Выстрел.
– И стреляет хорошо, – прокомментировал двойник. – Я, может, даже сделаю его королем Новой Аркадии. Тебе не кажется, что это здорово?
Выстрел.
Ath a enioad ath nigiedab ma n’na!Daga naeghin ib suga daga cam hdoib! —выкрикнула Кристи.
Алекс последний раз спустил курок.
– Доволен? – издевательски спросил Р’днаскел’лэ. – Испоганил мне новую рубашку. Как я теперь невесте покажусь?
Алекс вытащил откуда-то довольно большой кривой нож («А у него с собой целый арсенал, – подумала Кристи. – Вот тебе и писатель») и безмолвно бросился на Р’днаскел’лэ. Она тоже решила атаковать, с помощью отцовской шпаги. То, что случилось дальше, Кристи не совсем осознала: внезапно ее рука со шпагой оказалась в железных тисках правой руки Р’днаскел’лэ, а левой рукой тот схватил за грудки Алекса, успевшего всадить нож ему в бок и даже провернуть.
– Как ты мне надоел, – вздохнул Р’днаскел’лэ. – Катись к чертовой матери, выродок, – и с этими словами он швырнул Алекса через весь бокс прямо в зеркало. К удивлению Кристи, то не разбилось: Алекс пролетел сквозь него и упал на пол в отраженной комнате, не подавая признаков жизни.
– Не сработало твое заклинание? – улыбнулся Р’днаскел’лэ. – Глупая, оно для простых зеркал, а это – одно из зеркал праматери тьмы Лилит. В нем магии больше, чем во всем твоем драном Трианоне. Я был там. Живописные руины.
– Тебе не удастся сделать это с Землей, – сказала Кристи и удивилась тому, как хрипло и глухо звучит ее голос.
– Не удастся? – делано удивился ее собеседник. – Почему же? Ты помешаешь мне, маленькая ведьма? О да, ты нашла свое зеркальце, а шпагу тебе сковал жалкий плебей, которого ты считаешь дорогим папочкой. Милая, вся твоя магия – ничто по сравнению с мощью теней. Хочешь, расскажу почему?
– Нет! – выкрикнула Кристи, но Р’днаскел’лэ не слушал ее. Просто схватил за шкирку и развернул к зеркалу. Оно отражало только Кристи – и лежащее в зазеркалье тело Алекса. Зазеркальная Кристи, впрочем, оказалась призрачной, а выражение ее лица было полно скрытой злобы.
– Как думаешь, кто это? – спросил двойник ее брата. – Это ты, милая сестренка. Это – твоя тень. Ваши тени живут в ваших душах. Это то зло, что существует в вас: ваша ложь, клевета, похоть, жадность, гордыня, равнодушие…
Ты говоришь, что мы никогда не захватим этот мир? Очнись! Он уже наш. Ты считаешь его миром Христа и Его последователей, миром Будды и Махатмы Ганди, Матери Терезы и Ника Вуйчича? А я тебе скажу, что это мир Гитлера и Пол Пота, мир Троцкого и Гарри Трумена, мир Эйхмана и Оппенгеймера, мир Тэда Банди и Чарльза Менсона, мир Олбрайт и четы Клинтон. И сколько бы ты мне ни приводила примеров добрых гениев – злодеев окажется на порядок больше.
Мы родились в этом мире и рождены вами. И с каждым годом мы получаем все больше власти. Включи телевизор – и ты услышишь победоносный гимн ей. Тебе не остановить это, как не закрыть зеркала Лилит своим жалким заклинанием!
– Думаешь? – Кристи улыбнулась, почувствовав на губах привкус крови. – Наверное, даже уверен? Ты у нас ведь все знаешь? Тогда скажи мне, как переводятся эти стихи:
N’niahmlat an riahda,Ut hdanaehd aed uth liehb etiac suga…– Не может быть! – нечеловеческим голосом закричал Р’днаскел’лэ. – Мы убили его! Он никому не успел сказать эти слова!
– Успел, – прошептала Кристи. – И я успела. Именем Дающего Свет я закрываю этот путь и становлюсь его Хранителем! Hdagoc ath riadha na si hmalat radae!
Она размахнулась и ударила отцовской шпагой по зеркалу, которое так долго искала и так хотела обрести. Она увидела зеленые луга Аркадии и белые башни Трианона, увидела свой маленький дом, занесенный снегом, и отца в свитере с оленями, сгребающего снег с дорожки.
«Жаль, что я не успела предупредить их», – подумала она, чувствуя, как неведомая сила тянет ее куда-то, а яркий свет дня меркнет и становится вечной, непроглядной тьмой.
Эпилог
Принцепс Р’днаскел’лэ был взбешен.
Выходка этой мелкой сошки Кристи сорвала многолетние планы его отца, Повелителя теней. А поскольку именно Р’днаскел’лэ был назначен ответственным за реализацию этих планов, итог для него мог стать печальным. У отца детей много. Младшие братья уже дышат в спину, стоит споткнуться – разорвут.
Одно утешало – Автократор был мертв, сам Р’днаскел’лэ удушил беднягу его же собственной гароттой. А он так доверял Александру! Да и кто мог заподозрить, что брата Кристи с детства вел не Имитатор из Корпуса, а теневой двойник?
Но даже смерть Автократора бледнела по сравнению с тем, что войскам Р’днаскел’лэ удалось взять Незримую Цитадель. Последняя надежда зазеркального мира окружена и заперта в высокой зеркальной башне. Город лежит в руинах…
Можно на время выбросить из головы мысли о выходке вздорной девчонки Кристи. Р’днаскел’лэ даже залюбовался ею.
Люди злы; зло сидит в их душах, и они его давят – ровно до тех пор, пока не осознают, что лучше отпустить поводья. Злым быть проще, приятнее, даже честнее. А еще – злые более успешны. Разрушенная Незримая Цитадель – тому главный свидетель.
Р’днаскел’лэ гордо въехал на теневом жеребце через зеркальные врата Цитадели. Это ему далось дорого – он все еще чувствовал унизительный привкус поспешного бегства. Кристи не удалось перекрыть все зеркала сразу – лазейку всегда можно найти, но…
…Уходить пришлось из грязного общественного туалета на захолустной автостанции, где тусовались какие-то торчки. Р’днаскел’лэ плевать хотел на торчков, однако сам факт был неприятен.
К нему подъехал адъютант, некогда служивший теневым всадником, но повышенный до иерофанта за жестокость и ярость.
– Город снесен с лица земли, – отрапортовал он. – Все зеркала разбиты в пыль, кроме…
– Вижу, – перебил его Р’днаскел’лэ. – Вы нашли человека, о котором я говорил?
Адъютант тут же сник:
– Нет, Повелитель. Мы проверили – его нет среди теней.
– Это невозможно! – воскликнул Р’днаскел’лэ с раздражением. – Алекс должен был отбросить тень! Ищите еще, ищите лучше!
– Да, Повелитель, – поспешно согласился адъютант.
– Где Принцесса? – спросил Р’днаскел’лэ.
– В башне. Мы не стали ее рушить, поскольку решили, что вам доставит удовольствие лично схватить Принцессу.
– Правильно решили, – кивнул Р’днаскел’лэ.
– К тому же ход в башню защищен заклятием, – со смущением добавил адъютант.
Р’днаскел’лэ осклабился:
– Пойдем посмотрим, что это за заклятье.
* * *Р’днаскел’лэ поднялся по длинной лестнице внутри высокой зеркальной башни и вошел в крохотную комнатку на самой ее вершине. В комнатке, меж четырех окон, у большого зеркала одиноко стояла Томми.
– Ты убил моего отца, – сказала Томми бесцветным голосом, – убил мою подругу. Ты разрушил Незримую Цитадель, подарок мне от отца. И вот ты здесь. Зачем?
– Хочу предложить тебе стать моей
