Занятия продолжились в обычном режиме. Магистры старательно делали вид, что ничего необычного не происходит. Подумаешь, Академия укрыта непроницаемым полем, а из тумана посреди зимы выходят бестии. Однако беспечный вид преподавателей никого не мог обмануть. Все знали, что они почти не спят, пытаясь найти решение.
Была надежда на Кору, но ее магия пятой стихии, подчиняющая бестий, в условиях, когда бестии появлялись маленькими группами, оказалась не действенней меча. Тварей проще было убить.
Алариса я видела каждый день. Он приходил на первое занятие, узнать, как мы добрались. Иногда забегал в течение дня. Строгий и молчаливый куратор. Он никогда не смотрел на меня, зато я не отводила взгляда. Мне казалось, он совсем вымотан – белый как полотно. Не одна я заметила, что он выглядит больным.
– Что с нашим мастером Вайсом? – прошептала Ароника, когда мы сидели на занятии у магистра Мена.
Тихо сказала, но тот услышал.
– Ваш мастер Вайс спит по три часа в день, – проворчал преподаватель. – Бесполезно пытаться его урезонить. Он точно одержимый… Весь в отца…
– Что вы имеете в виду?
Раньше магистр Мен не упоминал погибшего отца Алариса. Выходит, они были знакомы?
– Не отвлекайтесь от чтения параграфа, Элиза, – проскрипел преподаватель вместо ответа.
Это было странное время. Горькое время… Мое сердце было разбито на тысячи кусков. Прозвучит странно, но я в какой-то мере ощущала благодарность к бестиям: они отвлекали от тяжелых мыслей. К тому же я могла грустить и плакать, и никто не считал это странным. Вот только плакала я вовсе не от страха.
Аларис, Аларис… Я шептала его имя, засыпая, и вспоминала, едва открыв глаза. Как жестоко он обошелся со мной. Конечно, я сама виновата, но он не дал мне ни единого шанса.
Наши тренировки закончились: не до них теперь. Все, что мне оставалось, это прошептать: «Доброе утро, мастер Вайс», столкнувшись с ним в коридоре центрального корпуса, и услышать: «Хорошего дня, Элиза». Хорошего дня, Элиза… Мое имя, произнесенное его голосом. Моя единственная радость…
А Вик… Знаю, это неправильно, но мне нужен был кто-то рядом. Я просто хотела, чтобы меня обнимали теплые руки. Хотела, чтобы меня целовали, хотела чувствовать себя нужной… Мне было так холодно, грустно и страшно, что я позволила себя любить.
Вик встречал меня после занятий и провожал в спальный корпус. Теперь, когда гора Воздушников стала недоступна, посиделки устраивали прямо в просторном холле: располагались на полу, расстелив мантии. Я дремала, положив голову на колени Вика, без интереса прислушиваясь к разговору, а он время от времени то касался щеки, то гладил мочку уха.
– Лиззи, не печалься, все наладится.
Все наладится… Рано или поздно. Я забуду его, выкину из головы…
– Поцелуй меня, – просила я, чувствуя, что на глаза наворачиваются слезы. Я надеялась, что однажды поцелуй Викара вытеснит из памяти поцелуй Алариса.
На тренировках по мечевому бою и на занятиях по боевым заклятиям нас гоняли так, что к вечеру у меня пальцы скрючивались. Я ужасно уставала, зато и времени на печальные мысли почти не оставалось.
Вместо пяти часов в неделю магистр Сверр теперь муштровал нас по несколько часов в день.
– Похоже, к Турниру вы меня допустили, – пропыхтела я, парируя удары Берта – второкурсника-земляного; в тот день преподаватель устроил сборное занятие.
– Да, Элиза, – невесело усмехнулся он. – Похоже, вы все финалисты.
Если учесть, что каждый теперь имел возможность сразиться с бестией, в его словах была правда.
Магистр Корр не прекратил вести спецкурс. Время на него освобождалось после всех обязательных занятий, и я уже тысячу раз пожалела, что напросилась в группу. Мы все приползали на занятия из последних сил, надеясь подремать под тихий голос преподавателя.
– Сегодня пишем эссе! – объявил он однажды; с момента появления таинственного тумана прошло около недели.
– У-у-у, – выдохнули все, не сговариваясь.
– Не «у-у»! А ваше размышление на тему «Как бестии могут быть связаны с туманом».
– Ну это же понятно, – проговорил Торрес, воздушник-второкурсник. – Это тоже вода. Дождь, туман – они похожи. И кстати, купол, который сейчас накрывает Академию, очень уж напоминает защиту, которую водники ставят от бестий. Не странно ли?
Он с прищуром посмотрел на меня, будто размышлял: не мы ли, водники, причина всех бед. Я фыркнула, выказывая свое презрение его бредням.
– Кстати, лучшие умы, которые исследовали бестий и пытались понять их природу, посещала подобная мысль, – важно произнес магистр Корр. – Но немного в ином ключе – могут ли маги воды, именно благодаря тому, что управляют этой силой, избавить мир от бестий.
– Но как? Разве это возможно? – прошептала я.
– Увы, пока нет… Исследования зашли в тупик после того, как погиб Рос Вайс.
– Рос Вайс? – я не сдержала эмоций, услышав знакомую фамилию. – Отец нашего мастера Вайса?
– Незачем так кричать, юная леди! Всем известно, что Рос Вайс посвятил жизнь изучению бестий и поиску решения. Аларис тоже изо всех сил старается помочь, жаль, у него пока нет знаний его отца…
Дни бежали за днями. Удивительно, как быстро мы адаптировались к новым условиям. Все просто, если соблюдать правила: не ходи один, не приближайся к туману, даже если это безобидный на вид клочок, запутавшийся в траве, носи с собой оружие.
Пока мы были начеку, не произошло ни одного несчастного случая. Плохо то, что довольно скоро старшекурсники стали излишне самоуверенны. Пробежаться из спального корпуса к центральному – пара пустяков. Срезать дорогу через парк – легко. И в итоге несколько порезов, ожогов и укусов. К счастью, пока обходилось без смертей.
Я была уверена, что никогда и ни при каких обстоятельствах не подвергну себя опасности. И так уже за глаза меня называли «Элиза – тридцать три несчастья». Но, видно, прозвища даются не просто так…
В тот день сияло солнце, разогнав серое марево. Снег, выпав в этом году очень рано, теперь не торопился укрывать землю. И, хотя деревья стояли обнаженными, сбросив последнюю листву, все равно создавалось впечатление летнего яркого дня.
Вик не встретил меня после занятий, задерживался. Я долго ждала его, подставив лицо под солнечные лучи. Все вокруг казалось таким мирным, таким знакомым. Стайки студентов разбегались по домам. До меня доносились их разговоры и смех. Будто вернулась привычная жизнь.
Я видела дорогу, ведущую к нашему корпусу, фигурки стихийников, которые шли в нужном мне направлении.
Я не хотела ничего плохого. Я просто думала, что нагоню их и мы пойдем вместе.
Вздохнула, поправила меч на поясе и вприпрыжку побежала догонять. Дорога петляла между деревьев. Впереди мелькнуло несколько серых пятен.
– Эй, ребята, подождите! – крикнула я, но, видно, мои слова унес ветер. – Эй!..
Я запыхалась и разозлилась. Я знала, что дорога, изгибаясь, выведет их параллельно тому
