— Минуточку! Позвольте оценить композицию нашей совместной фотографии! — объявляет мой муж и делает шаг вперед, осматривая команду.
— И с каких это пор вы, Лорд Истербрук, стали разбираться в художественных композициях?! — недовольно фырчу себе под нос и внимательно рассматриваю кончики своих ногтей.
— Александр, а где мисс Хендрикс? — спрашивает он, и окружающие меня мужчины дружно расходятся как по мановению волшебной палочки. Нет, я все понимаю, за неделю у нас не сложились крепкие приятельские отношения, но вот так бесцеремонно отдавать меня в лапы собственного мужа, неслыханная наглость!
Генрих награждает меня снисходительной улыбкой и поясняет:
— Мисс, поскольку вы будете принимать участие в следующем заезде, то хотелось бы видеть ваше лицо на первой полосе.
Скриплю зубами и послушно встаю рядом с Эрин.
Фотограф наводит объектив, а моему супругу опять неймется! Должно быть за одну ночь в Абу-Сахари в нем проснулась дикая тяга к прекрасному.
— Мисс Хендрикс, позвольте вас попросить встать рядом со мной. — проговаривает он безапелляционным тоном, никогда не замечала за супругом такой дотошности раньше! — Во-первых, так у фотографии появится симметрия, а во-вторых, мы же с вами договорились поехать на раут вместе. Так у людей будет хоть какое-то представление о моей спутнице.
Вроде говорит все правильно, все по делу, но я ему не верю. Чувствую, что не так все просто, а вывести на чистую воду не имею возможности, придраться не к чему!
Встаю рядом, вдыхаю аромат его дорогого парфюма и жмурю от удовольствия глаза. Никогда раньше себя так глупо не вела, ни разу в жизни, когда была такая возможность, не заходила в гардеробную Генриха и не обнюхивала его вещи. Кому сказать не поверят и засмеют. Но сейчас обоняние без моего на то разрешения жадно втягивает его запах, запах успеха и надежности, аромат сильного уверенного мужчины.
Неожиданно ладонь Генриха ложится мне на талию, обжигая своим жаром, а сердце совершает невероятный кульбит, подпрыгивая до горла и возвращаясь на место. Ничего лишнего, провокационного в его прикосновении нет, но я делаюсь сама не своя. Стою напряженная и боюсь совершить лишнее движение.
— Расслабьтесь, мисс Хендрикс, — легонько хлопает он меня по боку, — Это обычная фотография. Я не задел ваш ушиб? Он прошел? — интересуется муж, даже не смотря в мою сторону.
— Да, все в порядке, — растеряно лепечу я. Генрих подкупает меня своей заботой, мне ее так не хватает! Но я сержусь и хмурюсь брови, ведь, по сути, внимание он уделяет не мне, а другой женщине, пилоту серии Мировых Гонок Донне Хендрикс, как сложно носить маски! — Просто мне непонятно, Лорд Истербрук, обязательно так жаться ко мне ради обычной фотографии? Вы вроде женаты!
— Моя супруга не уподобляется другим женам, ей неведомо чувство ревности, — блаженно закатывает глаза Генрих, — Святая женщина!
Мое лицо искажает хищная гримаса, и в этот момент фотограф щелкает затвором фотоаппарата. Хочется совсем не гуманно ударить чем-нибудь мужа, да посильнее. Злюсь неимоверно, хотя, по сути, ничего обидного он не сказал, наоборот, к лику святых причислил!
Но, и святую можно довести! В голове слетает предохранитель, я кладу руку, согнутую в локте, Генриху на плечо и прижимаюсь к его боку всем телом. Фотограф отщелкивает еще несколько снимков, запечатлевая нас в такой вызывающей позе. Зачем я это делаю? Не знаю, я злюсь, хочу вывести Генриха на чистую воду, и никакого нормального объяснения своему поведению дать не могу.
Есть ли у меня какой-то план? Нет, конечно, только кипящая лава эмоций. Зато от процесса получаю несказанное удовольствие. Мне совсем неважно, что мы в разводе, и я больше не имею права требовать супружеской верности, но я обязательно найду способ придраться к мужу, и пусть для этого совсем нет повода!
Широко улыбаюсь, но из ушей моих вот-вот повалит пар, а рука Генриха по-прежнему крепко обнимает меня за талию, и через тонкую ткань футболки я отлично чувствую его эмоции. Этот хитрый жук доволен!
Убеждаюсь в очередной раз, что ему эта выходка не должна сойти с рук!
— Лорд Ханниган, не могли бы вы задержаться, чтобы дать интервью. Я, к сожалению, вынужден откланяться, дела не ждут, — виновато улыбается Генрих и убирает свою ладонь с моей талии, а ведь я совсем не против сделать еще пару-тройку фотоснимков для спортивного журнала. Даже грустно как-то становится.
Ребята из нашей команды медленно расходятся, немного расстроенно вздыхаю и возвращаюсь к своему чемодану. Краем глаза замечаю, что Генрих переключается на беседу с Раулем Скорсезе, и спешу уйти незамеченной. Мой бывший муж как-то уж совсем неправильно на меня влияет! Я никогда столь остро не ощущала его присутствие или отсутствие в своей жизни, но только стоило ему перейти в категорию «бывшего», как он начал волновать меня самым необъяснимым образом!
Подхватываю саквояж и несусь с ним по многолюдному коридору аэропорта подальше от Генриха, подальше он непонятных чувств и эмоций.
— Мисс Хендрикс, подождите! — голос Генриха раздается совсем рядом, хотя я думала, что убежала достаточно далеко. Постыдно вздрагиваю и замедляю свой шаг, странно, что мне вообще удается переставлять ноги, — Я бы хотел с вами обговорить детали предстоящего вечера.
— Сейчас? — удивленно оборачиваюсь, — Я думала, вы спешите! Дела не ждут! — цитирую его с легкой ноткой сарказма.
— Вы абсолютно правы, поэтому я и хотел предложить вам совместную поездку в моей машине, — деловым тоном произносит он, а я не замечаю, как сумка с моими вещами оказывается в его руках.
— Да, но… — молчаливо простираю руку к дверям командного автобуса, но Генрих ловко подхватывает меня под локоть и проводит чуть дальше по стоянке.
— Нет, простите, мне неудобно будет ехать в шумном автобусе, беседовать с вами и параллельно решать собственные вопросы, — отрицательно качает головой, будто я ему предложила прокатиться вместе со мной на автобусе. — К тому же, мисс Хендрикс, так вы точно будете в безопасности.
— Я и автобусе могу быть в безопасности! — оборачиваюсь на сто восемьдесят градусов и делаю рукой взмах в сторону двухъярусной махины. Но идти спиной вперед по незнакомой стоянке не самое лучшее занятие, моя нога упирается в бордюр, теряю равновесие и судорожно взмахиваю руками в воздухе. Генрих тут же оказывается рядом, подхватывает меня одной рукой под спину, одновременно удерживая на весу и прижимая к себе.
Я замираю и часто хлопают ресницами. Сердце стучит в висках из-за собственной неосторожности и пережитого страха, но все эти чувства ничто по сравнению с провокационной близостью мужа. Я смотрю в его серые льдистые глаза, но мне хочется заживо сгореть в их пламени. Что за наваждение?
— Сомнительное утверждение, мисс Хендрикс, — шепчет в самые губы, неотрывно рассматривает их, ласкает жадным взглядом, и я послушно приоткрываю их, желая почувствовать вкус его поцелуя на губах. Не дышу,
