Это тоже было невозможно.
Но это было.
А верить в невозможное Марти научилась уже давно.
«И все же ты обманул меня», — укорила она свой остров.
«Я предупреждал, что тебе придется довериться мне», — отозвался он.
«Но не объяснил, в чем именно».
«Я дал тебе книгу и показал рисунок».
«Считаешь, этого было достаточно?»
Действительно? Книга на забытом языке и иллюстрация, на которой непонятно что изображено?
Например, Джо и лейтенант Фаулер решили, что это — ритуальное убийство, сродни тем, в которых так поднаторел Эверет. Как они могли догадаться, что человек в черном — не лорд, вытягивающий силу у истекающей кровью жертвы, а целитель, который следит за тем, чтобы обряд слияния прошел как положено, а лорд — это тот, кто лежит на окровавленной земле?
Конечно, далеко не каждый лорд проходит через подобное. Обычно хватало той связи, что устанавливал основатель рода, а его потомкам доставалась кровь, уже несущая в себе частички острова. Иногда эта связь нуждалась в укреплении, и тогда через несколько поколений какой-нибудь смельчак повторял ритуал. Иногда род угасал, и остров избирал себе другого лорда, которому предстояло пройти привязку кровью.
Об этом не пишут и не рассказывают. Не потому, что опасаются, что кто-то захочет захватить таким образом власть над островами, а скорее затем, чтобы избежать ненужных смертей среди тех, кто до этой власти охоч. Отдать кровь — последнее условие. Первое и главное — взаимное доверие, отсутствие корыстных мотивов, принятие силы ради самой силы, как величайший дар жизни, а не для удовлетворения собственных амбиций и стремлений. И если Джо спросит еще и про насос, то Марти скажет, что вот это все — он и есть и размеры острова совершенно не важны.
С первым условием Эверет не справился. Потому и не понял, что именно хотел сказать ему остров, показывая тот самый рисунок. Книга вернулась в башню, а доктор запутался в своих же неверных домыслах и перестал слышать голос Карго-Верде, а там и голос разума, и голос совести…
Марти открыла глаза и улыбнулась, наткнувшись на обескураженный взгляд доктора-убийцы.
— У вас что-то на щеке, — сказала она, пока Эверет судорожно глотал ртом воздух. — Прямо вот тут. — Коснулась своего лица, показывая, где именно. — И это не смывается.
По перекошенной физиономии Эверета расползалась мелкая паутинка проклятия, почти четыре года спавшего на плече Марти…
Кто-то сошел с ума.
По всему, умалишенным был недавний «мертвец», перегородивший подход к двери, за которой убивали его жену — то ли бывшую, то ли до сих пор настоящую, но Кеннет Фаулер чувствовал именно себя сумасшедшим. Возможно, потому, что этому странному лорду в полосатой пижаме он в глубине души верил, хоть не понимал и сотой доли того, что говорил Стайн.
Печати, последний шанс… Разве не безумие?
А Кен привык быть разумным… почти во всем… Оттого и продолжал попытки пробиться… Пока что-то не случилось.
Пес снова ничего не понял, просто знал: случилось.
И Стайн знал.
И Джо тоже.
Адам? И он, пожалуй.
Только Валери, кажется, ничего не знала и не чувствовала, потому что не была ни магом, ни ведьмой, ни оборотнем, ни императорской кузиной…
Затем сама по себе отворилась дверь, и в тот же момент упал выставленный Стайном заслон. Но Кен уже и не думал кидаться на лорда в пижаме. Наоборот, успокоился как-то, замедлил шаг…
Но все равно вошел вслед за «мертвецом» в ярко освещенный зал, в центре которого стояла на залитых кровью камнях Мартина Аллен, живая, невредимая и… еще какая-то — Кен не смог подобрать нужного слова.
Думал, Стайн бросится к жене, обнимет… Но тот остановился в трех шагах и низко склонил голову. И Адам повторил этот жест. И… Джо?..
— Ну ты хоть кивни своей леди, что ли, — шепнул кто-то невидимый на ухо.
«Она — не моя леди», — мысленно огрызнулся пес. Не то чтобы он был против леди в целом или против Мартины в частности, но его всегда нервировало, когда что-то шло совершенно не так, как он рассчитывал, пусть в итоге это было и к лучшему.
— Она — моя леди, — сказал невидимка. — Значит, и твоя тоже. И для тебя будет особое задание, я же не просто так тебя пригрел.
Угу. Пригрел он его, конечно…
Мартина перехватила недовольный взгляд Фаулера и улыбнулась. Показалось — с сочувствием.
— Вы привыкнете, лейтенант, — сказала она. — Я уже привыкла… почти… Это долгая история, расскажу как-нибудь потом.
Потом так потом.
Быть может, он к тому времени и правда привыкнет. А сейчас пора было вспомнить, что он — полицейский, и что-то решать и с Эдной, жмущейся к стене, и с сидящим на полу позади Мартины Эверетом.
Особенно с Эверетом. Выглядел доктор, мягко говоря, хреново.
— Это не я, — покачала головой новоявленная леди. — Это — клятва, я думаю. Он ведь поклялся не причинять мне вреда. Правда, не убил и, наверное, потому до сих пор жив. Если наложить печати, проживет еще долго. До суда — точно до…
Грянувший как гром среди ясного неба выстрел перебил ее на полуслове.
— Не доживет. — Томас Стайн разжал пальцы, и пистолет с глухим стуком упал на каменный пол.
Все-таки он псих.
Но стреляет почти так же хорошо, как Джо: Эверет даже не вскрикнул.
Только Эдна заскулила в углу…
— Наверное… — Валери посмотрела на дверь, за которой, ни слова больше не сказав, скрылся Стайн, и зябко повела плечами, — …у него было право на месть.
Мартина покачала головой:
— Это не месть.
— Не месть, — подтвердил Адам.
Джо кивнула.
«Я точно рехнусь, если и дальше так пойдет», — подумал Фаулер.
Но да, это была не месть. Просто Мартина леди всего
