Команда проводила умчавшийся отряд взглядами в полной тишине, после чего пленник повернулся к Озаренному:
— Я согласен.
Лайн, помедлив, кивнул, достал из кармана убранный амулет, протянул было его пленнику, но взять не дал, отдернул руку. Когда темный поднял на него отсутствующий взгляд, Озаренный спросил:
— Как твое имя?
Некоторое время пленник молчал, будто не понимая, чего от него хотят, потом усмехнулся:
— Как захочет господин.
— Возвращаю тебе твой же вопрос: самому не противно? — закатил глаза Озаренный. Темный смотрел на него еще пару мгновений, после чего коротко ответил:
— Ромен.
На этот раз амулет Лайн отдал сразу, проследил, как сверкнула вспышка принятых Роменом обязательств, провел рукой над кандалами, открывая замки, и отдал их Вере со словами:
— Передай дознавателям и магам, что этот человек принадлежит теперь мне, так что свое наказание он получил, и можете быть свободны. Я к магам пока не пойду, у меня дела и меня не беспокоить.
Маги проводили Озаренного и его человека ошарашенными взглядами. Сказать никто ничего так и не решился.
Ромен послушно следовал за Лайном, который только сейчас начинал понимать, куда он ввязался. Вновь накатило раздражение, но на этот раз Озаренный не собирался вымещать его на темном — им предстояло теперь жить вместе, судя по всему, характер у Рома и так не сахар, так еще и особенно радоваться ему нечему. Лайн не сомневался, что темный тот разговор ему еще долго будет припоминать. Впрочем, Озаренный понимал, что сам виноват.
К тому же, темный оставался убийцей, и теперь за его поступки ответственность будет нести именно Лайн, и еще не известно, что этот темный может учудить и при каких обстоятельствах. Для Озаренного вообще будет сложно терпеть темное создание рядом, а уж тем более настолько впустить чужую тьму в себя. Как все это будет выглядеть, Лайн мог только предполагать и ему это заранее не нравилось.
Увидев дом Озаренного, Ром хмыкнул и пробормотал себе под нос:
— Стоило догадаться…
— Надеюсь, твоя ненависть не распространяется на всех аристократов? — повернулся к нему Лайн.
— Не распространяется, — задумчиво покачал головой Ром.
— Тогда добро пожаловать.
— Ты живешь один?
— Один. Не люблю, когда рядом кто-то чужой.
— Я учту, — заметил темный. — Если ты не против, мне бы тоже домой заглянуть. У меня есть вещицы, которые тебе не будут лишними.
— Не против, — рассеяно пожал плечами Озаренный. — И когда ты хочешь туда съездить?
— Сейчас, — улыбнулся темный… ломая пальцами телепортационный амулет и исчезая. — Через пару дней вернусь.
Все произошло так быстро, что Лайн попросту ничего не успел сделать. Ему оставалось только изумленно качать головой и предполагать, как Ром умудрился спрятать амулет так, что они его не нашли. Видимо, это был вариант на совсем крайний случай. Камнем нельзя воспользоваться в кандалах, но все же стоило подумать, почему Ромен согласился на вариант Озаренного, а не стал дожидаться подходящего случая в тюрьме. Вряд ли он испугался боли…
Темный действительно вернется через пару дней, Озаренный это понимал, деваться ему все равно некуда, да и говорил он как всегда правду, так что у них обоих появилось время, чтобы оценить произошедшее и смириться с ситуацией. Лайн усмехнулся и зашел в дом, стоило прибраться перед заселением сюда темного мага. Некоторые книги и амулеты ему лучше не видеть…
Ромен явился, как и обещал, через два дня. Времени Озаренному как раз хватило и в доме порядок навести, и со своим новым положением смириться, и даже немного осталось, чтобы внезапно исчезнувшего темного покостерить, потому что самочувствие оставляло желать лучшего.
На улице разразилась настоящая буря, так что темный появился не только вымокший до нитки, но еще и замерзший. Озаренный сдержанно над ним посмеялся и отправил в купальню, согреваться. Ром окинул его заинтересованным взглядом и предложил:
— Составишь мне компанию? Спинку потереть?..
— Составлю, — неприязненно ответил Лайн.
— Ну если тебе настолько неприятно, можешь еще пару дней подождать, — беспечно пожал плечами Ром, открывая дверь купальни.
— Все рассчитал? — вопрос прозвучал более язвительно, чем требовалось, и Лайн поморщился. Вообще отношения между представителями одного пола не считались столь уж нормальными, но и вне закона тоже не были. А Озаренные всегда были очень странными существами. Которым из-за их силы и положения прощалось многое, непростительное для других людей. Все это вовсе не означало, что самому Лайну так уж легко смириться со своим новым положением — мало того, что ему придется быть столь близко с темным существом, убийцей, что Озаренными очень тонко ощущается, так еще и с мужчиной.
— Это всего лишь здравый смысл, — пожал плечами Ромен, повернулся к Озаренному, поймал его взгляд и серьезно сказал: — Я буду нежен.
— Вряд ли твои заверения могут на меня подействовать, — сморщил нос Лайн. — Скольких ты убил?
Ром отвел взгляд, скользя им по стенам, но ответил правду, как бы неприятна она ни была:
— Не знаю, ты же знаешь, чем занимался… учитель. За время моей свободы на мне четыре смерти, а тогда… я не знаю.
— Как можно не знать, забрал ты чью-то жизнь или нет? — с отвращением спросил Лайн.
— Когда стоит вопрос ты или тебя, мир начинает восприниматься по-другому, — Ром вспомнил, что одежда на нем по-прежнему мокрая, хотя согреться он уже успел, и стал раздеваться. Лайн проследил, как темный снимает рубашку и отвернулся. Думать, что он почувствует, прикоснувшись к нему, не хотелось.
Однако, ситуация внезапно изменилась, неловкое движение всегда точного и грациозного темного, и Озаренный почувствовал сильно приглушенную волну боли от него. Лайн мысленно выругался, что сам не догадался о его ранениях — справиться с тремя аристократами в одиночку почти невозможно.
— Ты ранен? Почему не сказал? — Лайн обернулся к темному.
— Пара царапин, — отозвался тот.
Стоило Озаренному увидеть его спину, он с трудом удержался, чтобы не присвистнуть. Неплохие царапины! Лайн невольно передернул плечами, представив, как все это выглядело два дня назад. И это Ромен еще явно успел обработать раны.
Темный под чужим прикосновением застыл, полностью скрывая свои чувства, что ему, впрочем, все равно не удалось — он был слишком выбит из привычной колеи, а Лайн не обычный маг, чтобы такое пропустить, и Озаренный вновь понял, что думал исключительно о себе, а ведь Рому в этой ситуации тоже непросто. Учитывая его прошлое, вернуться в роль подчиненной кому-то постельной игрушки ему вряд ли когда-либо хотелось, но он вел себя не
