В кабинете воцарилась тягостная тишина. Все присутствующие напряженно смотрели на Клива. Сделав очередную паузу, Джоркс достаточно громко произнес:
– «Кондекс» обречен. И потому мы решили им пожертвовать. Сегодня ночью эвакуация завершится, однако часть аппаратуры останется в помещениях. У службы безопасности не возникнет ни малейших сомнений в том, что они разгромили действующую базу. Система связи с Тасконой, голографы, компьютеры, списки агентов, разумеется, провалившихся, чистые бланки документов. Само собой, здесь будет дежурить специальный отряд прикрытия. Солдаты достойно встретят врага. А выведет противника на «фирму» наш предатель.
– Каким образом? – уточнил Храбров.
– Ты ему поможешь, – бесстрастно вымолвил аланец. – Задание очень ответственное и рискованное. Твою кандидатуру предложил генерал Байлот. Спорить со столь авторитетным человеком я не стал. Утром получишь данные на подозреваемых. На каждого разведчика даются ровно одни сутки. Мало, конечно, но время поджимает. Войдешь с ними в контакт, сообщишь о провале и дашь адрес компании. Они придут в «Кондекс», поменяют удостоверение личности и отправятся в другой город. Если агент чист, база функционирует дальше, а если ублюдок работает на Великого Координатора, то сюда нагрянут «гости».
– Неплохая мысль, – заметил коренастый мужчина. – Одним ударом решаем сразу две проблемы. Обнаруживаем изменника и создаем у полковника Стоуна иллюзию, что он уничтожил наш штаб. Может, тогда служба безопасности снизит свою активность. Говорят, на улицах Чанкока уже появились военные патрули.
– Нет ничего удивительного, – сказал Клив. – Стоун стягивает к городу огромные силы. Полковнику наплевать на права и свободы граждан. За власть он будет цепляться зубами.
– Я пойду на встречу один? – спросил русич.
– Да, – кивнул головой вице-президент. – Всякая страховка исключена. Возле разведчиков наверняка крутятся наблюдатели. Твоего напарника вычислят без особого труда. Рассчитывать придется только на себя.
– Но ведь слежку установят и за мной, – произнес Олесь.
– Без сомнения, – вымолвил Джоркс. – Мы определим тебе маршрут возвращения в «Кондекс» и отсечем «хвост».
– К чему такие сложности? – пожал плечами землянин. – Я могу переночевать в какой-нибудь гостинице. Это проще и безопаснее.
– Ты заблуждаешься, – проговорил аланец. – При контакте с предателем твоя легенда рухнет, словно карточный домик. Одновременно со штурмом здания секретное ведомство Стоуна начнет массовые аресты. Майка Воленга возьмут без шума и стрельбы. Нельзя недооценивать врага. Человек не в состоянии не спать четверо суток. В Центре подготовили восемь путей отхода. План продуман до мелочей.
Храбров поднялся с кресла и с легкой иронией в голосе сказал:
– В любом плане есть бреши. Нет предела совершенству. Тем не менее, я согласен. У меня личные счеты с мерзавцем, выдавшим Салан.
Покинув кабинет вице-президента, русич направился в столовую. Она работала в бункере круглосуточно. Передышка на ночь – чересчур большая роскошь в данной ситуации. Мимо Олеся то и дело проносили запечатанные ящики и коробки. До рассвета меньше трех часов, а эвакуация еще в самом разгаре.
Как и следовало ожидать, почти все столики пустовали. Вместе с землянином завтракали три человека. Но даже они ели торопливо, быстро пережевывая пищу и постоянно поглядывая в сторону двери. Напряжение буквально висело в воздухе. Никто громко не разговаривал и не смеялся.
Отбивная была прекрасной, но вкуса Храбров не ощущал. Русич думал о другом. Ему снова предстояло пройти по лезвию ножа. Очередное нелегкое испытание. И неизвестно чем оно закончится. Риск действительно очень велик. А
Олесь устал. Вот уже несколько месяцев он не видел жену. А как хотелось обнять ее, прижать к себе, поцеловать в розовые уста. Увы. Несбыточные мечты...
Землянин тяжело вздохнул, встал и неторопливо зашагал к выходу.
В комнате Храброва ждали помощник Джоркса и невысокая полноватая женщина лет сорока пяти. Тасконка держала в руках небольшой серый чемоданчик и сумку на длинном ремне. Заметив русича, сотрудники штаба повернулись к нему и вежливо поздоровались.
– Доброе утро, господин Воленг, – произнес мужчина. – Аналитический отдел считает, что ваша активная деятельность во время звездной экспедиции и присутствие в павильоне министерства обороны не остались без внимания соответствующих служб. Случайная встреча с Даном Грондоулом лишь подтверждает это. Ведомство Стоуна наверняка обладает голографической записью перестрелки, произошедшей на выставке. А учитывая личное знакомство с полковником...
– Давайте, короче, – улыбнулся Олесь.
– Вам надо кардинально изменить внешность, – вымолвил офицер. – В нашей работе мелочей не бывает. Стандартной процедурой здесь не отделаться. Я хочу представить госпожу Экленг. Она лучший специалист по гриму. Творит настоящие чудеса. Смею утверждать, что через пару часов вы себя не узнаете.
– Явно завышенная характеристика моих скромных способностей, – смущенно проговорила женщина.
– Ничуть, – возразил помощник вице-президента. – Но не будем терять время.
– Присаживайтесь к зеркалу, – мягко сказала тасконка.
Землянин устроился в кресле и посмотрел на свое отражение. Он словно прощался с прежним обликом. Экленг невольно рассмеялась.
– Не бойтесь, – вымолвила женщина. – Мое творчество смывается всего за десять минут. Ваше лицо не пострадает. А теперь закройте глаза и расслабьтесь.
Веки опустились, и свет померк. Разум погрузился в тревожное ожидание. Тасконка работала быстро и профессионально. Сначала она занялась волосами. Стрижка, покраска, укладка. Затем лоб, брови, щеки, глаза, нос, рот, подбородок. Храбров то и дело ощущал прикосновение щипцов, щеточек, кисточек. Накладывать грим русич тоже умел, его учили этому два года. Однако с подлинными мастерами Олесь даже не пытался себя сравнивать. В любой области нужен талант и постоянная практика.
Вскоре землянин отрешился от реальности. Храбров опять вспомнил Линду. Снисходительная усмешка на губах, тонкие красивые пальцы, уверенно нажимающие на спусковой крючок лазерного карабина. Ну почему при решении спорных вопросов человечество никак не может обойтись без кровопролития? Амбиции, корыстные интересы и властолюбие одиночек всегда оказываются сильнее здравого смысла людей. Народ, к сожалению, часто превращается в обезумевшее стадо животных и с упорством обреченных несется за вожаком в пропасть.
Русич не раз размышлял о противостоянии Тасконы и Алана? Кто прав, кто виноват? Если честно, то не имеет значения. И с той, и с другой стороны страдают ни в чем не повинные граждане. Салан застрелила трех оперативников и погибла сама. Олесь убил четверых агентов. Конечно, землянин действовал по обстоятельствам. В схватке выжил сильнейший. Но как объяснить это семьям павших в необъявленной войне солдат? За что умерли их мужья, отцы, сыновья? За Великого Координатора?
Власть любит декларировать высокие идеи и моральные принципы, однако никогда не заботится об обычных простых людях. Гибель миллионов – всего лишь горькая статистика. Циничная правда тирании. И самое страшное, что люди привыкли к насильственной смерти, считают ее неотъемлмой частью истории. Величайшее заблуждение человечества!
– Пожалуй, и все, – раздался тихий приятный голос госпожи Эклинг. – Можете открыть глаза.
Храбров взглянул на отражение в зеркале и в изумлении замер. Он был готов поклясться, что перед ним сидит абсолютно другой человек. Женщина сделала ему модную аланскую прическу, русые волосы превратились в темные. Тонкие удлиненные брови, крупный мясистый нос, широкие скулы, массивный подбородок, пухлые щеки и совсем иная форма губ. В таком виде землянина не узнала бы даже Олис.
– Вы волшебница! – восхищенно выдохнул Олесь.
– Ерунда, – махнула рукой тасконка. – Доводилось выполнять и более сложные задания. Вставьте лучше вот это...
Эклинг протянула русичу маленькую тарелочку, на которой лежали глазные линзы.
