— Бернис, — с улыбкой представилась «тетушка», когда и крошки закончились.
— А кто же Энн?
— Прабабка моя. Умерла, когда я еще пешком под стол ходила. Но пироги по ее рецептам, даже не сомневайся.
— Не буду, — пообещала Марти. — Очень вкусно. Спасибо вам, Бернис.
— Всегда пожалуйста…
— Мартина.
— Пожалуйста, Мартина. И приятно познакомиться.
— Взаимно. Я… — Марти нащупала в кармане деньги. — Я не лопну, если закажу еще кусочек?
Мир сложен и многогранен. Как и создания, населяющие его.
Лорды истинной крови, издревле владеющие не подвластной никому, кроме них, силой, источник которой скрыт на островах Священного Архипелага.
Маги, плетущие свои заклинания из энергии стихийных потоков.
Ведуны-природники.
Оборотни.
Заклинатели духов.
Ученые, чьи изобретения, не несущие в себе и толики магии, способны соперничать с мощнейшими артефактами…
А есть обычные, казалось бы, люди, не наделенные ни магической силой, ни научным умом, но обладающие тем не менее воистину чудесными талантами.
Печь пироги, например.
Или рассказывать истории, от которых теплеет на сердце.
Или слушать.
И не задавать лишних вопросов.
Марти не планировала заводить друзей, а Бернис к ней в друзья и не набивалась. Только спросила, с сомнением поглядев на ее руки:
— На консервный?
Марти помотала головой, дожевала пирог и сказала, что инспектор обещал ей место в архиве.
— Дело, — закивала Бернис. — Джо не помешают помощники.
После шести, словно так тут было заведено, в кафе начали собираться посетители. Они рассаживались за столиками. Некоторые подходили к стойке. Говорили о чем-то своем с неизменно улыбчивой «тетушкой»…
Но Марти не чувствовала себя забытой.
Никто не чувствовал.
Бернис умудрялась уделить внимание каждому.
А когда кто-нибудь начинал с любопытством коситься на Марти, с радостью это любопытство удовлетворяла, не касаясь ненужных тем.
— Это — Мартина, — сообщала Бернис законопослушному обществу, в котором Марти благодаря пирогам почти уже адаптировалась. — Она будет работать у Джо.
После этой волшебной фразы Марти из незнакомки тут же превращалась в свою. Причем, как выяснилось, совсем не важно, кто произносил «заклинание».
— Это — Мартина, — сказала пожилая дама пришедшей позже подруге, тоже в годах и, видимо, глуховатой, потому что адресованные ей слова звучали на весь зал. — Будет работать у Джо.
И да, это сработало. Старушка заулыбалась, дружелюбно кивнула Марти и тут же о ней забыла, чтобы отдать должное выпечке.
Занятно.
Если бы подобное происходило в баре и все участники действа употребляли алкоголь, это легко объяснялось бы. Но в «Пирогах» не подавали ничего крепче кофе.
Откуда же тогда чувство легкого опьянения?
От людей, наверное. От общения.
В тюрьме Марти его не искала. Не испытывала такой потребности. Не вела задушевных бесед с сокамерницами, не вступала в споры. Нескольких слов, сказанных коротко и по существу, обычно хватало. За ней закрепилась репутация молчуньи. Кто-то считал высокомерной стервой. Однажды бросили в спину презрительно «леди!»… и Мартина Аллен в первый и последний раз провела сутки в карцере как зачинщица драки. Синяки неделю еще сходили с лица, и ребра болели, но с разговорами уже не лезли…
Может, Бернис все-таки маг? Или природница, сдабривающая лакомства особыми травками?
Проверить это Марти не могла.
А вот убедиться еще раз в действенности волшебных слов возможность представилась.
— Новенькая? — спросила присевшая на соседний табурет женщина лет тридцати пяти.
Тон ее показался Марти вызывающим.
И внешность тоже.
Рубашка в клеточку. Брючки узкие. Вьющиеся каштановые волосы собраны на макушке в растрепанный пучок. И лицо слишком яркое даже без косметики. Глаза синие. Губы кроваво-красные. Ресницы и брови густые и темные…
— Я — Мартина, — попыталась Марти скопировать тон Бернис. — Буду работать у Джо.
И…
…что-то пошло не так.
— Мило, — проговорила незнакомка, выдержав долгую паузу. И по-мужски протянула раскрытую ладонь: — Джо.
— Простите, — пробормотала Марти, поняв, что ни о каких новых работницах ее собеседница до этой минуты понятия не имела. — Я…
— Ты-то тут при чем? — отмахнулась Джо. — Где этот пес?
Она посмотрела на застывшую за стойкой Бернис, а та указала взглядом куда-то за окно.
Джо выскочила на улицу, и Марти опять не удивилась: у кафе стоял черный автомобиль лейтенанта Фаулера.
Значит, сейчас во всем разберутся.
Только хорошее настроение улетучилось так же внезапно, как пришло, сменившись напряженным ожиданием.
В гневе Джоан Гарнет была страшна.
Так страшна, что любой, кто видел это однажды, в следующий раз предпочел бы оказаться на вершине извергающегося вулкана или в лодке посреди штормящего моря, только не рядом с разгневанной миз Гарнет.
На счастье Кеннета Фаулера, сейчас она была лишь немного… совсем немного раздражена. Иначе он успел бы завести мотор и уехать, прежде чем Джо запрыгнула на пассажирское сиденье его машины и захлопнула дверцу.
Стекло задребезжало. Но не треснуло.
— Прости, — сказал Фаулер.
Джо задумчиво посмотрела на свои ногти. Длинные. Острые. Покрытые алым лаком, но давно, так что тот уже облупился на кончиках…
— Ты же говорила, что не справляешься одна, — предпринял вторую попытку Фаулер.
— Зря.
— Что — зря? — осторожно переспросил лейтенант.
— Зря говорила, — хмуро отозвалась Джоан. Глянула на него исподлобья и выпалила сердито: — Вот скажи, о чем ты вообще думаешь? Сначала — мальчишка из психушки, теперь — девчонка из тюрьмы.
— Адам не из психушки.
— Да? То-то он бывает там чаще, чем в архиве. Помощничек!
Фаулер предусмотрительно промолчал.
— Я ведь действительно не справляюсь, Кеннет! Я уже готова спалить эти бумажки, потому что понимаю, что мне жизни не хватит, чтобы их разобрать. Мне нужны нормальные работники, а ты подсовываешь каких-то… убогих… Вот какой толк будет от этой бледной девицы?
— Она не
