Низкая узкая плотно сбитая и хорошо подогнанная дверца открылась бесшумно и легко.
Оставив свечу на подоконнике и нащупав в сумке фонарик, Наташа осторожно заглянула в тёмный коридор. Шагнув в темноту, получила лёгкий толчок в спину, от чего вздрогнула, расширив глаза и испуганно замирая. Позади неё захлопнулась дверь.
Вокруг ни единого звука, ни единого проблеска света. Наверное, полная глухота и слепота ощущаются именно так. Ненавязчиво пахло сыростью и плохо проветриваемым помещением.
Девушка тихо кашлянула. Услышав глухой отзвук, облегчённо выдохнула. Луч фонарика, дрогнув, вырвал перспективу узкого каменного хода, проходящего вдоль стены замка. Ни окон, ни факелов на стенах.
Наташа осветила полотно двери с шаровидной ручкой и прямоугольным смотровым отверстием с дверцей. Со стороны комнаты оно было замаскировано ажурной резьбой панели. Здесь чувствовался лёгкий воздушный поток, на который отреагировало пламя свечи.
Девушка гадала, сколько лет могло быть замку? Сто? Двести? Про этот тайный ход, конечно, известно очень узкому кругу его обитателей, иначе смысла в нём не было. Оставалось выяснить, в какие комнаты он ведёт и главное — куда выходит.
Девушка хмыкнула, качнув головой, представив, какие открываются возможности, знающим про этот коридор. В любую точку замка можно попасть незаметно, и так же покинуть его в случае опасности. Подсматривая и подслушивая, можно быть в курсе всего происходящего в его стенах.
Дальнейший осмотр двери выявил наличие возвратного механизма в виде плоской пружины. Сверху и снизу от стены шли простейшие рычаги с колесиками на концах, двигаясь по прикреплённой пластине.[10]
Сделав несколько шагов по коридору, Наташа лучом упёрлась в стену — ступени круто уходили вниз. В комнате в этом месте эркерное окно. Ход шёл вниз, затем должен взмыть вверх, продолжая петлять по третьему этажу, или нырнуть на нижние уровни.
Не терпелось начать исследование сейчас же, но что-то настораживало. Девушка прислушалась к себе. В последнее время она не игнорировала «крики» внутреннего голоса, и интуиция её ещё ни разу не подвела. К непростой вылазке стоило тщательно подготовиться.
Отворив дверцу, Наташа вернулась в кабинет, осматривая пыльный подол платья и снимая с рукава липкую паутину. Пройдя к окну, замерла, поворачивая на шум голову.
У стола спиной к ней стоял Бригахбург и копался в шкатулке.
Наташа шумно сглотнула. Вот и первый урок безопасности: прежде, чем выйти из тайного хода — загляни в смотровое окно. Оно не только для подглядывания и подслушивания.
Его сиятельство резко обернулся. Свиток свадебного соглашения дрогнул в его руке. В мрачном молчании он медленным взором скользил по вызывающему одеянию иноземки.
— Вот, зашла нарисовать выкройку для мягкой игрушки, — выдавила из себя девушка как можно спокойнее, оправдывая своё присутствие в кабинете. — Хочу пошить Лиутберту собаку, — кивнула на стол, незаметно потирая испачканный рукав.
Герард опустил глаза на открытую церу, испещрённую непонятными знаками, и закинул свиток в шкатулку.
— Я тебя сразу не заметил, — чуть качнулся он и, склонив голову к плечу, снова пристально посмотрел в сторону иноземки.
Наташа видела, что Бригахбург изрядно выпивши и то, как он смотрит на неё, ей совсем не нравилось. Решив, что выкройку она доделает завтра, торопливо направилась к двери. Вдруг граф в несколько быстрых шагов оказался рядом. Преградив путь, упёрся рукой в дверь, мешая её открыть:
— Не спеши.
В его глазах промелькнуло что-то странное, непонятное и от этого пугающее. Девушка поморщилась.
— Позвольте пройти, ваше сиятельство, — холодно сказала она в напряжённое лицо Бригахбурга.
— Сначала расскажешь мне, что за одеяние на тебе, — прищурился он, опуская глаза на лиф платья. — Где ты видела такое, чтобы шить? — поднял руку, желая коснуться её лица.
— Не смейте меня трогать, — отскочила от него Наташа, едва сдерживаясь, чтобы не сорваться на крик. — Вся Европа носит такое, — сказала она уже спокойнее. Врать, так врать! А что остаётся делать? Пусть проверит. В висках стучало: «Беги!» Только куда? Мужчина забаррикадировал дверь, опустившись на корточки и подперев её спиной.
Девушка вернулась к столу, складывая лоскуты, не выпуская графа из поля зрения.
Пожалуй, Герард мог согласиться с русинкой: в столице он уже не был несколько лет. Но сейчас его интересовало совсем другое.
— Только что нам Карл рассказал занятную историю, — он замолчал, ожидая реакции иноземки на сказанное. Она лишь взглянула на него, хмурясь, что-то складывая на столе. — Не хочешь послушать?
— Нет.
— О тебе.
— Ерунда.
— Возможно. Но Фальгахен, думаю, сделает всё, чтобы узнать о тебе правду. Правду, которую ты скрываешь от меня. Может быть, настало время всё рассказать самой?
— Я вам рассказала, но вы не поверили.
— Ты солгала мне, — поднялся он, не спеша, словно раздумывая, направляясь в её сторону.
Наташа насторожилась и, сжав обрезки ткани, осторожно шагнула к торцу стола, огибая его и поглядывая в сторону спасительной двери. Бригахбург качнулся наперерез. Он не выпустит её из кабинета. Путь к двери отрезан и мимо мужчины не проскочить.
Девушка двинулась вдоль полок:
— Что вам нужно? — в горле застрял ком. Тело напряглось.
Граф последовал за ней.
— Ты ведь не случайно появилась в моём графстве, — усмехнулся он, загоняя её в ловушку. От вида русинки в узком облегающем платье, от её голоса, запаха кружилась голова, в висках оглушительно стучало.
Нервная дрожь пробежала по телу Наташи. Появилась шальная мысль, что он о ней всё знает: кто она и откуда! Разве такое возможно?
Она не отрывала глаз от преследователя, слыша, как учащается его громкое дыхание, движения становятся резче и собраннее. От него исходила опасная сила, обволакивая её плотным коконом, парализуя. Если поначалу Бригахбург показался ей в изрядном подпитии, то сейчас она готова была поклясться, что он трезв, как стёклышко.
Они кружили вокруг стола, не спуская друг с друга настороженных глаз.
— Вы ошибаетесь, — она едва держалась за остатки самообладания.
— Не бойся никого, — вкрадчивый голос мужчины просачивался в сознание паническим удушающим страхом, — расскажи мне всё. Что ты ищешь в моём замке? Кто тебя послал?
— Господин граф, — девушка лихорадочно подбирала слова, способные остановить его, на всякий случай выискивая на столе что-нибудь увесистое, — остановитесь.
Наташа успела отпрыгнуть, когда он сделал выпад в попытке схватить её, но в тот момент, когда она оказалась у полок, он молниеносно перемахнул через столешницу, хватая её за талию, разворачивая и, заведя ей руки за спину, опрокинул на стол, накрывая собой.
— Стойте! — крикнула она в надежде на его благоразумие. Через одежду чувствовалась сила его желания. Горячее дыхание коснулось щеки.
— Кто ты? — смотрел он в глаза иноземки, прижимая одной рукой её плечо к поверхности стола, другой — накрывая грудь, сильно её сжимая.
Наташа вздрогнула, выгнувшись ему навстречу, задохнулась от сдавленного мужского стона. Внизу живота свивалась тянущая мучительная боль. Желание подчиниться его воле горячей волной
