кладбища. Он воспользовался ситуацией и украл его. Глупая ошибка. Таким образом, мужчина заставил всех поверить в свою виновность и стал главным подозреваемым.
Миссис Киллингворт сделала глубокий вдох.
– И как я теперь выгляжу? Я не способна контролировать своих собственных учеников. Теперь один из них лежит в реанимации, другого побили, третьего чуть не задушили, а четвертый стал настоящим преступником в бегах, – пожаловалась директриса. – Что уж говорить о бедном стороже. Не знаю, как совет к этому отнесется.
Эллиот сложил записку в руке в маленький квадратик.
– А если вы расскажете совету менее подробную версию?
Это была бы не первая ложь во благо. Правда, четверых раненых сложно как-то скрыть.
Миссис Киллингворт покачала головой.
– Для этого уже слишком поздно. Там была Алисия МакКой. Она собственными глазами все видела. Почему это должно было произойти именно сегодня? Все из-за этой Брук, – ругалась женщина. – Оуэн Велсли уверен, что Брук с помощью сил заставила Йена делать то, что ей нужно. Йен ничего не помнил и не знал, что делал. А Оуэн обвинил во всем меня. Какой-то абсурд. Если бы у Йена не было копии ключа, ничего бы не произошло.
Директриса должна была следить за порядком и спокойствием. Но ученики нарушили множество правил. Все закончилось смертельным исходом. Миссис Киллингворт не хотела верить в то, что кто-то из ее учеников был виновен в смерти Кэприс. Не потому, что женщина не могла себе этого представить, но по другой причине: она не могла признать, что нечто подобное случилось во время ее руководства. Директриса делала все, чтобы скрыть правду и сохранить свою репутацию. Вот что способно сделать с людьми высокомерие.
– Это может стать концом моей карьеры, – произнесла женщина. – Все, за что я боролась таким непосильным трудом…
Эллиот бы с радостью поддержал миссис Киллингворт. Однако в последнее время так много всего произошло. Кроме того, женщина была не до конца честна с ним.
– А как насчет специального подразделения? Как оно там называлось? Кве… Квезицио? – выговорил мужчина.
Когда Эллиот сказал это, плечи миссис Киллингворт заметно опустились. В его тоне звучал легкий укор.
– Да ладно вам, Эллиот! Вы же понимаете, что три Искателя – это очень мало.
– И вы не сочли нужным рассказать мне об этом?
– Я не могла. Это все было неофициально до сегодняшнего дня. Никто об этом не знал, кроме членов совета, – защищалась директриса. – И Лиама, конечно.
Эллиот не верил своим ушам.
– Мой внук! – Миссис Киллингворт пожала плечами. – Он подал мне эту идею!
– Ну конечно, – Эллиот провел рукой по волосам. Выкидывать Эллиота из команды было очень в стиле дедушки Хэммонда и Лиама.
– Не смотрите на меня с упреком, Эллиот. Мы найдем вам подходящее задание. Я не позволю вам просто так уйти, – заверила миссис Киллингворт.
Эллиот не знал, можно ли верить директрисе.
– Кроме того, мне требуется кто-то, кто будет помогать обучать салигий, – сказала она с тяжелым вздохом. – Если проект, конечно, вообще состоится. После сегодняшней ночи все стало иначе. Пока что неизвестно, останусь ли я в КШМ. Поэтому главная задача сейчас – разобраться со всеми проблемами. Только тогда мы сможем говорить о будущем.
Она была права. Вероятность того, что миссис Киллингворт перестанет руководить школой, была очень высока. И, возможно, вместе с ней исчезнут все идеи о Квезицио. Эллиот продолжит делать свою работу, пока ситуация не прояснится.
– Мы найдем Брук, – сказал мужчина. – А после этого я начну поиски Чеда Мордреда.
– Спасибо, Эллиот, – миссис Киллингворт проверила свой пучок. Она снова собралась с силами.
– Девушка очень опасна. Она специально использовала слабые места Йена. Если слова Киры – правда, Брук заставила его убить Кэприс из зависти. Из-за ее зависти. Смесь гнева и зависти может стать действительно смертельной.
– И все ради какого-то парня.
– На самом деле нет. Брук никогда не интересовал Тэрон, – сказала миссис Киллингворт. – Дело было в других девушках.
– В смысле? Вы о том, что она хочет то, что есть у других? Наверное, это поедает человека изнутри.
– Это не так просто, – призналась миссис Киллингворт. – Но все мы несем свой крест – и не важно, салигии или нет. Не важно, какие у нас сильные и слабые стороны. Важно то, как мы справляемся с ними. Кем хотим стать. Брук выбрала скользкий путь. – Миссис Киллингворт не испытывала жалости к инвидии. Она хотела, чтобы у каждого ученика была сила воли, чтобы они могли справляться со своими собственными силами и становиться лучше. Ирония состояла в том, что именно это директрисе в последнее время откровенно плохо удавалось. Но женщина была поглощена своим тщеславием и не замечала этого. Быть одержимым гордыней – это действительно очень сложно.
Пятьдесят девять
Kира прислонилась к прохладной стене и прислушалась к нервной болтовне, доносившейся в коридор из классной комнаты. Она одна стояла в проходе в нескольких метрах от одноклассников. В этот момент девушке казалось, что их разделяет нечто большее, чем стена.
– Кира, ты идешь? – спросила миссис Киллингворт. Ее голова показалась из-за двери
