Коршунову показалось, или грудь бывшей подружки увеличилась на пару размеров?
— Чем обязан твоему визиту? — Мужчина раздражённо потянул шею и ткнул пальцем в «чудовище» — И это держи крепче! Зачем вообще с ним пришла?
— Он скучает без меня и плачет.
Кот, ощущая угрозу со стороны дядьки, напрягся. Поводил носом, принюхиваясь, и стриганул нервно ушами-локаторами.
— Что. Тебе. Нужно, — не скрывая неприязни, процедил «кровопийца».
— Я за диваном! Я отправила тебе сообщение. Грузчики уже поднимаются, не сердись, милый. Угости меня лучше глоточком мартини. — Малкина приблизилась к Вадиму, обволакивая его густым ароматом сладких духов с восточными нотками.
— Давай без твоих штучек! — Коршунов, отступив, повысил голос. Сфинкс вдруг, злобно мяукнув, дернулся в некрепком захвате визажиста, выпустил когти и, вырвавшись, сиганул в сторону зала.
— Цезарь! — вскрикнула хозяйка кота, с досадой всплеснув руками.
— Ещё этого не хватало! — И с рёвом «Убью!!!» «зверолов» направился по следу усатого засранца. На лице непрошеной гостьи промелькнула победная ухмылка: «Умничка, Цезарик, прячься!»
Петровна закуталась в одеяло и притихла, прислушиваясь к звукам за пределами спальни. Недовольно прозвучал женский голос, а следом злобный бас её мужчины. О чем говорят, разобрать трудно из-за значительного удаления спальни от прихожей. И даже приоткрытая дверь не способствовала такой женской слабости, как подслушивание. Подсматривание тоже отпадало: красться через всю квартиру в коконе из постельной принадлежности не позволяла этика, воспитание и немного страх увидеть то, чего не хотелось видеть. Думать об этом было тошно.
Неожиданно в комнату влетело нечто серое и тенью шмыгнуло под кровать. Ирина, испугавшись, пулей забралась повыше, на подушки в изголовье, подобрав под себя ноги.
— Цезарь! — истошный женский крик, больше похожий на визг, прозвучал на все барские хоромы.
— Убью!!! — А это уже рык самого хозяина элитных апартаментов.
Котова забеспокоилась: кого он там собрался убивать? Визитёршу?! И, плюнув на внешний вид, рванула на разборки. Вернее, на помощь своему мужчине. Плотнее кутаясь в одеяло, спотыкаясь о его края, волочащиеся по полу и путающиеся под ногами, спешила засвидетельствовать свое непочтение даме, вызвавшей гнев у её рыцаря.
Вадим выскочил из-за поворота и, не снижая скорости, пронёсся мимо неё в спальню. Котова остановилась в нерешительности: что, уже убил?!
— Вадичка, ты его напугаешь ещё больше! Я сама его достану! — Ан нет, не убил. Живая и… рыжая, стуча каблучками, в темпе процокала за хозяином квартиры, даже не заметив удивленную Петровну, замершую посреди зала.
Развилась бурная деятельность по выманиванию «нечто серого» из-под монументального коршуновского ложа. «Сатрап» матерился как сапожник. Дамочка жалобно оправдывалась и приманивала, как выяснилось, своего кота «королевских кровей» какими-то сухариками, уговаривая покинуть занятую им дислокацию под спальным местом. Ступор от узнавания в гостье «старой знакомой» из кафе продлился минуты две. Осознав, кто нанёс визит большому боссу этим вечером, Ирина сникла. Немного понаблюдав из-за спины хозяина, стоявшего в дверном проеме, с каким энтузиазмом «паучиха» ползает вокруг кровати на коленях, подтянув узкую юбку до самых ягодиц, прогибаясь в соблазнительных позах и демонстрируя мрачному Коршунову чулки с ажурной резинкой, не выдержала и ушла в кухню, негромко бросив напоследок: «На колбасу не пробовали? Или это слишком быстро?»
— Ой! — Испугалась визажист и, хлопая ресницами, уселась боком на попу. — Ты не один?
Вадим тяжело вздохнул, прикрывая глаза, и, сдерживая ярость, процедил сквозь зубы:
— Где твои грузчики?
Он чувствовал её, стоящую тихо, позади себя. Боялся обернуться. Боялся увидеть на лице дорогой ему женщины разочарование или обиду. Мысленно призывал её к адекватному взгляду на эту нелепую ситуацию и чувствовал, как чешутся руки схватить за шкварник Малкину, встряхнуть, показать, что он не бесхребетный простофиля, которого можно использовать в своих авантюрах. А что это авантюра чистой воды, провокация, задуманная бывшей любовницей, — это даже к бабке не ходи. С языка так и рвались слова — далеко не ласковые и не приличные — в адрес Юлии и устроенного ею представления.
Вадим вздохнул с облегчением, когда в спальне не обнаружил Котову. Что было бы, ворвись туда рыжая кошатница, представить было не трудно. И реакцию Ирины сложно было не предугадать. Вот тогда бы он её уже точно не удержал.
Равнодушно скользнул взглядом по демонстративно выставленным ему на обозрение бёдрам в чулках; красиво изогнувшейся спине; томным, плавным движениям. Поморщился. Не впечатляли эти эротические позитуры, и такая форма обольщения уже вызывала только отвращение.
Ирина за спиной сдвинулась с места. Послышался шорох одеяла. И прежде чем выйти из зала, бросила хлестко жесткую фразу, от которой у Коршунова похолодел затылок. Юлька же испугалась неподдельно. Она, кажется, даже не заметила, что у её представления был не один зритель.
Оставив незваную гостью самостоятельно выманивать кота из-под кровати, поспешил к входным дверям.
Грузчики, оказывается, все это время стояли на площадке, лениво курили, пуская дым в пространство между лестничными пролетами, ожидая отмашки нанимательницы. Повинуясь грозной команде мужика в халате, шустренько заскочили в квартиру. Осмотрелись, присвистнули восторженно и прошлепали в зал. Резво подхватили розовый кошмар под названием диван и одновременно крякнули от натуги. Вынос «тела» прошел не так гладко, быстро и легко, как это им описывала эффектная рыжеволосая дама, заплатив только половину обещанных рублей.
Выдав бравым ребятам недостающую сумму, чтобы не тормозили процесс, и закрыв за ними дверь, Вадим решительно промаршировал до ниши с хозяйственным инвентарем. Подхватил швабру и, держа её как копьё на изготовке, вернулся в спальню. Сфинкс был безжалостно выковырян из-под кровати, Малкина под локоточек выпровожена из квартиры.
И все это молча, угрюмо и безапелляционно. Юлия покорно снесла этот немой приговор и поняла — это, увы, конец. Впереди жизнь на одну зарплату и маленькая горница в двухкомнатной квартире с родителями.
Перед тем как зайти в кухню, мужчина вздохнул, настраиваясь на нелёгкий разговор. И был озадачен, увидев Ирину, задумчиво сидящую за столом с чашкой кофе в руках и одиноким бутербродом с колбасой на тарелке перед ней.
— Я тоже такое хочу, — нагло заявил хозяин квартиры и осторожно присел рядом с ней на мягкий уголок. Котова, уже переодетая в свой костюм, ни слова не произнеся, исполнила просьбу Вадима и вернулась на свое место, не глядя на мужчину.
— Скажи мне: что я до сих пор тут делаю? — спросила чуть дрогнувшим голосом.
— Прости меня, Ириш. Прости за этот спектакль, за эту женщину, за её кота. За то, что до сих пор не нашел времени избавиться от прошлого и её дивана. За испорченный вечер прости.
Протянул руку и мягко отнял от чашки её ладонь. Чуть сжал в своей. Склонился, подтянув её пальчики к своим губам. Прижался, зажмурился, ожидая от неё реакции.
— Давно вы… — Ком в горле не дал ей договорить.
— Расстались? — догадался Вадим. Котова кивнула, все еще
